— И почему же?
— Жоффрей был…
— Джентльменом?
— Воспитанным и мягким человеком.
— Так ты думаешь, что я не могу быть мягким? — серьезно спросил Николас.
Ее сердце забилось быстрее.
— Но ты и сам, наверное, мечтал не о такой жене? — спросила она, стараясь не обращать внимания на чувства, которые он в ней пробуждал.
— По правде говоря, я никогда особо не задумывался о семейной жизни.
— Ты что, вообще не хотел жениться?
Он нахмурил лоб.
— Наверное, в глубине души я понимал, что когда-нибудь найду себе жену, которая родит мне наследника. Но я жил в свое удовольствие, никогда не задумываясь об этом всерьез.
Ник слегка улыбнулся и пожал плечами.
— По-моему, уже слишком поздно думать о том, что стоило делать и чего не стоило.
— Мне жаль, что тебе пришлось вступить в брак, которого ты не желал, — сказала Аврора дрожащим от нахлынувших эмоций голосом.
Николас обнял ее одной рукой.
— Я не собираюсь провести всю ночь, жалуясь на судьбу. — Взгляд его темных глаз сковал ее, будто невидимые цепи. — Я хочу кое-что предложить тебе, моя милая. Давай этой ночью забудем о наших проблемах.
— Мне бы очень этого хотелось.
— И мне тоже, — тихо сказал Ник. — Это наша ночь. Ничто не имеет значения, кроме нее, — ни то, что было, ни то, что должно произойти. Этой ночью мы будем жить настоящим.
— Да, — прошептала Аврора.
Он обнял ее за шею. Авроре показалось, что время остановилось, когда он прижал ее к себе. Она поняла, что Николас хочет поцеловать ее, и ее сердце бешено забилось.
Его губы были очень нежными и мягкими, но они вызывали у нее ощущения, о которых она даже не догадывалась. Ей хотелось вырваться и убежать, но когда он слегка отстранился и посмотрел на нее, она почувствовала, как что-то связывает ее, не давая пошевелиться.
Аврора могла лишь наблюдать, как Николас не спеша забрал полотенце из ее рук и бросил его на пол. Обняв ее за талию, он притянул ее к себе, пока ее грудь не прижалась к его телу. Девушка задрожала.
Словно повинуясь инстинкту самосохранения, она положила ладони на широкие плечи Ника, пытаясь оттолкнуть его, и посмотрела на него. Его взгляд ясно сказал ей, что он не намерен ограничиваться поцелуем.
— Твоя рана…
— Переживу. Но если ты не станешь моей в ближайшее время, мне будет гораздо хуже.
Продолжая обнимать ее, Ник медленно откинулся на кровати, заставив Аврору лечь рядом с ним. Горячая волна пробежала по ее телу, когда она это сделала. Она дрожала от мощного эротизма этого простого прикосновения, непривычного ощущения сильного мужского тела, его тепла, которое она чувствовала через платье.
— Я хочу, чтобы на этот раз, когда я буду целовать тебя, ты открыла рот, милая Аврора, — пробормотал Николас и нежно заставил ее сделать это.
Его язык медленно вошел в ее рот, и Аврора поняла, что никогда не испытывала ничего похожего на те эротические ощущения, которые переполняли ее. Какое-то время она не шевелилась, отдаваясь незнакомым чувствам. Ник ласкал ее приоткрытый рот языком, увлекая ее за собой в пучину страсти.
Аврора чувствовала, как уходит страх, как ее дыхание учащается, но Николасу этого было недостаточно.
— Поцелуй и ты меня, мой ангел, — прошептал он, на секунду оторвавшись от нее.
Словно во сне, Аврора робко коснулась его своим языком и была вознаграждена глухим стоном.
Она сильнее прижалась к нему губами. Сладкая боль нарастала внизу ее живота, пока его губы и язык учили ее искусству поцелуя. Его руки спустились ниже, прижав ее бедра к своему телу.
Долгое время они лежали рядом, целуясь. Аврора не знала, сколько времени прошло — несколько минут или же часов. Все ее внимание было поглощено прикосновениями Николаса, его пьянящими поцелуями.
Через некоторое время его поцелуи стали еще жарче, заставляя ее забыть обо всем. Сама того не понимая, Аврора запустила пальцы в его волосы. От его страстных поцелуев у нее захватывало дух.
Аврора беспомощно прижалась к нему, сама не зная, чего так сильно хочет. Ей казалось, что ее тело горит, что она падает в бездну…
Это Николас укладывал ее на мягкую перину.
Распахнув глаза, Аврора уставилась на него. Она дрожала, ее щеки горели, и комната кружилась перед глазами.
Глядя на нее, он коснулся лифа ее платья, и Авроре показалось, что она тонет в его глазах.
Когда его пальцы добрались до глубокого декольте, она напряглась, но Николас наклонился к ее лицу, и Аврора почувствовала его дыхание на своих губах.
— Не бойся, мой ангел. Этой ночью ты можешь забыть о голосе разума и позволить своим чувствам вести тебя.
Увидев, что она не сопротивляется, он не спеша развязал тесемки на ее платье, а затем приспустил лиф, открывая грудь, приподнятую жестким корсетом. Опытным движением Николас оголил ее соски, и Аврора поежилась от прохладного ночного воздуха. Когда его пальцы коснулись одного из них, она невольно застонала от наслаждения, пронзившего ее.
— Раньше никто не делал с тобой такого? — жарко прошептал Ник ей на ухо.
— Нет, — выдохнула она, в то время как его палец продолжал скользить по ее соску.
Аврора закрыла глаза, отдавшись страсти, которую Николас хотел в ней разбудить. Он снова наклонился, целуя ее и продолжая ласкать ее грудь, заставляя ее чувствовать одновременно и возбуждение, и стыд.
Она почти не заметила, как он медленно поднял подол ее платья, а затем нижней рубашки. Но потом его ладонь двинулась выше, лаская ее между ног.
Аврора застыла. Когда она попыталась сжать ноги, он засунул руку еще дальше.
Его дыхание участилось.
— Раздвинь ноги, моя нимфа, и позволь мне дотронуться до тебя, — хрипло прошептал Ник.
Не в силах отказать ему, она сделала, как он просил. Николас провел рукой по ее лобку, и Аврора почувствовала, как где-то между ее ног нарастает непонятное напряжение. Ей казалось, что она теряет сознание, растворяется в нем… Она вскрикнула и инстинктивно выгнулась навстречу ему, желая получить что-то, названия чему она не знала.
Но казалось, что Николас прекрасно знает, чего она хочет. Его палец осторожно скользнул ниже.
Аврора охнула, но он продолжил, касаясь чувствительного места между ее ног, ставшего мокрым и скользким, ритмично лаская его, пока наконец ее бедра не приподнялись и не задвигались вместе с ним.
Она отчаянно желала продолжения, извиваясь и постанывая, чувствуя, как напряжение внутри нее растет с каждым его движением. Все, о чем могла думать Аврора, это жар его нежных губ, бешеный стук ее сердца, наслаждение от того, что он делал с ней.
