Однако на всякий случай Леночка решила предпринять попытку и попытаться убедить любимого оставить это занятие. Но Леша страшно возмутился в ответ.
– Да ты что?! – воскликнул он. – На что же я буду жить? Я больше ничего не умею!
– Но ты же можешь работать.
– Где? Дворником?
– Но у тебя же есть диплом!
– Я его купил!
– Ты можешь снова пойти учиться!
– Не хочу. Да и поздно мне уже.
Леночка ныла еще несколько дней. Но Леша поставил вопрос жестко: либо – либо. Либо он продолжает заниматься своим делом рядом с Леночкой. Либо продолжает его, но уже где-нибудь в другом месте. Леночка такого ужаса не могла себе даже представить. И сдалась.
Так они и жили. Леша торговал наркотиками, а Леночка старательно закрывала на это глаза. И втирала всем, что ее Леша самый замечательный на свете. Со стороны так оно и выглядело. Леша не был жадным. Свою Леночку он заваливал подарками. Цветы возле ее изголовья никогда не переводились. Не успевал завянуть один букет, Леша уже тащил следующий. И в быту он оказался милым и покладистым. Сам той дрянью, которую продавал другим, не баловался. И лишь смеялся над опасениями Леночки.
– Что я, дурак, что ли, какой-нибудь? Не стану я нюхать эту отраву. Хочу дожить до ста лет.
Некоторое время все так и шло. Но меньше месяца назад Леночка заподозрила неладное. Ее любимый стал отлучаться по ночам уже не на полчаса, а на два или даже на три. Чем дальше, тем больше. И когда Леша вовсе не пришел домой ночевать, Леночка взорвалась:
– Мало я терпела твой подозрительный бизнес! – вопила она. – Теперь ты мне еще и изменяешь!
– Это вовсе не то, что ты думаешь, – оправдывался Леша.
Но эта всегдашняя отмазка всех неверных мужчин привела Леночку в настоящее бешенство. Да еще у нее должны были скоро наступить те самые критические дни, которые отравляют жизнь всем женщинам. И поэтому Леночка была вся на взводе и вибрировала, словно натянутая струна. Это были самые неподходящие дни для выяснения отношений с заподозренным в неверности любимым. И Леночка это прекрасно знала. Но поделать с собой ничего не могла. Натура взяла верх над благоразумием.
Слово за слово, они крупно поругались. Леша забрал свои вещи и ушел, громко хлопнув дверью. Напоследок он сказал Леночке:
– Дура – она и в Антарктиде дура! Хотел одно дельце провернуть, чтобы мы с тобой могли уехать в теплые страны и никогда бы уже сюда не возвращаться. Да, видно, не судьба. Один уеду. А ты тут кукуй! Идиотка!
И ушел. Сначала Леночка была безутешна. Не нужно думать, что девушку расстраивала утрата перспективы на жизнь в теплых странах. Нет, она готова была жить с Лешей и в Сибири. Но вот он?..
Спустя несколько дней после ссоры Леночка, наступив на горло собственной гордости, все-таки не выдержала и позвонила Леше. Не домой, так как не хотела объясняться с его мамой. А прямо на сотовый телефон.
– Алло, – произнес в трубке приятный женский голос. – Алло!
Сначала Леночка решила, что каким-то образом она попала не туда. Редко, но даже мобильные операторы путают номера. Она нажала на отбой и перезвонила во второй раз.
– Алло, – повторил тот же женский голос. – Говорите, ну!
– Лешу можно? – выдавила из себя Леночка, ожидая, что ее собеседница сейчас удивится и скажет, что она не туда попала.
Ничуть не бывало.
– Лешу? – совершенно спокойно переспросила женщина. – Сейчас.
И отвернувшись от трубки, она крикнула:
– Котик! Милый! Ты где там? Тебе тут звонят и звонят!
Дальше Леночка уже не стала слушать. Она отшвырнула трубку с такой силой, что та разлетелась на мелкие кусочки. Ну и очень хорошо! Ведь наверняка на экране Лешиного телефона высветился номер Леночки. А вдруг он бы захотел ей перезвонить! Нет уж! Сейчас Леночке меньше всего на свете хотелось объясняться с бывшим любовником. От пережитого унижения ее всю трясло, словно в ознобе. И она ничуть не удивилась, когда на следующий день свалилась с жесточайшей ангиной.
Это был излюбленный ответ Леночки на все виды стрессов. Она неизбежно заболевала. И лежала в постели до тех пор, пока все вокруг не улаживалось независимо от нее каким-то волшебным образом.
В этот раз Леночкино выздоровление затянулось. Она все лежала и лежала. А болезнь не хотела отступать. И наконец, пять дней назад, когда Леночка уже готовилась умереть или начать прием антибиотиков, в дверь позвонили.
С трудом собрав волю в кулак, Леночка выбралась из постели. И кашляя, побрела к дверям. Спросить, кто там, ей даже в голову не пришло. Слишком худо ей было. Она просто распахнула дверь и увидела на пороге Лешу. Он был в чужих спортивных штанах. И босиком.
Но не успела Леночка удивиться внешнему виду своего бывшего жениха, как он заключил ее в объятия.
– Милая! – воскликнул он. – Получилось! Теперь мы будем богаты!
Не спрашивая разрешения, он влетел в Леночкину квартиру. Молодой человек был в таком ажиотаже, что даже не заметил бледного вида хозяйки, ее замотанного шерстяным шарфом горла.
– Получилось! – ликовал он. – Получилось. Если все пойдет, как намечено, то мы с Люськой через пять дней станем миллионерами! Миллион ей, миллион мне.
– Тебе?
– Не мне. Нам! Нам с тобой! Ну, скажи? Неплохо, да?
Но Леночке не казалось, что это хорошо. Во-первых, таким возбужденным она Лешу видела впервые. И ей не понравился лихорадочный блеск его глаз и торопливая сбивчивая речь. Похоже, Леша сам не очень-то верил, что все у них в порядке. И старался за потоком слов спрятать собственный страх.
– Подожди, – попыталась остановить его Леночка. – Кто такая эта Люська?
– Одна моя знакомая! – небрежно отмахнулся Леша.
– Знакомая? Не та ли, что берет твою трубку?
– Ты разговаривала с Люськой? – удивился Леша. – Что же, вполне может быть, что она как-то и взяла трубку.
– Выходит, близкие у вас с ней отношения! Ближе, чем у нас с тобой. Я себе такого никогда не позволяла!
– Люська – это Люська, – туманно отозвался Леша. – Ничего личного. Только дела.
– Какие дела?
– Тебе этого знать не нужно.
– Я думаю иначе.
– Ну, хорошо. Мы с Люськой взяли огромную партию кокса.
– Опять! – простонала Леночка.
– Вот видишь! Поэтому я и не хотел тебе говорить. Знал, что ты не любишь, когда я при тебе упоминаю о своей работе.
– Боже мой! Работа! Гадость какая!
– Зато эта гадость принесет нам с тобой огромные деньги. Мы ни в чем и никогда не будем больше нуждаться.
– И откуда?
