– Конфорку выключи… Он. Жених то есть.
Кристина бросилась к зеркалу. Дрожащими руками подвела губы помадой. Отряхнула платье. Попыталась причесаться… Маруся, держа одной рукой Егорку, другой отобрала у подруги расческу и причесала ее сама.
– Ну вот, отлично. Теперь открывай!
«А вдруг Виталька испугался и удрал в последний момент?» – спохватилась Маруся, но было поздно.
Кристина открыла дверь.
Виталик стоял на пороге, вытянувшись в струнку, втянув живот и держа перед собой букет цветов, словно солдат на присяге, этому впечатлению соответствовало и остекленевшее, торжественно-перепуганное выражение его глаз.
Кристина на всякий случай вытянула шею – убедилась, что за спиной Виталика никого больше нет.
– Вы что, подшутить надо мной решили? – грозно спросила она. – Завитухин, ты чего с цветами приперся, а? Ко мне сейчас люди должны прийти…
Маруся сделала Виталику знак рукой – говори, дескать!
Несколько секунд тот молчал, видимо, собираясь с силами. Потом произнес своим высоким, немного бабьим голосом:
– Дорогая Кристина…
И тут Кристина Пескова все поняла.
– Ты?.. – ахнула она. – Маруська, это он, что ли, жених?
– Он, – твердо произнесла Маруся и свободной рукой втянула Виталика внутрь комнаты, захлопнула за его спиной дверь. – Красавец, умница. Не пьет. Ты в курсе, что он уже целый год не пьет?.. Работает по специальности, на мебельной фабрике. Столяр-краснодеревщик – да, Виталька? Зарабатывает – ого-го!
Виталик все с тем же остекленевшим выражением глаз достал из кармана бархатную коробочку. О коробочке Маруся не знала. Но сцена получилась не хуже, чем в какой-нибудь душераздирающей мелодраме!
Кристина дрожащими руками раскрыла коробочку – в ней лежала цепочка с кулоном.
– Золото-бриллианты… – Маруся с любопытством заглянула Кристине через плечо. – Что, Виталька, так?
– Конечно! Полтора карата, между прочим, – севшим голосом подтвердил он. – И девятьсот девяносто девятая проба… Чего мелочиться-то?
Кристина поглядела на цветы. Потом снова на цепочку с кулоном. Потом на Виталика. Маруся уже начала пугаться… «Ну вот… этого следовало ожидать! – расстроенно подумала она. – И как я могла забыть, что она этого Виталика на дух не переносит!»
– Спасибо, – тихо ответила Кристина.
Некоторое время все стояли молча. Егорка от нечего делать принялся причесывать Марусю Кристининой расческой. Маруся отняла ее и бросила на подзеркальник.
– А? – нахмурился Егор. – А-а!
И тут все очнулись.
– Ладно, Виталик, пойдем, – мрачно сказала Маруся. – Нас тут не ценят.
Кристина вздрогнула и залилась краской.
– Как это – не ценят? Как это – не ценят? – внезапно возмутилась она. – Я просто… я просто не ожидала! И… и давайте кофе, что ли, попьем… Я, между прочим, с работы только что – устала как собака! А вы на меня сразу навалились… Цветы вон надо в воду поставить! – и она убежала.
– Согласна, – с облегчением вздохнула Маруся.
– Ты думаешь? – тревожно спросил Виталик.
– Абсолютно.
Потом они втроем пили кофе, а Егорка – компот из чашки. Пили молча, много, сосредоточенно, пока Маруся не сообразила – она здесь лишняя. Она и еще Егорка, которому после компота срочно понадобилось менять памперсы.
Кажется, Виталик с Кристиной даже не заметили, что остались вдвоем…
В сущности, история была довольно банальной – встретились два одиночества. Запущенный холостяк и дама постбальзаковского возраста, которой некуда девать свою энергию… Но чем дальше Маруся наблюдала за Виталиком с Кристиной, тем больше убеждалась в том, что история вовсе не так проста.
Во-первых, он действительно любил ее. Нет, даже не так – он был влюблен. Страшное дело, когда влюбляется мужчина сорока пяти лет, долгое время страдавший до того пивным алкоголизмом и депрессиями, – никакого сравнения с юношескими недолговечными страстишками! Виталик был влюблен в Кристину так, что даже стеклянная посуда в их присутствии вдруг ни с того ни с сего начинала биться, а у электрических приборов летели предохранители.
Во-вторых, сама героиня романа оказалась вовсе не истомившейся без спутника жизни дамочкой. Она была вся – огонь. Она была – Джульеттой сорока лет…
Она приняла предложение Виталия Завитухина вовсе не потому, что ей деваться больше было некуда, а потому, что между ними вспыхнул самый настоящий пожар.
В ту самую минуту, когда Маруся расписывала Виталиковы достоинства, Кристина вдруг действительно увидела его – красавца и рыцаря, готового ради нее горы своротить.
Отношения Кристины и Виталика развивались столь стремительно и мощно, что их можно было сравнить с Ниагарским водопадом (ничего похожего на тот чахлый ручеек, на фоне которого резвились телевизионные нимфы, разрушившие брак Алевтины Климовны и Модеста Павловича!).
В этой новой жизни Кристина Пескова получила другое имя – Тинка. Именно так ее теперь называл Виталик – Тинка. Его девчонка, его первая любовь…
Алевтине Климовне, едва терпевшей присутствие младенца в квартире, был нанесен новый удар – ей пришлось стать свидетельницей бурного романа Виталика! Столько физиологии, столько низменных инстинктов и животного проявления страсти, сколько перетопленной аж до состояния карамели влюбленности… Было достаточно только взглянуть в глаза Виталика и следовавшей за ним Кристины, чтобы разглядеть все это, ведь с того самого памятного вечера, когда было сделано официальное предложение, Виталик с Кристиной больше не расставались.
Он провожал ее на работу. Она встречала его после работы – поскольку Кристинин рабочий день заканчивался чуть раньше. Выходные – строго вместе. Взявшись за руки, склонившись друг к другу головами, вдохновенно беседуя или, наоборот, сокровенно молча, они ходили по магазинам или просто гуляли, благо погода этим летом была прекрасной.
Она кормила его, напуганная рассказами Маруси о тех кулинарных катастрофах, в эпицентре которых до того жил Виталик. Теперь он питался домашними котлетами, борщами, пирогами, салатами, рыбой под маринадом, холодцом, творожной запеканкой, овощным рагу и т. д. и т. п. Не хуже, чем в ресторане. Фантазия и энтузиазм Кристины не знали границ – благо жених чуть ли не со слезами благодарности и умиления уминал все то, что она готовила.
Ну а Виталик, в свою очередь, таскал сумки. Починил всю мебель в ее доме, сделал в Кристининой кухне новые полки, повесил новую люстру, заменил подтекающий кран и сотворил еще много чего другого, чего слабая в электротехнике, законах столярного мастерства и водопроводных премудростях женщина была не в состоянии сделать сама.
Иногда Кристина вспоминала о Марусе. Прибегала к ней и шептала, закатывая глаза:
