– Ученым?
– Ну да. Ходят слухи, что он работал в лабораториях Третьего рейха.
– Что?
– Не по своей воле, разумеется! После освобождения Европы от нацистов он ушел на покой. Но я нашла в Интернете его работы.
– Интересно?
– Очень! Например, он считал, что можно вывести новую человеческую расу, использовав все лучшие качества ныне существующих.
– Потрясающе.
– А еще интересней, что животные тоже могут поучаствовать в этом процессе, считал ученый муж. И даже насекомые!
– Как это?
– Ну, например, муравей может тащить на себе груз, который в десять раз превышает его массу. Людям такая выносливость и не снилась.
– И что? Этот ученый хотел скрестить человека с муравьем?
– Я не специалист. Но могу сказать, что этот ученый пользовался авторитетом в Третьем рейхе!
– И у Гитлера?!
– Да. Гитлер был одержим идеей чистоты арийской расы. И мечтами о ее превосходстве. Так вот, старый Карст, впрочем, тогда у него была другая фамилия, работая на нацистов, успел урвать порядочный куш. И уже после войны уединился от мира, пожелав закончить свои дни в тишине и покое.
– И что? Сделал он свое открытие, пока служил Гитлеру?
– Думаю, что нет, – усмехнулась Кира. – Что-то я ничего не слышала про новую человеческую расу, которая бы к тому же обладала многими уникальными свойствами. Да и, насколько мне удалось узнать, лаборатория долго не просуществовала. Ее вскоре прикрыли. А Карст выправил себе документы, построил замок, назвал его «Сердце мира» и уединился в нем с одним лишь старым слугой.
– И зачем ему одному был нужен огромный замок?
– Этого я не знаю. Но предполагаю, что деньги на его постройку он позаимствовал в казне рейха, запустив туда руку.
Все это было очень интересно, но, на взгляд подруг, никак не объясняло тех странностей, которые происходили в замке сегодня.
Кира пыталась сказать еще что-то своим подругам, но связь прервалась.
Глава 7
Подруги вернулись за час до ужина. У них как раз хватило времени, чтобы принять душ, привести себя в порядок и спуститься вниз, чтобы присоединиться к остальным гостям. Стас был щедр и предложил девушкам приобрести в деревне любой приглянувшийся им наряд.
– Покупайте, что вам заблагорассудится, – произнес он. – Во всех магазинах у меня открыт счет. Продавцы это знают. И просто в конце месяца приносят мне чеки, а я их оплачиваю. Это и удобней, и выгодней. Даже если у меня или моих гостей нет при себе крупной суммы, мы все равно покупаем, не откладывая до другого раза, который то ли будет, то ли нет.
Господи, да о таком муже можно только мечтать! Ведь до конца месяца можно накупить себе уйму ненужных, но таких привлекательных вещичек. И подруги бы не были настоящими женщинами, если бы не сделали этого. Они накупили кучу всевозможных мелочей, начиная от очень красивого и одновременно недорогого (вот что удивительно!) нижнего белья. Хотя зачем оно им? Ведь ни один из братьев не покушался на их честь! (Но, как известно, надежда умирает последней.) Не забыли они и о сувенирах (все равно пригодятся).
– Как знать, когда мы будем тут в следующий раз. Купим сейчас. Не возвращаться же нам в Париж с пустыми руками.
И подруги купили. И красивые картинки с изображением замка. И его гипсовые и мастерски раскрашенные копии. И такие же замки из металла, из бронзы, из пластмассы, из стекла и даже из папье-маше.
Чтобы сложить все эти покупки, понадобилась сумка. А раз уж купили сумку, то нужно ее чем-то капитально набить. И подруги накупили подарков для Стаса и Любуша, включая очень красивый цветок с огненно-красными листьями с желтыми и зелеными прожилками. Собственно говоря, они купили его просто из удовольствия и еще потому, что им хотелось смотреть на цветок и завтра и послезавтра. Ну, а преподнести они его решили хозяевам замка.
Растение напоминало миниатюрный осенний клен. Но выглядело куда живописней. И при этом помещалось в небольшом горшке, что было немаловажно. Попробуйте-ка дотащить по горной дороге настоящий клен!
Вот только наряда к праздничному ужину подругам раздобыть не удалось. Все, что предлагалось в здешних магазинчиках, было либо недостаточно хорошо на их привередливый вкус, либо плохо сидело, либо просто не нравилось.
– Ну и ладно! Пойдем в наших прежних платьях. В конце концов Стас запал на нас, когда мы были именно в них. Может быть, нам повезет еще раз?
И подруги совсем уже пошли домой, но на выходе из деревни наткнулись на маленькую и совсем неприметную дверку. Над ней была вывеска – иголка, катушки с нитками и ножницы.
– Можете меня четвертовать, если здесь живет не портной! Зайдем?
И подруги зашли. Портным оказалась женщина. Портниха. Цыганистого вида. Впрочем, многие местные жители были похожи на цыган или даже ими и являлись. Сначала портниха держалась настороженно. Но, едва узнав, что подруги пожаловали к ней прямиком из замка, моментально расплылась в улыбке.
– У вас же там сегодня праздник! Вам обеим нужны платья!
Девушки не отрицали. Новое платье еще никому в этой жизни не помешало. А можно ли назвать хотя бы одну женщину, которая добровольно и находясь в здравом уме и твердой памяти отказалась бы от обновки? Разумеется, если дома ее не ждут семеро по лавкам и все голодные. Тогда уж бедняжке не до новых платьев. Голодные детишки будут поважней.
Но в любом другом случае женщина в маленьком приятном пустячке вроде нового платья себе точно не откажет.
– Показывайте, что у вас есть!
Портниха смачно причмокнула и нырнула за нарядно расписанную ширму.
– Смотрите!
Подруги посмотрели и невольно ахнули. Вот уж не ожидали, что в этой деревенской мастерской им предложат такое великолепие!
– Это же настоящие бальные платья!
– Шила к маскараду, который в прошлом году состоялся в замке, – подтвердила портниха. – Красиво?
– Потрясающе!
Платья в самом деле были великолепны. Одно из золотистой парчи украшено белым кружевом и алыми, сверкающими, словно капли крови, подвесками. Его пышные юбки лежали на небольшом кринолине. А плечи и грудь были сильно оголены. Сзади у плеч поднимался туго накрахмаленный и тоже кружевной воротник, украшенный такими же брошками, как и подвески на платье.
– Это мое! – выдохнула Леся.
– Верно, – кивнула портниха. – А твоей подруге больше подойдет вот это.
И она выложила перед Владой платье из струящегося, почти черного шелка, украшенное такого же цвета перьями. К платью прилагался веер из темных же перьев. И головной убор.
– Не слишком ли мрачно?
– Для кого другого – может быть, – согласилась портниха. – Но я шила его для женщины твоего типа. И она была в нем просто дьявольски прекрасна.
