Пэт в саду развешивала белье.
– Как хорошо, что ты приехала, девочка. – Впервые это прозвучало вполне искренне. – Сегодня отличный ветерок для сушки белья. – Она посмотрела на синий клочок неба. – Понимаю, почему ты не смогла усидеть в Лондоне. – Она пощекотала Эдди под подбородком. – А тебе, молодой человек, надо снять подгузники и поваляться на подстилке!
– Он не станет лежать на месте. В нем проснулась страсть к ползанию. Хорошо еще, георгины у Эндрю пока не зацвели. Как он, кстати?
– Намного лучше. Представь себе, отправился в кегельбан.
Молли не знала, легче ей или нет оттого, что Пэт одна.
– Пойду сделаю нам чайку.
Пока Пэт отсутствовала, Молли оглядела гостиную. Все здесь напоминало о Джо – голубая карточка из роддома в форме медвежонка, с данными о его весе при рождении; грамоты из бойскаутского лагеря; дипломы от местной газеты за конкурс читательских писем; все до единой школьные грамоты. Она никогда не замечала, что их в общем-то безликая гостиная превращена в хранилище сыновних реликвий.
Пэт внесла чай на подносе с вышитой салфеткой. Дом Пэт был единственным местом, кроме антикварных магазинов, где Молли видела такие вышитые льняные салфетки. Удивительно, но Пэт действительно пользовалась такими вещами. Если бы у Молли были такие салфетки, они наверняка были бы все в чайных пятнах, но у Пэт особый талант наливать, не проливая ни капельки.
– Ну вот, прекрасно заварился. – Она размешала чай в чайнике и стала рассказывать о забавном выговоре знакомой американки.
Молли слушала невинную болтовню свекрови. Интересно, имея такого приемного сына, как Джо, неужели она никогда не задавала себе вопросов? Ведь он всегда был как жемчужина в навозной куче! Его внешность, темперамент – все делало Джо пришельцем из космоса. Нет, наверняка она задумывалась, кто его родители и откуда он родом, откуда у него эта необычная внешность, его самоедство, вкус к чтению вместо игры в регби.
Больше откладывать было нельзя.
– Пэт, я вообще-то приехала по делу. Я хотела, чтобы и Джо здесь был, но не сумела его поймать.
– А что случилось, дорогая?
– Вы ведь помните, что я помогала Джо найти его родную мать.
Пэт теребила в руках салфетку.
– Насколько я могла судить, кроме тебя, этим вообще никто не занимался, – уточнила она едким тоном. – Я полагала, ты поставила на этом крест.
– Нет, – продолжала Молли как можно более мягко, – не поставила. Я продолжала поиски. Дело в том, Пэт… – Она замялась, уже жалея о том, что приехала. Неплохо было бы удрать, но поздно.
– Дело в чем? – В голосе Пэт слышалось раздражение.
– Мы ее нашли.
– Ясно. – Пэт словно закрыла ставни где-то в глубине души, чтобы не дать вырваться урагану эмоций и не опрокинуть чай на любимую салфетку. – И она согласилась с ним встретиться?
Молли чуть не вывалила все как есть – что Стелла не только согласилась познакомиться с Джо, но и совершенно им очарована и начала выводить его в лондонский свет.
– Все не так просто, – тихо произнесла она. – Понимаете, вторая мать Джо оказалась очень знаменитой женщиной.
– Ах вот оно что. – Пэт напряглась, словно ожидая удара. – И кто же это?
Молли призвала на помощь все свое мужество.
– Это Стелла Милтон.
Пэт словно ударило молнией.
– Та самая Стелла Милтон? Актриса? У него же в комнате ее плакат висел!
– Как и у многих других. Это кажется невероятным, но она действительно его мать.
– Стелла Милтон… – тихо повторила Пэт. И вдруг ее лоб прорезала горестная морщина, глубокая, как борозда. – Подумать только! Мы во всем себе отказывали, только и знали, что экономили и скребли по крохам. Годами не позволяли себе отпуска, все покупали в комиссионках, чтобы только дать ему образование! И все это время его Матерью была Стелла Милтон! – Она замолчала, Уперлась взглядом в Молли, а затем задала вопрос, На который Молли и сама не могла найти ответ: – Но зачем такой женщине, как Стелла Милтон, отдавать ребенка в чужие руки?
– Мне кажется, она была очень молодая. Наверное, еще никому не известная. А может, ее не хотели содержать родители, а у самой еще тогда денег не было.
Молли говорила, а сама терзалась сомнениями. Неужели Би выставила бы дочь за дверь без гроша, запретив появляться на порог, как какая-нибудь викторианская матрона? Молли вспоминала добрую, приветливую, пусть и несколько эксцентричную Беатрис Мэннерз, и это как-то не укладывалось в ее сознании.
– Сказать по правде, Пэт, я и сама не пойму. Послушайте, мне все это ужасно неприятно. Но тут появился один репортер из «Дейли пост», Рори Хоторн, он разнюхал эту новость и может попытаться добраться и до вас. Лучше бы вам с ним не общаться.
– Лучше для кого? А может быть, мне как раз захочется с ним поговорить? Рассказать ему, каково это было – приносить столько жертв ради Джо, в то время как его настоящая мамочка распивала шампанское. Ее это явно не украсит, правда?
Молли была поражена. По лицу Пэт пробежала злорадная улыбка. Она просто упивалась мгновением своей власти.
– Так, стало быть, тебя уже закружило пятизвездочной роскошью и щедростью твоей новой свекрови?
– Она не проявляет большого интереса к нам с Эдди, – призналась Молли. – Только к Джо. У меня такое впечатление, что ей приглянулась мысль восполнить пустоты своей жизни красивым взрослым сыном.
– Бедняжка Молли. – В голосе Пэт слышалось легкое торжество. – Ты говоришь так, словно она его у тебя украла. Все вышло совсем не так, как ты ожидала?
– Пожалуй, мы поедем. – Молли собрала детские вещи и стала снаряжать малыша в обратный путь.
Эдди, наслаждавшийся свободой без подгузников, запротестовал. Ему очень не хотелось возвращаться в тюрьму под названием «памперсы». Стараясь его угомонить, Молли впихнула малыша в детское сиденье и тут же мысленно обругала себя за то, что оставила машину на солнце. Раскаленные поручни сиденья обожгли ему кожицу, и Эдди завопил от боли.
Молли, сама чуть не плача, села за руль и умчалась.
Пэт стояла в прохладной гостиной и смотрела на них в окно. Если быть честной с самой собой, то она всегда знала, что Джо не такой, как они с Эндрю: беспокойный, ранимый, исподволь сопротивляющийся патриархальному семейному укладу их жизни, который она пыталась ему навязать. Ее боль от невозможности иметь собственного ребенка всегда была такой острой, что она сразу сказала себе: Джо будет ей как родной сын. Но по-настоящему он им так и не стал. А теперь он и вовсе может перестать с ними знаться.
Она сняла с каминной полки его выпускную фотографию, стоявшую там в самом центре. На глаза навернулись слезы, и в горле встал такой ком, что Пэт чуть не задохнулась. Она не глядя поставила фотографию на место, попав мимо полки. Фотография упала. Стекло разлетелось вдребезги.
