Но Белинда лишь рассмеялась.
– Нет, нет, Генриетта, не надо сердиться. Боюсь, Мэттью прав. Если бы не маленькие скандальчики, способные нас развлечь, мы давно бы умерли со скуки.
– Не обобщайте, Белинда, – сказал Чарльз, раздраженный ее глупой болтовней. – Не все женщины такие сплетницы, как вы. Вам давно уже пора замуж. Тогда у вас были бы совсем другие заботы.
Последовало недолгое молчание. Белинда залилась румянцем. Чарльз осознал, наконец, смысл своих слов и мысленно дал себе хорошего пинка.
Как и следовало ожидать, Белинда лукаво возразила.
– Это не из-за недостатка предложений, Чарльз. Я очень разборчива.
– Заметно, – буркнул Мэтт.
– Мэттью, когда же ты, наконец, замолчишь?
– Моя дорогая Генриетта, что я такого сказал?
Роберт многозначительно кашлянул, и Чарльз в очередной раз пожалел о своей несдержанности. Теперь сестра набросилась на него.
– Меня гораздо сильнее расстроили слова Чарльза!
– Я никому не позволю ругать Чарльза! – вмешалась Белинда, взяв его под руку. – Разве он мало пережил в последние дни?
– Угу! – буркнул Мэтт.
Чарльз остолбенел. Ему хотелось отдернуть руку, но он сдержался, пытаясь вернуть утраченное самообладание.
– Что же такого я пережил?
Она повернулась, взмахнув муслиновыми юбками, и окинула его сочувственным взглядом своих светлых глаз.
– Дорогой Чарльз, я знаю, какими трудностями обернулось для вас пребывание Элен в вашем доме.
– Правда? – угрожающим тоном поинтересовался Чарльз.
Белинда продолжила, как ни в чем не бывало.
– Вы все время в плохом настроении, и это не удивительно! Вы не только вынуждены принимать у себя эту женщину, но и вести расследование. А это влечет за собой неизбежное любопытство местных жителей. Я не стала бы этого говорить, но мне так вас жалко.
– Спасибо, – с насмешкой ответил Чарльз.
Она сладко улыбнулась и захлопала ресницами.
– Знаете, я принимаю так близко к сердцу ваше благополучие.
– Его… или ваше собственное?
Если Белинда и расслышала вопрос Мэтта, то благополучно им пренебрегла.
– Чарльз, я не согласна с Генриеттой. Я верю Элен.
Чарльз был сбит с толку ее неожиданным маневром.
– Вы ей верите?
– Безоговорочно, – заявила Белинда самым искренним голосом из всех, которые он когда-либо слышал. – Я согласна с вами, что ее потеря памяти непритворна.
– Осторожнее, Чарльз! – шепнул Мэтт ему на ухо. – Она к чему-то клонит.
– Ничего подобного! – отрезала Генриетта. – Это чистая правда, если хотите знать. То же самое Белинда сказала Элен.
– Ничего не понимаю, – признался Роберт.
Белинда смущенно рассмеялась и изобразила невинное личико.
– Не знаю, о чем вы. С чего вы взяли, что я притворяюсь, когда выражаю сочувствие Элен?
– А кто сказал, будто вы притворяетесь?
Она покраснела.
– Вы словно обвиняете меня в чем-то.
– Но я ничего подобного не говорил и даже не намекал. – Чарльз насмешливо выгнул бровь. – И все же меня это не удивляет.
– Чарльз!
– Да, Генриетта? Что ты можешь возразить на собственную оговорку Белинды?
Генриетта окинула его убийственным взглядом, но от дальнейших замечаний воздержалась. Зато Белинда быстро опомнилась.
– Это жестоко, – заявила она, хлопая ресницами и всхлипывая. – Меня можно упрекнуть лишь в излишнем великодушии. Я могла бы совершенно иначе отнестись к Элен. Но когда я увидела, что вы…
– Оказываю ей знаки внимания? – решительно перебил ее Чарльз. – Вы это хотите сказать?
Белинда уставилась на него, онемев от изумления. Чарльз заметил направленный на него взгляд Роберта и поджатые губы Генриетты. Стоящий за его спиной Мэтт ахнул.
Прежде чем он успел продолжить, вмешался кузен.
– По-моему, Чарльз, тебе следует придержать язык, пока ты не скомпрометировал себя окончательно.
– Да, ради бога, Чарльз! – испуганным голосом добавила Генриетта. – Думай, что говоришь!
– Ну и пусть выскажется! – потребовал Мэтт.
Белинда протестующе пискнула:
– Нет, пожалуйста!
Чарльз сделал шаг назад, пытаясь сдержать клокочущую ярость.
– Вы слишком многого от меня хотите. Я прекрасно знаю, что говорю, и буду очень признателен, если впредь вы станете держать свое мнение при себе!
Белинда нетерпеливо схватила его за руку.
– Вы неправильно меня поняли, Чарльз! Я совсем не то хотела сказать. Мне и в голову не приходило, что вы питаете какие-то чувства к Элен.
– Значит, у вас в голове ветер гуляет! – заявил Чарльз. – Позвольте сообщить вам, что ваше мнение о моем душевном состоянии столь же ошибочно, как и всегда. Ваша длительная осада ни к чему не привела. А Элен достаточно было одного взгляда!
Изумленное молчание было ему ответом, и, обернувшись, Чарльз обнаружил Мег и Элен, стоящих неподалеку.
Его сердце екнуло, и он бросил взгляд на Элен. В ее глазах был упрек и смущение. Чарльзу захотелось растолкать толпу родственников и заключить ее в объятия. Но скандал уже начал разгораться.
Белинда, вся в слезах, повернулась и бросилась бежать по лужайке. Родственники подняли крик.
– Как ты мог, Чарльз? Так дурно обойтись с ней после всех этих лет! – это Генриетта.
– Сама напросилась, – ухмыльнулся Мэтт.
– Ничего подобного! Она…
– Чарльз, ты не мог сказать это всерьез! – уныло заявил Роберт. – Ни один мужчина в здравом уме…
– Это вы виноваты, Элен! Он никогда не вел себя подобным образом до вашего появления.
– Генриетта, это несправедливо! – возразила Мег, присоединившись к общему хору.
– Любой разумный человек должен понимать, что подобное заявление…
– Мег, ты же слышала, как эта полоумная его довела. Можно подумать…
– Чушь, Мэтт! Она ничего не сказала, кроме…
Элен стояла в стороне, нервно теребя батистовый подол своего платья. Ее сердце гулко стучало в груди, переполненное страхом и ликованием. Значит, это правда. Он действительно любит ее! Но вместе с этой мыслью пришло и воспоминание о предупреждении Белинды. Элен отвернулась от Чарльза, охваченная внезапной яростью. Какое он имеет право подвергать эту женщину публичному унижению? Какие бы причины не подтолкнули его, это слишком жестоко!
Ее голос прозвучал слишком громко в момент временного затишья.
