Весь остаток дня Блисс старалась вести себя как обычно. Она читала, вышивала каминный экран для Луизы Лонсдейл, за ужином вела вежливую беседу с сэром Бейзилом – а сама думала только о том, как медленно тащатся минуты и часы, приближающие ее к полуночи.
Напольные часы пробили десять, и Блисс старательно изобразила зевок.
– Уже поздно, – пробормотала она. – Позвольте пожелать вам доброй ночи, милорд.
– Вы знаете, что Стивен сегодня четыре раза присылал людей справиться о вашем здоровье?
– Вот как? – Блисс постаралась, чтобы голос ее звучал не слишком равнодушно. – И что вы ему сказали?
– Передал, что вам уже лучше, и обещал, что в четверг вы отправитесь с ним на придворный бал.
– Конечно, милорд, – беззаботно ответила Блисс, уверенная, что в четверг ее уже не будет в Лондоне.
Блисс с Мерси скрылись в спальне и начали ждать полуночи. Они потушили весь свет, кроме маленькой свечки у кровати, опасаясь, что кто-нибудь, проходя мимо спальни, заметит огонь и поймет, что Блисс не легла.
– Миледи, вы не хотите собрать вещи? – спросила Мерси.
Блисс покачала головой.
– В Четеме у меня достаточно вещей. Не хочу тащиться на Сент-Мартинз-Лейн, изнемогая под тяжестью дорожных сундуков.
Мерси взглянула на часы, стоящие на камине.
– Уже скоро, миледи. Осталось меньше часа.
Блисс вздохнула.
– Молю бога, чтобы твой друг… как, его, кстати, зовут?
– Кристофер, миледи.
– Молю бога, чтобы Кристофер оказался на месте.
– Не волнуйтесь, миледи, – подбодрила ее Мерси. – Он будет нас ждать.
Однако Блисс не могла не волноваться. Она волновалась, ожидая полуночи в темной спальне. Замирала от волнения, когда они с Мерси темными тенями спешили вниз по безлюдной лестнице. Едва не падала от страха, когда они пересекли двор Барторп-хауса и, выйдя на Стрэнд, пустились в направлении Сент-Мартинз-Лейн.
– Где же он? – воскликнула Блисс, когда они добрались до условленного места. – Мерси, его здесь нет! Он…
– Да вон он, миледи! – указала горничная. – Ждет нас, как обещал!
Блисс вгляделась во тьму и действительно разглядела в тени карету. Экипаж был изрядно потрепан, да и четверка лошадей, похоже, переживала не лучшие времена, но Блисс эта карета показалась райской колесницей.
Высоко на козлах сидел кучер, сильными руками в перчатках сжимая вожжи.
– Вы Кристофер, друг Мерси? – окликнула его Блисс.
Он молча кивнул в ответ, тряхнув пышными перьями на широкополой шляпе.
Блисс хотела спросить что-то еще, но Мерси поторопила ее, тронув за руку:
– Садитесь скорее, миледи! Путь до Четема неблизкий, не будем терять времени.
Блисс не стала спорить. Она поднялась в карету и села на потрескавшееся от времени кожаное сиденье; вслед за ней уселась Мерси. Снаружи послышалось щелканье кнута. Кучер хлестнул лошадей вожжами, и карета понеслась по ночным лондонским улицам – вперед, в Четем, к свободе… и к Киту.
От мерного покачивания Блисс клонило ко сну. Растянувшись на сиденье, она подложила руку под голову и забылась крепким сном без сновидений.
Всю ночь экипаж мчался без остановки, унося юную беглянку все дальше от Лондона и ненавистных Вилльерсов. За час до рассвета сонная Мерси, выглянув в окно, увидела впереди величественные башни Четема.
Горничная перевела взгляд на безмятежно спящую хозяйку и улыбнулась. Слава богу, думала она, наконец мы дома! Только бы у миледи с Китом все вышло хорошо! Только бы…
Карета с грохотом въехала на мост. Ворота были опущены: кучер натянул поводья, и лошади, заржав, остановились.
– Эй вы, что вам надо? – окликнул их привратник, недовольный тем, что его разбудили в такую рань.
– Откройте ворота! – приказал кучер. – Здесь хозяйка замка!
– Что?!
Мерси высунулась из окна.
– Скорее открывайте ворота! Леди Блисс приехала!
Привратник вскочил и бросился к цепи, приводящей в движение подъемный механизм. Медленно, рывками, со страшным скрежетом опускная решетка поднялась настолько, что в проем могла проехать карета с кучером.
– Миледи! – воскликнула Мерси, тряся Блисс за плечо. – Проснитесь, миледи, мы приехали!
– Что… – Блисс села, потирая глаза. Все тело у нее затекло и ныло. – Приехали? Мы в Четеме?
– Да, в Четеме! – радостно подтвердила горничная.
Едва отваживаясь верить своим глазам, Блисс вышла из кареты. Двери замка были распахнуты: из них, поправляя ливреи на ходу, выбегали заспанные лакеи. Следом за ними появился Феншоу, дворецкий, следивший за замком в отсутствие Луизы Лонсдейл. Ливрея его была расстегнута, парик сбился набок.
– Миледи! – воскликнул он, бросаясь к Блисс. – Мы никак не ожидали…
– Я знаю, Феншоу, для вас это неожиданность, – ответила Блисс. – С нами нет багажа.
– А милорд Холм…
– Его здесь нет. Со мной только Мерси и куч… – Блисс обернулась, но козлы были пусты. «Должно быть, он вошел в замок вместе с Мерси», – подумала она и тут же забыла об этом. – Феншоу, я хочу подняться в спальню. Поговорим утром.
– Как прикажете, миледи, – подчинился дворецкий.
Хоть Блисс и проспала почти четыре часа, но, поднимаясь к себе в спальню, едва не падала от усталости. И неудивительно, думала она. Лихорадочное возбуждение последних суток прошло и сменилось нервным истощением. Утром она поговорит с Айзеком, начнет искать Кита – но все это утром. А сейчас она хочет только спать.
На туалетном столике в спальне уже горела свеча. Мерси не было, но Блисс догадалась, что горничная появится с минуты на минуту, чтобы помочь ей раздеться и лечь в постель.
Присев за столик, Блисс распустила волосы, и водопад рыжих кудрей рассыпался по плечам. Развязав завязки накидки, она сбросила ее на пол. Из зеркального стекла смотрело на нее бледное, осунувшееся лицо с глубоко запавшими глазами – краше, что называется, в гроб кладут. Но скоро все изменится, обещала себе Блисс. Вдали от Стивена Вилльерса, рядом с Китом на щеки ее снова вернется румянец и глаза заблестят здоровым, а не лихорадочным блеском…
В глубине зеркала шевельнулись тени, и Блисс поняла, что она в комнате не одна.
– Мерси! – заговорила она, поднимаясь. – Я и не видела, как ты вошла! Где ты…
Но перед ней стояла не Мерси. Ночная тень скрывала незнакомца, но Блисс узнала широкий кучерский плащ с капюшоном и широкополую шляпу. Это был Кристофер, кучер, который привез ее в Четем.
При виде зловещей фигуры, выступающей из тьмы, Блисс охватил страх. Но она тут же приказала себе успокоиться. Это друг Мерси, и его бояться нечего.
