Миссис Драммонд Баррелл уже сделала шаг в их сторону, как ее задержала Салли Джерси и что-то зашептала ей на ухо. Миссис Драммонд Баррелл смотрела с осуждением, а Салли с шаловливой улыбкой. Рейвенсфорд понял, что Салли вмешалась и спасла их. Он провел своих дам в зал, и они остановились около группы молодых щеголей, один из которых подошел к ним.
— Рейвенсфорд, — сказал молодой человек, — вот уж не ожидал увидеть вас здесь. И с такими очаровательными спутницами.
Рейвенсфорд удержался от колкого ответа. Потсфорд всегда был несдержан на язык, но не заслужил отповеди. Юноша не виноват, что этот вечер начался столь ужасно и, судя по всему, так же и закончится.
— Аннабелл, мисс О’Брайен, позвольте представить вам мистера Потсфорда. Это — Аннабелл Уинстон, крестница моей матери, и ее компаньонка мисс О’Брайен.
— Очень рад. — Потсфорд постоянно находился в поиске богатых наследниц и посему решил не терять зря времени. Поклонившись Аннабелл, он спросил: — Могу ли я рассчитывать на следующий контрданс?
Аннабелл залилась нежным румянцем.
— Да, конечно.
— А могу ли я пока что проводить вас в буфет? — спросил он.
Аннабелл снова покраснела, а Потсфорд предложил ей руку.
— Он будет разочарован, — сухо заметил Рейвенсфорд, глядя вслед удаляющейся паре.
— Но почему? — Мэри Маргарет мгновенно встала на защиту своей подопечной, и поэтому ее и без того низкий голос прозвучал хрипло.
— Потому что она — не богатая наследница.
— Она — очаровательная девушка и составит счастье того, кому повезет сделать ее своей женой.
— Но не Потсфорда.
— Вы, аристократы, все похожи друг на друга.
— Частенько, — медленно произнес он. — Потанцуйте со мной.
Она нахмурилась.
— Вы насмехаетесь, милорд. Ведь это вальс. Даже я знаю, что дама не может танцевать вальс без одобрения одной из патронесс.
— Я не насмехаюсь, — тихо ответил граф, недоумевая, почему так скандально ведет себя. — Может, вы боитесь?
Она отвернулась и вздернула подбородок.
— Боюсь? Чего же?
Он улыбнулся.
— Того, что я могу сделать… или сказать.
Но она больше боялась того, что сама может сказать или сделать.
— Нет, это не так, — дрожащим голосом ответила Мэри Маргарет.
Рейвесфорд расхохотался.
— Побудьте здесь.
Он пересек зал, и Мэри Маргарет отметила, как он сразу привлек внимание всех женщин. Покрой вечернего фрака бутылочного цвета подчеркивал широкие плечи, а черные атласные бальные панталоны плотно прилегали к мускулистым бедрам. Он — самый интересный мужчина на балу, решила она, и наверняка ищет подходящую партнершу для танца. У девушки сдавило грудь, и она отвернулась: ей совсем не хотелось наблюдать за тем, как он танцует с другой женщиной. Она увидела в углу свободное кресло и села. Аннабелл не нуждается в ее постоянном присутствии — вполне достаточно проследить, чтобы девушка не более чем дважды танцевала с одним и тем же партнером и ни с кем не уединялась. По крайней мере можно послушать музыку, которая всегда приносила ей облегчение.
Вдруг закололо кожу на затылке, и тут же раздался голос Рейвенсфорда:
— Я хочу вас кое с кем познакомить. Удивленная Мэри Маргарет поднялась с кресла. Рядом с ним стояла та самая дама, которая раньше разговаривала с патронессой. Скорее всего, она — последнее увлечение Рейвенсфорда, хотя выглядит старше его.
— Леди Джерси, — сказал граф, — познакомьтесь, пожалуйста, с мисс О’Брайен. Она — компаньонка крестницы моей матери. Мисс О’Брайен, это леди Джерси, одна из патронесс сегодняшнего бала.
Женщина выгнула тщательно подведенную бровь.
— Здравствуйте, мисс О’Брайен. Позвольте представить вам партнера на вальс — графа Рейвенсфорда.
Последнее, что она могла ожидать, — так этого предложения. Глаза леди Джерси весело блестели, а на лице Рейвенсфорда было написано напряженное выжидание и еще что-то непонятное.
Мэри Маргарет протянула графу руку. Ей ничего больше не оставалось — не устраивать же сцену.
— Спасибо, Салли, — пробормотал Рейвенсфорд.
— Пожалуйста. — Леди Джерси уже не сдерживала смеха. — Теперь я буду всех угощать этой новостью: любимец женщин граф Рейвенсфорд просит помощи, чтобы заполучить партнершу на танец.
Рейвенсфорд поморщился, но ничего не ответил.
Мэри Маргарет слышала то, что сказала леди Джерси, но не придала значения ее словам, думая, что эта дама просто поддразнивает красивого мужчину. Ей хотелось убежать, а не кружиться в вальсе с этим человеком, поскольку вальс предполагает достаточно интимные объятия. Когда он обхватил ее за талию, у нее пол поплыл под ногами и она с трудом совладала с собой.
— Что вы делаете? Я — компаньонка, почти служанка, и не могу с вами танцевать. Что скажут люди? А ваша матушка?
Он поближе притянул ее к себе.
— Скажут не больше, чем уже сказали.
Она чуть не задохнулась и огляделась. На них смотрели все — кто-то с раздражением, кто-то с любопытством, а кое-кто с ужасом.
— Мне здесь не место, — сказала Мэри Маргарет и застыла.
— У вас такое же право находиться здесь, как и у остальных.
— Я никогда не танцевала вальс, — с отчаянием в голосе произнесла она.
Рейвенсфорд легкомысленно рассмеялся.
— Следуйте за моими движениями, и тогда не собьетесь с ритма.
Он закружил ее… и девушка забыла обо всем на свете. Ведь она была в объятиях человека, к которому ее неумолимо тянуло.
— Я не принадлежу к вашему кругу, — запыхавшись, вымолвила она. — Все это знают, в том числе и леди Джерси.
Он прижал ее еще ближе, и теперь их разделяло расстояние меньшее, чем допущенные этикетом двенадцать дюймов. Она раглядела золотистые крапинки в зеленых глазах. Взгляд у него был решительный, ноздри раздувались.
— «Мой круг», как вы изволили выразиться, страдает ограниченностью. Большинство занято собственными развлечениями.
— Выходит, вы — реформатор?
Губы Рейвенсфорда, эти потрясающие губы, которые она мечтала ощутить на своих губах, изогнулись.
— Пытаюсь им быть, — ответил он.
Мэри Маргарет не раз наблюдала доброе отношение Рейвенсфорда к тем, кто по положению ниже его, но не задавалась вопросом, почему он это делает. Теперь она спросила:
— Поэтому вы так часто выступаете в парламенте?
— Да, в большинстве случаев поэтому.
Он заботится о несчастных и отстаивает их права в парламенте! Она была потрясена. Он не только красив и богат, но к тому же и добросердечен. То притяжение, которое она испытывала к нему, неизмеримо возросло.
