– Погоди. На какое собрание ты ходила?
– Я попала туда по ошибке! – засмеялась Джейн. – Расскажу, когда вернешься. Как твой сосед Шон?
– Болтается по Голливуду, ищет новую пассию, которая разбила бы ему сердце. Честное слово, этот парень – вампир. Ему хватает трех часов сна.
– Я так понимаю, его сейчас нет. А что делаешь ты?
– Лежу в постели, в твоей футболке, и думаю о тебе.
– Какое забавное совпадение, – ответила Джейн. – Я тоже лежу в постели и думаю о тебе. Но у меня другая напоминалка. Не футболка, а кое-что между ног.
– Развратная ты женщина!
– Да, любовь моя, и тебе это нравится.
– По правде говоря, да. Не хочешь рассказать мне, как это у тебя сейчас получается?
– Даже не знаю, – с притворной застенчивостью ответила Джейн. – Если я начну рассказывать, потом придется снова идти на встречу тех анонимщиков.
– Рассказывай, малышка, не томи. Я которую неделю живу без секса и уже на пределе.
– Хорошо. Тогда скажи, что бы ты сделал сейчас, если бы очутился в нашей квартире.
– Ты серьезно?
– Серьезнее не бывает.
– Прежде всего, зажег бы ароматическую свечу. Для настроения. Потом сбросил бы одежду и забрался на тебя. Но я не позволил бы тебе до меня дотрагиваться. Поводил бы губами по твоим губам. Без поцелуев. А потом начал бы ртом тебя раздевать.
– Ты умеешь раздевать ртом?
– Умею. Я бы языком расстегнул пуговицы на твоей кофточке. Я же очень талантлив по части секса. Сама знаешь.
– Знаю, малыш. А как насчет моего лифчика? У него застежка сзади.
– Я бы просто поддел лямку, зажал ее зубами и содрал бы с тебя эту сбрую.
– И у тебя бы получилось? Слушай, я уже начинаю заводиться.
– Тебе придется обождать. Я пока не начал тебя заводить. Так, с лифчиком мы покончили. Теперь я зубами стащу с тебя трусики. Это даже проще. Потом широко разведу тебе ноги и надолго прильну губами к твоей коже. А дальше я начну лакомиться твоими соками. Ты выгнешь спину, потому что тебе захочется еще, но я лишь пощекочу тебя кончиком языка… Мой «дружок» стоит колом. Нам с ним обоим не терпится в тебя войти… Ой, этот твой запах! Я просто балдею и теряю голову. Теперь я приподнимаюсь и провожу языком по твоим соскам. Затем целую тебя. Ты стонешь. Ты жаждешь поскорее заполучить мой член, но сейчас его головка прижимается к…
Джейн громко застонала.
– Что это за звук?
– И ты еще спрашиваешь? Сам меня завел. Это мой стон.
– Нет, я слышал не только стон. Еще и жужжание вибратора.
– Прости, малыш. Мне было тебя не дождаться. Внутри все переполнилось. Того и гляди, хлынет через край… Продолжай. Не останавливайся. Ты уже внутри меня. Да, ты уже там. Ты это чувствуешь? Я чувствую тебя.
– Ммм… Я тоже чувствую, – ответил Калеб.
Джейн откинула простыню, чтобы та не мешала ей двигать рукой с зажатым вибратором.
– Ты уже начал толчки? – спросила она. – Малыш, продолжай рассказывать. Ведь ты уже вовсю толкаешь своего «дружка». Рассказывай.
– Малышка, я держу его в руке и поглаживаю. Поглаживаю и думаю о тебе. Он еще никогда не был таким большим и твердым.
– Продолжай. Мне это нравится.
– А теперь я себя массирую, но вынужден остановиться. Слишком это приятно… Ой, Джейн. Похоже, я сейчас… Черт!!!
Джейн услышала громкий стук, будто мобильник Калеба упал. Потом кто-то пробормотал слова извинения. Дверь закрылась. В мобильнике снова зазвучал голос Калеба:
– Прости, малышка. На сегодня все.
– Никак Шон вернулся раньше времени? – засмеялась Джейн. – Он что, вошел, когда ты…
– В этом нет ничего смешного, малышка. Говорю, на сегодня все.
Джейн было никак не унять смех.
– Малышка, ты напрасно смеешься.
– Прости, Калеб. – Она взвизгивала от смеха. – Я люблю тебя.
– Я тебя тоже люблю.
– Но согласись, в этом было что-то забавное.
– Если и было, то совсем чуть-чуть.
– Спокойной ночи, мой возлюбленный на расстоянии.
– Спокойной ночи, сексуальная сирена. Я завтра позвоню, но предварительно закрою дверь.
* * *
Джейн сидела в приемной, пытаясь угадать, почему начальство захотело ее видеть. Вряд ли чтобы сообщить о повышении по службе. В такие чудеса она не верила.
– Мистер Бланко ждет вас, – сообщила секретарша.
Джейн встала, поправила форменную рубашку, распрямила плечи и вслед за секретаршей вошла в знакомый кабинет. Мистер Бланко стоял возле своего знаменитого стола. Поздоровавшись с Джейн, он предложил ей сесть, после чего отпустил секретаршу и сел сам. Улыбка мистера Бланко несколько уменьшила ее беспокойство. Начальник держался непринужденно. От него исходило приятное спокойствие.
– Как ваши успехи, Джейн?
– Спасибо за вопрос, мистер Бланко. Стараюсь.
Он улыбнулся:
– Мы же в прошлый раз договорились, чтобы вы называли меня просто Мануэлем.
– Да, Мануэль. Я помню.
– Значит, пока работа вам нравится.
– Я постепенно привыкаю к ней. Приобретаю вкус.
– Приятно слышать.
Мистер Бланко продолжал улыбаться. Время шло. Потом он откинулся на спинку стула и уперся ладонями в крышку стола.
– Я тоже очень люблю свою работу, – наконец заговорил он. – Добросовестное выполнение работы таит в себе необъяснимое чувство. Чувство вознагражденности. Эту житейскую мудрость передал мне отец. Он был столяром-краснодеревщиком. Отец очень хотел, чтобы и я пошел по его стопам. Он был готов поделиться со мной всеми премудростями этого мастерства. Но сыновья не всегда наследуют профессии отцов. Когда я окончил колледж, отец в подарок сделал мне этот стол.
– Удивительно красивый стол, – сказала Джейн. – Я еще в прошлый раз залюбовалась им.
– Да, отец был столяром от Бога. Иногда я жалею, что не выбрал профессию, где ты видишь плоды своего труда… Но я отвлекся. Прошу прощения. Джейн, у вас есть дети?
Простой, вполне невинный вопрос задел Джейн. Она изо всех сил старалась, чтобы начальник ничего не прочитал на ее лице. Подумав, она решила не упоминать Мелоди. Не надо ей слов сочувствия и прочего.
– У меня нет детей, – ответила она.
– А у меня есть сын, – сказал мистер Бланко. – Ему сейчас двенадцать. Надеюсь, я сумею передать ему ту же трудовую этику, какую унаследовал от отца. Я не смогу изготовить для него такой же красивый стол, как этот. Возможно, просто отдам ему свой. Как напоминание, что любая работа достойна уважения, если ее выполнять добросовестно.
