Он собирался закрыть створку, но Изабелла жестом остановила его.
— На меня словно давит эта Зала, — молвила она и засмеялась, как бы желая объяснить свой каприз.
— Ее Высочество ненавидит этот замок, — заметил Мортимер. Он увидел, как епископ отодвинулся от струи холодного воздуха поближе к огню.
— Что по мне, — добавил он, осушив до дна кубок и вновь наполняя его, — так здесь налажена охрана, как и в Лэдлоу и Реглаке, да и в любой другой из моих укрепленных крепостей.
Он всегда начинал хвастаться, когда выпивал доброго вина, но епископ Линкольна, будучи весьма тактичным человеком, промолчал.
— Как прекрасно выглядит наш молодой король, мадам! Он стал таким взрослым, и у него появились выдержка и терпимость, если мне позволительно высказаться, — заметил он, вежливо обращаясь к королеве.
— Похоже, ему на пользу брак и то, что он стал отцом, милорд, — согласилась Изабелла.
Она ласково улыбнулась епископу.
— Мне кажется, что он стал гораздо проще воспринимать жизнь. Вы не слышали, как он рассказывал вчера, за ужином, какой прекрасный турнир устроили в честь его супруги Филиппы и нашего маленького наследного принца?
— К сожалению, меня еще не было здесь, мадам. Где состоялся турнир?
— В Чипсайде. Улицы были выложены соломой, начиная с Вуд-стрит до Квин-стрит, чтобы лошади не оскальзывались. Была построена башня, где сидели королева Филиппа и ее придворные дамы. С каждой стороны сражались по тринадцать человек.
— Несчастливое число, надо думать. Ведь все скамьи в башне провалились, — высказался Дракон, который проезжал через Лондон в то время по пути из Корфа.
— Провалились? Король ничего не говорил нам про это! — воскликнул Мортимер.
Коннетабль Корфа обожал драматические ситуации и с удовольствием стал дополнять упущенные Драконом подробности.
— Происшествие совершенно затмило успехи состязавшихся. Представьте, весь Чипсайд был в ярких флагах и щитах с геральдическими знаками. Сквайры подняли пики и опустили забрала. Молодую королеву провели к украшенному цветами и расположенному прямо над ареной месту Королевы Красоты. Вокруг нее сидели ее дамы и гости. Церемониймейстер поднял жезл, и королевские герольды протрубили в фанфары, когда внезапно серебряный звук их труб был заглушен ужасным шумом и треском дерева, страшными криками женщин. Почти весь помост, на котором были расположены места для королевы и гостей, разломился, и люди попадали в разные стороны среди обломков.
— Королева не пострадала? — торопливо спросила Изабелла.
— По счастью, никто не пострадал, мадам, хотя многие сильно испугались. Все, кто был там, ринулись, чтобы помочь королеве. Она была белая как ее головной убор, но Ее Величество быстро поднялась и попыталась все обратить в шутку. Но милорд король был вне себя от ярости. Он велел церемониймейстеру приостановить состязания на день и в порыве королевского гнева приказал тут же повесить несчастного плотника, построившего помост.
— Милостивый Бог! Даже король не мог сделать это! — не смогла сдержаться Изабелла.
— Да уж, сказался неуправляемый темперамент Плантагенетов, — ехидно заметил Мортимер.
Он прекрасно понимал, что такая самовластная расправа должна сильно раздражать лондонцев.
— Неудивительно, что он не рассказал про эту часть его роскошного увеселения.
— Но беднягу не повесили, — поспешил добавить Деверилл. — Наша фламандская королева упала на колени прямо на булыжники Чипсайда в присутствии всех собравшихся и умоляла не отнимать жизнь у несчастного. Что мог сделать король Эдуард? Только простить его!
— Этот шаг сделает ее весьма популярной среди народа, — заметил епископ Линкольна.
Изабелла с ее живым воображением сразу представила себе эту сцену. Она и сама всегда умела извлечь выгоду из драматических ситуаций. Внезапно ее пронзила острая ревность к молодой женщине.
— Теперь она всегда будет пользоваться их любовью и заступничеством, — сказала она. — Но мне кажется, что у нее не хватило бы ума сделать это только с подобной целью!
— Просто это ее естественное чувство доброты! — пробормотал епископ.
— И по доброте она настаивает кормить самой сына грудью, как делают простые крестьянки? — спросила Изабелла. — Почему-то мужчины всегда полагают, что в этом проявляется прекрасный характер. Боюсь, если она плодовита, бедная Филиппа вскоре испортит себе фигуру. Но пока еще все модные художники отталкивают друг друга локтями, чтобы изобразить ее в виде мадонны на двухстворчатом складне алтаря.
— Интересуется она искусством или нет, но она помогает торговле, — отметил Мортимер. — Она пригласила экспертов по чесанию шерсти из своей страны, чтобы основать здесь текстильную промышленность. А использоваться будут наши собственные овцы. Это одна из немногих умных вещей, которую всегда желал осуществить ваш супруг.
Не желая обсуждать цены на шерсть, равно как и достоинства своей невестки, Изабелла встала и пожелала всем доброй ночи. Они все встали, Деверилл открыл перед ней дверь в ее опочивальню, и она направилась туда. Мортимер налил себе еще кубок вина и поднял его, когда Изабелла шла мимо него. Он не был пьян, но его глаза в коричневую крапинку уже налились кровью, и он смело, по-хозяйски смотрел ей вслед. Было ясно без слов, что пройдет совсем немного времени, он отделается от друзей и последует за ней.
— За Изабеллу Прекрасную! — провозгласил он, поднимая кубок в честь ее красоты. И это были последние слова, которые она от него слышала.
Покрывало было аккуратно откинуто с постели, и две ее дамы, позевывая, ждали, чтобы раздеть свою королеву. Из Залы доносился веселый смех ее любовника и его друзей.
Изабелла едва успела сделать несколько шагов по опочивальне, дверь в Залу еще была открыта, как она услышала иной звук, который перекрывал и заглушал их оживленные голоса. Это был стук тяжелых шагов и звон металла, а затем треск ломающегося дерева. Грохот слышался на другом конце Залы. Когда Изабелла обернулась, она увидела, что Дракон старается удержать на месте болт — он прижался к двери всем телом, — пока топор не прорубил дубовую дверь и не пригвоздил Дракона к разбитым дверным створкам.
Изабелла в страхе схватилась за горло. Она услышала, как кричат ее придворные дамы.
Дверь растворилась, и прихожая заполнилась вооруженными людьми. Среди них были Вильям Монтегю и ее сын.
— Взять убийцу отца! — приказал король. — Он слишком долго стоял у меня на пути!
Терпингтон и Невилль попытались защитить своего друга, но у них не было времени даже вытащить мечи, их уложили насмерть среди рассыпанных шахматных фигурок. Изабелла увидела Мортимера. Он стоял спиной к ней и швырнул металлический кубок прямо в лицо нападающему. Потом вытащил кинжал из ножен и вонзил его в горло второго нападающего. Но у него не было другого оружия, и не успел он вытащить кинжал из горла своей жертвы, как полдюжины солдат накинулись на него. Когда Деверилл пытался протестовать и заявил, что все делалось в Корфе с ведома королевы, Нед подошел к нему и утихомирил ударом по лицу.
