– Ее голова! Придерживай голову!
– Не суетись, Мег. Я знаю, что делаю.
– Кажется, у меня в сумочке есть нюхательная соль.
– Немного воды – вот все, что ей нужно. По-моему, она уже приходит в себя.
Как только смысл этих слов дошел до нее, туман, окутывающий ее сознание, начал рассеиваться. Она открыла глаза и взглянула в лицо графа, близкое… и встревоженное.
– Вы можете сидеть без посторонней помощи? – спросил Чарльз, поддерживая ее своими сильными руками.
Элен кивнула.
– Со мной все в порядке.
Чарльз убрал руки, но остался сидеть рядом с ней. Он был сильно испуган ее обмороком, хотя до настоящего мгновения не позволял себе задумываться об этом.
Мег налила чаю.
– Выпейте, бедная девочка. При обмороках нет ничего лучше чая. Сахара достаточно? Я знаю, вы любите несладкий, но сахар, видите ли, тоже помогает.
Элен выпила, и чай настолько восстановил ее силы, что граф решился наконец оставить ее и вернуться в свое кресло. Он взял пивную кружку и допил эль, пытаясь понять, запомнила ли Элен причину своего обморока. Что же с его стороны, то, успокоившись и вновь обретя способность мыслить трезво, он пришел к выводу, что ее реакция была убедительной. Его скептицизм расшатывался все сильнее.
Сон казался пугающе реальным. Но, даже лаская ее теплую плоть, целуя ее грудь и слыша призывный шепот, слетающий с ее губ, Чарльз знал, что этого не может быть. Ее голос становился все громче.
– Чарльз! Чарльз, просыпайся!
Его глаза раскрылись. Лицо казалось искаженным в пятне света от горящей свечи.
– Мег?
– Вставай. Элен нет в ее спальне!
Чарльз стряхнул с себя остатки сна, пораженный словами Мег. И отбросил одеяло.
– Вы искали ее?
Сестра торопливо попятилась, когда граф вскочил с кровати и метнулся за халатом, небрежно брошенным на стуле у окна.
– Я смотрела только на этом этаже, – ответила Мег приглушенным голосом, в котором чувствовалось беспокойство. – Мэтта я отправила вниз, а сама пошла будить тебя.
Чарльз торопливо натянул халат и сунул ноги в комнатные туфли. У него путались мысли от тревожащего сообщения Мег и от собственных смутных воспоминаний о волнующем сне.
– Быстрее, Чарльз! Бог знает, что могло случиться!
Граф повернулся к платяному шкафу и схватил подсвечник и серебряную шкатулку со свечами.
– Дай мне твою свечу.
Он зажег установленные в подсвечнике свечи, обдумывая возможные версии. Мег словно прочитала его мысли.
– Как ты думаешь, она не могла выйти из дома?
– И куда направилась? – спросил граф.
– Куда угодно.
Чарльз, не тратя слов впустую, выбежал из комнаты и прошелся по галерее, поглядывая поверх перил в темноту холла. У лестницы он заметил, что Мег следует за ним по пятам. В одной из дверей мелькнул огонек.
– Мэтт, это ты? – окликнул граф.
Огонек качнулся и начал перемещаться к лестнице.
– Она в гостиной, – раздался отчетливый шепот зятя. – Тише, мой мальчик, мне кажется, она ходит во сне.
– О, нет! – вырвалось у Мег.
Граф сбежал по ступенькам и остановился возле Мэтта, облаченного в халат поверх длинной ночной сорочки. Теперь они стояли у подножия лестницы в круге света, отбрасываемом его подсвечником.
– Она тебя не видела? – спросил Чарльз у зятя.
– Сомневаюсь. Она не повернулась ко мне.
– Что она делает? – с тревогой спросила Мег.
– Бормочет. Ходит туда-сюда и бормочет.
– По-французски?
– То так, то эдак, – ответил Мэтт.
Чарльз повернулся к дверям гостиной.
– Осторожнее! – предупредила его Мег.
Граф не обратил внимания. Он должен был что-то предпринять после сегодняшнего происшествия. Надо было послать за Горсти! Он повернулся к Мэтту и передал ему свой подсвечник.
– Держи!
Мэтт взял подсвечник и удержал Мег, желающую войти следом. Сжав ручку, Чарльз осторожно приоткрыл дверь.
Комната не была погружена в полную тьму, поскольку шторы на французском окне были раздвинуты… небрежной и торопливой рукой. Можно было различить позолоченную спинку дивана и свободное пространство в центре. По полу, исчерченному серебристыми тенями, блуждала человеческая фигура.
Элен была в ночной рубашке и босиком, ее лицо казалось бледным в свете луны, короткие волосы окружали голову неровным ореолом. Она ломала пальцы, прижимая руки к груди. Ее дыхание было учащенным, а с губ слетали отрывистые фразы, такие тихие, что их невозможно было разобрать. Но по тембру голоса становилось ясно, что она переходит с английского языка на французский и обратно.
– Что она делает? – донесся сзади шепот Мег.
– Смотри сама, – ответил Чарльз и широко раскрыл дверь, не сводя глаз с Элен.
Внезапная вспышка света привлекла ее внимание, и она с испуганным возгласом повернулась к двери.
– Не бойтесь! – торопливо произнес Чарльз, шагнув ей навстречу. – Это я, Чарльз. Что случилось? Почему вы гуляете здесь?
Элен протянула к нему свои руки. Он машинально сжал ее ладони, обнаружив, что они холодные, как лед.
– Боже праведный, вы же совсем замерзли! – Чарльз повернулся к сестре, вошедшей в комнату следом за ним. – Принеси теплый халат или что-нибудь в этом роде, Мег. Она простудится до смерти!
Не раздумывая, он заключил Элен в объятия и принялся растирать ее спину.
– Глупышка! – упрекнул он девушку. – Что заставило вас спуститься сюда неодетой?
В ответ раздался дрожащий шепот.
– Мне снился сон… ужасный кошмар. А затем, на лестнице, я увидела это снова.
– Что? – спросила Мег.
Чарльз выпустил Элен и резко повернулся, моргнув от неожиданного света.
– Кажется, я попросил тебя…
– Я послала Мэтта, – перебила его сестра, сжимая в руке серебряный подсвечник. – Господи, Элен, вы ужасно выглядите!
Торопливо обернувшись, Чарльз увидел в более ярком свете искаженное и осунувшееся лицо Элен. Он снял с себя халат, накинул ей на плечи и отвел ее к дивану, отбросив с сиденья зацепившийся край занавески.
– Садитесь и расскажите, что вы видели.
Она села, обхватив себя руками.
– Это было ужасно! Он оступился и кубарем полетел вниз. Словно тряпичная кукла.
Чарльз опустился на диван рядом с ней.
– Кто упал? Кого вы видели?
