– Надо позвонить маме.
– Я могу это сделать вместо тебя.
– Нет, я сама. Не хочу, чтобы она услышала твой голос и подумала, что со мной опять что-то случилось.
Дженсен уперся подбородком в мою макушку и затих. Я открыла глаза, пытаясь вспомнить страшную картину, но все расплывалось в памяти.
– Шоу выходит, – сказал он.
Я повернулась в его объятиях, и в груди что-то сжалось. Выражение лица Шоу не вызывало желания задавать вопросы, но я должна была знать правду.
– Кто это?
Он остановился перед нами, снял фуражку и, нахмурившись, потер шею.
– Это… никто.
– В смысле?
Шоу опустил руку.
– Это фейк – чучело. Вероятно, реквизит, оставшийся после Хеллоуина.
– Чучело? – прошептала я, плохо соображая.
Дженсен запрокинул голову назад, испуская глубокий вздох.
– Слава Богу.
– Очевидно, кто-то пытался тебя напугать, – продолжил Шоу, убавляя громкость своей рации. – И это сработало. Они, должно быть, проникли через окно. Офицер Брандис еще там. Мы собираемся вызвать бригаду криминалистов, чтобы снять отпечатки, а потом вынесем эту чертову штуку.
Я отстранилась от Дженсена и принялась наматывать на пальцы еще влажные волосы, пытаясь осознать смысл сказанного. Фейк. Кто-то проник в мой дом, чтобы повесить чучело.
Я даже не знала, как к этому относиться.
– Это могла быть просто шутка, но, в свете последних событий, думаю, тебе стоит переехать к кому-нибудь на время, – предложил он.
– Разумно. – Дженсен обнял меня за плечи. – Ты могла бы пожить у отца.
Шоу кивнул.
– Отличная идея. Он живет в городе?
– На той стороне, возле Шефердстауна. В квартале от… – Дженсен пустился в объяснения, а я уставилась в сторону дома.
Тело оказалось поддельным.
Но предупреждение – достаточно ясным.
* * *
– Но, мама…
Мама уперла руки в бока.
– Я не хочу, чтобы ты ночевала в этом доме. Я хочу, чтобы ты переехала к отцу.
Я переступила с ноги на ногу.
– Да, но как же ты?
– Я собираюсь вернуться в офис, а завтра попрошу кого-нибудь из охраны заехать домой и проверить, все ли в порядке, а потом поживу у сестры. – Она замолчала, нахмурившись. – И, думаю, пора обзавестись разрешением на оружие.
Я поджала губы.
– Но…
– Дорогая, я не могу оставаться в доме твоего отца и не хочу, чтобы ты жила в гостинице. Все, разговор окончен. Собирай вещи.
Я уже приготовилась топнуть ногой. Я хотела остаться с мамой. Но, кажется, она меня не слышала. Пришлось изобразить глубокую обиду.
Однако и это не подействовало.
– Ее отец возвращается домой не раньше восьми. – Мама взглянула на Дженсена. Он тихо сидел в кресле, не вмешиваясь в наш спор. Мама, похоже, уже решила, что он будет моей нянькой. – И Роуз тоже.
– Я побуду с ней.
– Хорошо. – Она выстрелила в меня взглядом, призывая поторопиться.
Я вздохнула. Дженсен поплелся следом за мной наверх. В моей спальне полицейский все еще возился с окном. Слава богу, чучело сняли и унесли. Я замялась на пороге, не решаясь войти. Смогу ли когда-нибудь снова лечь спать в этой комнате?
Как и в этом доме.
– Давай поскорее покончим со сборами, – сказал Дженсен, поглядывая на полицейского.
Чувствуя себя не в своей тарелке, я схватила из шкафа багажную сумку и начала запихивать туда одежду. Внешне я старалась вести себя спокойно, но внутри все клокотало. Гнев. Страх. Смятение. И снова злость. Все это я переживала одновременно.
Я хотела, чтобы этот кошмар закончился.
Громыхая вешалками, я сдернула с них пару свитеров и захлопнула дверцу шкафа.
Я хотела знать, кто это делает.
Нагнувшись, я достала из ящика несколько пар носков, а потом открыла верхний с нижнем бельем.
Я хотела знать, почему это происходит.
Но кто ответит на эти вопросы? Полиция понятия не имела, кто и зачем это делает и когда придет конец. Никто даже не мог сказать, что с Броком: то ли он в бегах, то ли его уже нет в живых. Никто ничего не знал.
– Я готова, – сказала я, застегивая сумку.
Дженсен вопросительно посмотрел на меня.
– Точно? Может, захватишь еще что-нибудь из одежды?
– Может быть.
Дернулся уголок его губ.
– Ну, тогда вперед.
Я подняла сумку с кровати и перекинула ее через плечо. Покидая комнату, я бросила взгляд на вентилятор, а потом на окно. Неважно, что здесь произошло, но это место уже никогда не будет прежним.
И от этой мысли закипала кровь.
Я вышла за дверь и с трудом сдержалась, чтобы не врезать ногой по стене. Трубка телефона все еще валялась на столике в холле. Я подняла ее и вернула на базу. Почему телефонная трубка на кухне оказалась снятой с базы? Вот еще одна головоломка, которая не давала мне покоя.
– Мы можем пока заехать ко мне домой. Родители вернутся только поздно вечером. Оба на работе, – предложил Дженсен, когда мы спускались по лестнице.
– Поехали, – выдохнула я. – Я не против.
Парень пристально посмотрел на меня и кивнул. Я зашла на кухню попрощаться с мамой. Она обещала не задерживаться дома и поскорее уехать Я обняла ее и поцеловала.
До дома Дженсена было рукой подать, и уже через пару минут мы парковались на его подъездной дорожке. Низкие тучи обещали очередной дождь. Я вылезла из машины, захлопнула за собой дверцу и, покусывая губу, огляделась по сторонам. Густая живая изгородь надежно закрывала двор, но я не могла избавиться от ощущения, что за нами наблюдают.
Может, это интуиция.
А может, и паранойя.
Мы прошли под старым черным орехом, глядя под ноги, чтобы не наступить на скорлупки. Дженсен достал из кармана ключи.
– Держись ближе ко мне. Я хочу осмотреть дом.
Сердце екнуло.
– Ты думаешь, он мог побывать и здесь?
– Я так не думаю, но хочу проявить осторожность.
Разумный шаг, ничего не скажешь. Если уж на то пошло, нам следовало бы попросить одного из полицейских осмотреть дом Дженсена. Но сейчас уже поздно. Я ходила за ним хвостом, пока он проверял все помещения, двери и окна. К тому времени, как мы добрались до последней комнаты на втором этаже – спальни Дженсена, – оставалось около часа до возвращения домой моего отца.
Я так давно не бывала в его комнате и теперь особенно внимательно оглядывала ее, пытаясь отвлечься.
