Ее свадебное платье было сшито из тончайшего шелка кремового цвета. Лиф платья, для того чтобы отвлечь внимание от выступающего животика, был отделан серебристыми полосками шелка, юбка расшита розами и фиалками серебристых, лиловых и зеленоватых тонов.
Фата крепилась к крошечным розовато-лиловым орхидеям, специально привезенным из Сингапура. Согласно традиции, букет невесте покупал жених. Букет оказался настоящим произведением искусства. Маленькие орхидеи переплетались с виноградными лозами и кремовыми розами.
Родители Кейти, а также все работники ее компании прилетели в Италию на частном самолете Джованни. Отец Кейти, увидев ее, потерял дар речи от восхищения. Все твердили о том, как повезло Джованни и какая красавица Кейти.
Неужели Джованни Амато все-таки забудет все свои подозрения и поддастся романтическим чувствам?
Войдя в церковь в сопровождении отца, Кейти встретила ледяной взгляд Джованни, и все ее надежды рухнули.
В течение всей церемонии Джованни старательно избегал смотреть на Кейти. Он улыбался гостям, но ее будто не замечал. Все это потому, говорила она себе, что для него это простая формальность. Джованни хочет только одного: дождаться рождения наследника рода Амато.
— Улыбайся, Кейти, иначе люди подумают, что ты грустишь, — сказал Джованни, и она очнулась от своих мыслей. К ним навстречу шел Эдуардо, и на лице Джованни читалось явное облегчение. — Вертолет готов, Кейти, пора тебе начинать новую жизнь в роли жены и графини.
Джованни потребовал, чтобы Кейти не переодевалась до тех пор, пока они не прилетят на яхту «Виола». Мол, пусть экипаж увидит, что она одета как ЕГО графиня. От слов Джованни Кейти почувствовала себя некой куклой, а не живым человеком.
Как только вертолет опустился на палубу, Джованни помог Кейти выбраться наружу, а потом они вместе направились к членам экипажа, которые выстроились, чтобы поприветствовать их. Люди улыбались и произносили пожелания, а он постоянно поглядывал на часы:
— Графиню следует проводить в ее апартаменты, ей пора отдохнуть, — объявил граф, и горничная повела Кейти по тихим коридорам в отделанные деревянными панелями и золотом комнаты. На Кейти внезапно накатила усталость. Пока она раздевалась и принимала душ, ее движения становились все медленнее. Веки сами собой слипались, и даже мысли о том, как себя чувствует сейчас на свадебном приеме ее отец, отошли на задний план. Как только она улеглась на прохладные простыни, то сразу уснула.
Горничная разбудила ее, когда пришло время ужина. Она принесла Кейти легкие закуски, которые были недосолены и с низким содержанием сахара. Поднос унесли, и Кейти осталась одна в огромной спальне, украшенной цветами. Ей нравилась спокойная и богатая обстановка вокруг. Она знала, что достаточно только позвонить в золотой колокольчик или поднять трубку телефона, как любая ее прихоть исполнится. Единственное, чего не удастся заполучить Кейти, так это любви Джованни. Похоже, что даже замужем она останется одинокой.
Кейти решила одеться и пойти на поиски Джованни, чтобы поблагодарить его за теплый прием от лица своей матери. Джойс Картер восхищалась на вилле всем, начиная от серебряной посуды и заканчивая травой в саду.
Яхта оказалась намного больше, чем показалось Кейти в первый раз. Заглянув во многие комнаты, она наконец нашла Джованни в музыкальном салоне, где на блестящем деревянном помосте стоял огромный рояль. Джованни расположился в противоположном углу салона около большого музыкального центра, полулежа в кресле. Он был без пиджака, а рукава его рубашки оказались закатанными до локтей. В правой руке он держал бокал с бренди. Глаза Джованни были закрыты, но Кейти понимала, что он не спит.
Войдя в салон, она тихо притворила за собой дверь. Джованни открыл глаза, но не сдвинулся с места.
— Извини, Джованни, я искала тебя, но не хотела мешать.
— Ты слишком часто извиняешься, Кейти.
Он по-прежнему не двигался. Она решила, что пора действовать, и подошла к нему.
— Мне нравится музыка, которую ты слушаешь. Это Моцарт?
Он кивнул.
— Это произведение редко исполняется, — допив бренди, Джованни поставил бокал на стол. — Хочешь чего-нибудь выпить? Я приказал поставить в холодильник апельсиновый сок.
— Похоже, ты ждал меня. — Кейти, пытаясь казаться беспечной, направилась к холодильнику.
— Я думал, что ты захочешь прогуляться по своей яхте.
Кейти налила себе апельсинового сока и положила в бокал лед.
— Я и не собиралась этого делать без тебя — ждала, когда ты сам мне все покажешь.
— Это так необходимо? — он вопросительно поднял бровь.
— Вероятно, слугам будет приятно узнать, что мы хоть сколько-нибудь времени проводим вместе, Джованни.
— Я предпочитаю уединение. Сегодня мне хотелось бы отдохнуть от шума и свадебных колоколов.
— Звучит довольно резко, — она нахмурилась, не в силах выносить его критику в отношении тех, кто слишком много веселится. — Приятно видеть, когда люди радуются, особенно это касается сотрудников «Амато Интернэшнл». Ты не страдаешь от одиночества, отталкивая от себя людей?
Джованни покачал головой.
— А вот мне одиноко, — с тяжелым сердцем произнесла Кейти, разглядывая огромную цветочную композицию рядом с музыкальным центром. Она и предположить не могла, как ответит Джованни, но, услышав его слова, удивилась.
— Тогда иди ко мне, — он посмотрел на нее. — В конце концов, сейчас наш медовый месяц, Кейти.
— Я думала, что ты забыл.
Джованни удивленно приподнял бровь, и она прикусила язык.
— А мне казалось, ты что-то затеяла, Кейти. Ты все время молчишь с тех пор, как приехала из Англии.
Кейти отпила сока.
— Мне не по себе, — призналась она, — и это связано не только с ребенком, хотя еще неизвестно, какой матерью я ему стану. Дело в моей работе… наверное, мне придется бросить ее.
— В твоем распоряжении огромное количество слуг, готовых помогать тебе, — Джованни говорил тихо и авторитетно. — Все будущие матери беспокоятся о своих детях, однако тебя тревожит еще что-то.
Кейти закрыла глаза и принялась взбалтывать содержимое бокала, отчего ледяные кубики со звоном бились о его края.
— Я тревожусь с самого детства, когда уже стала понимать происходившее в моей семье. Одному Богу известно, каким образом матери удалось убедить отца остаться на вилле «Антико» подольше. Сегодня он почти все время, пока шел прием, сидел в тени, а моя мать любезничала с твоим другом синьором Бальзоне.
— Я знаю, потому что долго общался с твоим отцом. Мы оба предпочитаем разговоры танцам.
Кейти присела в кресло в углу салона напротив Джованни.
— Только бы эта история не повторилась снова, — пробормотала она. — У нас в Англии говорят так: хочешь узнать свою жену, посмотри на ее мать. Возможно, это правдивая пословица. Если задуматься, то я всячески пыталась быть непохожей на свою мать. Мне часами приходилось выслушивать ее стенания по поводу того, что мой отец не любит вечеринки. Теперь я, кажется, веду себя в отношении тебя подобно ей.
