Она месяцами строила планы. Близнецы и Джейни, разумеется, поедут с ними. Ей не хотелось оставлять мать, но с ней останется Жерар, а когда у них с Клэем будет свой дом, Адель сможет жить вместе с ними. Айзек будет управлять мельницей и какое-то время содержать Адель и Жерара, остальной частью доходов пусть распоряжается по своему усмотрению. Когда Адель переедет к ним на Запад, Айзек получит мельницу и будет управлять ею с помощью Люка.
Все складывалось как нельзя лучше.
Вчера она получила от Клэя записку, в которой он просил ее встретиться с ним нынче утром на поляне. Прошлой ночью она почти не сомкнула глаз, мечтая о встрече с Клэем и радуясь тому, что скоро они будут вместе.
Николь глубоко вдохнула чистый прохладный воздух и почувствовала слабый запах дыма. Значит, Клэй уже в пещере. Она выскочила из лодки и привязала ее. Затем побежала к поляне. Клэй уже ждал ее, протягивая к ней руки. Она бросилась в его объятия. Он так крепко прижал ее к себе, что стало трудно дышать. Николь хотелось стать частью его, забыть о себе и существовать только как единое целое с ним.
Он приподнял ее подбородок так, чтобы она глядела на него. Глаза у него потемнели от желания. Николь почувствовала, как жаркая волна прокатилась по ее телу. Именно этого ей не хватало! Она схватила зубами его губы, издав при этом какой-то гортанный звук — не то рычание, не то смех.
Клэй прикоснулся языком к уголку ее рта, подхватил на руки и отнес в бархатистую тьму пещеры.
Оба неистовствовали. В мгновение ока сбросили одежду, расшвыряв ее по пещере.
— Клэй, — прошептала Николь, — мне так тебя не хватало.
— Я люблю тебя, — выдохнул Клэй, но в голосе его прозвучали печальные нотки.
Николь положила голову ему на плечо.
— Сегодня утром я впервые почувствовала, что скоро весна. Мне кажется, я ждала ее целую вечность.
Клэй наклонился, поднял ее накидку и накрыл их обоих.
Николь потерлась бедром о бедро Клэя. Мгновение было идеальным: они одни, она в объятиях любимого.
— Как твоя матушка? — спросил Клэй.
— Слава Богу, стала реже кричать. Ее крики пугают близнецов.
— Николь, я давно говорил, что близнецов следует отослать ко мне. У тебя для них не хватает места.
— Позволь им остаться.
Он еще крепче обнял ее.
— Но у тебя слишком много забот.
Она поцеловала его в плечо.
— Очень мило, что ты беспокоишься обо мне, но они действительно меня не обременяют. Лучше бы ты забрал Джейни или Жерара.
— У тебя проблемы с Джейни?
— Нет. Но они с Жераром ненавидят друг друга и постоянно пикируются. Мое терпение на исходе.
— Просто так Джейни не станет кого-нибудь ненавидеть. Ты почти ничего не рассказывала о своем отчиме.
— О моем отчиме? — усмехнулась Николь. — Вряд ли Жерар смог бы заменить мне отца.
— Расскажи о том, как ты живешь. Ведь я ничего не знаю.
Николь улыбнулась: Клэй тоскует по ней.
— Жерар необычайно горд, что принадлежит теперь к французской аристократии. Это особенно забавно слышать сейчас, когда сотни французов желали бы стать простолюдинами.
— Насколько я понимаю, его пребывание в твоем доме нельзя назвать радостным событием. Если тебе что-нибудь понадобится…
Она приложила к его губам кончики пальцев.
— Мне нужен только ты. Когда становится слишком шумно и все требуют моего внимания, я на мгновение останавливаюсь и думаю о тебе. Проснувшись сегодня, я почувствовала, что потеплело. Интересно, на Западе погода такая же, как здесь? А ты в самом деле знаешь, как построить дом? Когда мы сможем уехать? Я давно хотела начать упаковывать вещи, но все никак не решаюсь об этом сказать Джейни.
Клэй молчал. Николь, приподнявшись на локте, взглянула на него:
— Клэй, у тебя все в порядке?
— Все хорошо, — заявил он. — По крайней мере будет хорошо.
— Что ты имеешь в виду? Нет, что-то не так.
— Ничего серьезного не случилось. Нашим планам ничто не помешает.
Она нахмурилась:
— Клэй, я вижу, у тебя проблема. Ты и словом не обмолвился о Бьянке, а я болтаю и болтаю.
Он улыбнулся:
— Ты не умеешь перекладывать неприятности на плечи других. Ты так добра и великодушна, что даже не замечаешь, как люди используют тебя.
Николь рассмеялась.
— Никто меня не использует.
— Мы все злоупотребляем твоей добротой — и я, и близнецы, и твоя матушка, и ее муж, и даже Джейни.
— Не делай из меня святую. Я многого хочу от жизни, но я практична. Я знаю, что желаемого нужно ждать. И у меня хватает на это терпения.
— А чего ты желаешь? — тихо спросил Клэй.
— Тебя. Я хочу тебя, свой собственный дом и близнецов. И очень хочу детей. Разумеется, от тебя.
— Все твои желания исполнятся. Клянусь!
Она долго вглядывалась в его лицо.
— Скажи, что произошло? Это связано с Бьянкой, не так ли? Она узнала о наших планах? Если она снова угрожает тебе, то будет иметь дело со мной.
Клэй положил ее голову к себе на плечо.
— Выслушай меня. — Он сделал глубокий вдох. — Хочу заверить тебя, что это никак не повлияет на наши планы.
— Что именно?
Клэй отвел глаза.
— Выслушай меня, а потом задавай вопросы. — Он замолчал, уставившись в потолок.
Три недели тому назад Бьянка сообщила ему, что беременна. Он рассмеялся ей в лицо, заявив, что она лжет. Бьянка ничего не ответила, лишь торжествующе улыбнулась. А потом вызвала доктора, и он подтвердил факт ее беременности. С тех пор жизнь Клэя превратилась в ад. Он долго думал, но наконец решил, что Николь значит для него больше, чем ребенок, которого носит Бьянка.
— Бьянка беременна, — тихо произнес он. Николь никак не отреагировала, и он продолжил: — Приходил доктор и подтвердил это. Я долго думал и решил, что мы не станем менять свои планы относительно отъезда из Виргинии. Там, на новых землях, мы с тобой начнем новую жизнь.
Николь не проронила ни слова.
— Николь, ты слышала, что я сказал?
— Да, — спокойно ответила Николь. Даже не взглянув на него, она медленно натянула сорочку.
— Николь, скажи хоть что-нибудь. Я не стал бы тебе об этом рассказывать, но Бьянка уже раструбила эту новость по всей округе. Я не хотел, чтобы ты услышала об этом от кого-нибудь другого.
Николь надела платье, натянула чулки.
— Николь! — взмолился Клэй и, схватив ее за плечи, повернул лицом к себе. Он охнул, увидев, что ее теплые, любящие глаза стали холодными и жесткими.
