– Разве у кого-то могут быть причины творить такое?
Слова уже вертелись на кончике языка, и я бы с удовольствием проглотила их, но не смогла.
– Я не думаю, что это случайно. Чтобы Мартинсберг ни с того ни с сего вдруг заинтересовал серийного убийцу, – проговорила я, замечая, как напряглись мышцы спины под его рубашкой. – И я знаю, что ты тоже так думаешь.
– Да. – Парень повернулся ко мне. – Просто не хочу тебя пугать.
– Я уже напугана до смерти, – призналась я шепотом.
Его красивое лицо посуровело.
– Я знаю. И меня это бесит.
– Но это ничего не меняет. Все происходящее каким-то образом взаимосвязано. Я уверена.
Он покачал головой, играя желваками.
– Но как? Ты не дружила с Ви и Моникой. Разве что вы жили в одном городе и ходили в одну школу, а больше вас ничего не связывает.
Я подумала о списке имен, который составила в голове, и, когда подняла взгляд на Дженсена, почувствовала неприятный холодок в животе.
– На самом деле, связывает.
Дженсен нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы произнести это имя.
– Пенн.
Он уставился на меня, и его глаза слегка расширились. – Что?!
Меня охватил озноб.
– Пенн любил кардиналов. Даже ты об этом говорил. Ви и Моника издевались над Пенном, помнишь? В средней школе они его просто терроризировали. Так же, как Венди. И Брок с Мейсоном…
– Элла. – Дженсен двинулся ко мне.
– А в тот день? – продолжала я, пропуская мимо ушей предупреждение. – Мы поступили так же подло. И ты это знаешь. Ты и я…
– Стоп. – Дженсен пересек кухню и схватил меня за плечи. Мышцы дергались на его скуле. – Я не знаю, что происходит, но это не имеет никакого отношения к прошлому, а Пенн остался в прошлом. Так что с ним это никак не связано. Не может быть связано, Элла.
Я встретила взгляд его светло-голубых глаз.
– Тогда как ты объяснишь кардиналов? Почему именно они?
– Кто знает? Но он здесь совершенно ни при чем. – Его руки соскользнули с моих плеч, и он отступил назад. – Пенн мертв, Элла.
Я спрыгнула с табурета, вдруг пожалев о том, что вообще завела этот разговор. Резко повернувшись, я направилась к двери.
– Нам пора.
– Нет. – Дженсен догнал меня и встал передо мной, загораживая выход. – Я знаю, вот уже четыре года тебя мучает чувство вины. Потому ты и начала посещать психотерапевта.
Сердце ухнуло куда-то вниз. Откуда он узнал про доктора Оливера? Да, в то время он еще жил в Мартинсберге, и мы общались, но я ему ничего не говорила. Гэвин узнал про мои сеансы, только когда мы перешли в старшую школу и начали встречаться.
– И теперь это чувство вины переросло во что-то другое. Сама подумай, как это может быть связано с Пенном? Его нет уже четыре года.
– Я знаю, сколько лет прошло с его смерти, – огрызнулась я, уже не сдерживая злость.
Его бледные глаза сверкнули синевой.
– Но как, черт возьми, это связано с ним?
– Я не знаю! – крикнула я, тяжело дыша. – Может быть, кто-то мстит за то, что они сделали – за то, что сделали мы!
Дженсен отшатнулся, как будто я дала ему пощечину, и изумленно посмотрел на меня.
– Мы ничего не делали.
Горький смешок вырвался у меня.
– Как ты можешь такое говорить? Ведь мы виноваты, Дженсен. Гэвин предупреждал нас, что Пенн не переживет это, но мы его не послушали.
– О боже… – Он покачал головой, не сводя с меня глаз. По его лицу пробежала волна ужаса и сомнения. – Ты думаешь?..
Он мог и не продолжать, потому что мы оба знали, о чем речь. Я пристально смотрела на него, с трудом переводя дыхание.
Дженсен шагнул ко мне, взял мое лицо в ладони. Его дикий взгляд искал мои глаза.
– Мы не убивали Пенна, Элла.
Я судорожно вздохнула.
– Разве?
Глава 14
После упоминания о Пенне разговор не клеился.
Дженсен стойко хранил молчание всю дорогу до школы, и, прибыв с небольшим опозданием, мы припарковались на самых задворках. Лучи солнца только начинали пробиваться сквозь густые серые тучи, рассеивая утреннюю прохладу.
Я шла впереди Дженсена, злая на него и на себя. Я знала, что мои предположения о связи происходящих событий с Пенном кажутся бредом, но Дженсену все равно не следовало смотреть на меня с такой жалостью.
Как будто я схожу с ума, настаивая на своем.
Да и я хороша, могла бы и промолчать. И вообще я напрасно оставила его у себя ночевать, позволила спать в своей постели и лезть с поцелуями.
Дженсен догнал меня у самой двери. Поймав мою руку, он оттащил меня в сторону. На нас устремились любопытные взгляды.
– Что? – спросила я, пытаясь высвободить руку.
Он сузил глаза.
– Просто хочу тебе напомнить, что нам еще нужно о многом поговорить.
– Я не хочу говорить о Пенне…
– Не о нем. И вообще не об этом. – Его рука скользнула к моему локтю, и он склонил ко мне голову. – Я имею в виду нас с тобой.
– Нас? – пропищала я.
– Да, нам нужно поговорить о том, что произошло между нами сегодня утром, – сказал парень. – Не думай, что я забыл об этом.
Взбешенная таким поворотом и, к несчастью, возбужденная его словами, я закусила удила, цепляясь за злость, разлитую в жилах.
– Ну, а я забыла.
– О. – Дженсен рассмеялся. – Сомневаюсь.
Я так скрипнула зубами, что челюсть свело.
– Нам не о чем говорить.
– Я так не думаю, – возразил он, а потом улыбнулся. – И мы обязательно поговорим.
– Мы не будем…
Дженсен притянул меня к своей груди и опустил голову, так что его губы оказались в опасной близости от моих. Из меня будто разом выкачали весь воздух. Он стоял почти вплотную, и я чувствовала тепло его дыхания, почти ощущала вкус его поцелуя. Мои глаза невольно закрылись, и меня захлестнула волна наслаждения.
Когда он заговорил, его губы скользнули по моим губам.
– Вот именно.
Я тотчас открыла глаза.
Дженсен отпустил меня и подмигнул. Ухватившись за край двери, он распахнул ее передо мной.
– Тебе лучше зайти, а то опоздаешь.
На мгновение я лишилась дара речи и лишь с бессмысленным видом таращилась на него, но наконец очнулась.
