Блисс вздохнула, когда всадник, превратившийся в черную точку, скрылся за поворотом. «Я приеду так быстро, что ты не успеешь соскучиться», – сказал он. Но он ошибался. На сердце у Блисс было холодно и тяжело; она закусила губу, вдруг почувствовав, что сейчас разрыдается.
– Я уже скучаю по тебе, – прошептала она и ушла в дом.
День тянулся бесконечно. Блисс бродила по замку, словно неприкаянное привидение. Она любила Барторп-Холл и в Лондоне или в Четеме всегда скучала по своему родовому гнезду. Но сейчас огромный дом казался ей холодным и пустым. Разлука с Китом оставила в сердце и в жизни пустоту, которую не могла заполнить даже родная, с детства любимая атмосфера дома, где Блисс родилась и выросла.
Ночь тянулась еще медленнее дня – хоть Блисс и полагала, что медленнее просто невозможно. Она лежала в огромной холодной кровати, с болью в сердце вспоминая часы, проведенные здесь с Китом. Как хотелось ей прикоснуться к нему, сжать в объятиях, ощутить знакомую тяжесть его тела!
Блисс со стоном перекатилась на бок и закрыла глаза, надеясь заснуть.
Она и вправду заснула, но на следующее утро проснулась совершенно разбитой, с ноющей болью в висках и темными кругами под глазами. В беспокойном, часто прерывающемся сне к ней являлся Кит и только Кит – и всякий раз, просыпаясь, она все острее ощущала свое одиночество.
– Он скоро вернется! – подбодрила свою хозяйку Мерси, когда принесла ей утреннюю чашку шоколада.
– Надеюсь, – уныло ответила Блисс. – Не понимаю, почему он не захотел мне рассказать, куда едет и зачем!
– Я уверена, миледи, у него есть на то причины, – ответила Мерси, принимая пустую чашку и блюдце.
Блисс окинула горничную подозрительным взглядом.
– Мерси, ты что-то знаешь? – спросила она, вспомнив, что горничной известны многие секреты Кита.
– Я, миледи? – нервно переспросила девушка.
– Да, ты! – ответила Блисс. – Мерси, Кит – мой муж, и я имею право знать все, что с ним происходит!
– Да, миледи, – согласилась горничная, – но…
– Но он велел тебе молчать, так? – закончила Блисс.
– Миледи, когда он вернется, то все вам расскажет сам! Я уверена!
– Черт бы тебя побрал! – завопила Блисс. – Почему ему ты предана больше, чем мне? Все вы в Четеме такие! И ты! И Айзек! И все остальные!
Сердце ее переполняла жгучая ревность к Мерси, к Айзеку, к любому в Четеме или в его окрестностях, кому самый дорогой ее человек доверяет больше, чем своей жене.
– Убирайся! – крикнула она. – Прочь с глаз, или я тебя уволю!
С этими словами Блисс швырнула в Мерси подушкой, а затем, упав на кровать, разразилась горькими слезами обиды и бессильной злости.
Одевшись с помощью здешней горничной – на Мерси она все еще злилась, – Блисс сошла вниз. Глаза ее были красны и опухли от слез.
– Не было ли известий от хозяина? – спросила она, как только увидела дворецкого.
– Нет, миледи, – ответил Валентайн. – Не хочет ли ваша милость позавтракать? Я прикажу приготовить…
– Не надо, – прервала его Блисс. – Я не голодна. – Она вздохнула. – Валентайн, я буду в библиотеке. Если мой муж вернется, сейчас же пришли за мной.
Валентайн поклонился и проводил юную госпожу, которую знал с детства, встревоженным взглядом.
Войдя в библиотеку, Блисс сняла с полки первую же попавшуюся книгу, даже не взглянув на корешок. Ей было не важно, что читать, честно говоря, она не собиралась читать вообще.
Блисс свернулась в кресле, положила книгу на колени и невидящим взором уставилась в окно. В такой позе и застал ее через несколько часов Валентайн.
– Миледи! – окликнул он негромко, стоя в дверях.
Блисс вздернула голову. Она не знала, сколько времени провела в библиотеке: но за окном уже сгущались сумерки, и комната погрузилась в мягкую лиловую тень.
– Миледи! – повторил Валентайн.
Блисс с трудом поднялась с кресла – от долгого сидения в одной позе у нее затекли ноги.
– Что такое, Валентайн? – спросила она и вдруг радостно ахнула: – Кит? Это он? Приехал?
– Не знаю, миледи, – ответил дворецкий. – Но в парк въезжает какая-то карета.
– О! – Блисс бросила книгу: она была уверена, что это возвращается Кит. Подхватив пышные юбки, она бросилась в холл.
– Кит! – шептала она, чувствуя, как бьется сердце. – Наконец-то! Наконец-то!
«Конец разлуке!» – пела душа. Сейчас Блисс узнает правду – и тени прошлого оставят ее и Кита в покое, уступив место ничем не омраченному счастью.
Лакей потянулся отворить тяжелую дверь, но Блисс сама распахнула ее и, шурша светло-зелеными юбками, выбежала на крыльцо. Рыжие кудри ее разметались по плечам, лицо горело надеждой и ожиданием.
Только когда из подъехавшей кареты вышел сэр Бейзил с недоброй усмешкой на костлявом лице, Блисс поняла, как жестоко ошиблась.
– Нет! – прошептала она, уронив руки. – Только не это!
– Добрый вечер, Блисс! – елейным голосом поздоровался сэр Бейзил. – Как мило с твоей стороны встречать нас на крыльце!
Вслед за ним из кареты вылез Стивен: от смущения бедняга не знал, куда девать глаза.
– Стивен, а ты что здесь делаешь? – воскликнула Блисс.
– А ты как думаешь? – парировал сэр Бейзил. – Он ведь все-таки твой жених!
– Убирайтесь! – закричала Блисс. – Убирайтесь оба с моей земли!
– Не сейчас, – спокойно ответил сэр Бейзил. – Нам надо поговорить с тобой, Блисс.
– Я не хочу вас слушать!
– А мне кажется, хочешь, – ответил сэр Бейзил. Усмешка его стала шире, обнажив крепкие, словно у хищника, желтые зубы. – Неужели тебе не интересно услышать новости о своем дружке-разбойнике, об этом Ките Квинне?
– Кит!.. – Блисс охватил ужас. Неужели его схватили? Что, если он томится сейчас в какой-нибудь сырой и темной каморке, ожидая той же судьбы, что и несчастный капитан Максвелл?
Несколько мгновений она переводила взгляд с сэра Бейзила на Стивена и обратно.
– Что вы знаете о Ките? – спросила она наконец. – Где он?
– Так он не здесь? – ответил вопросом лорд Холм и обменялся со Стивеном удивленными взглядами. – Дорогая моя, ты меня удивляешь. Я полагал, что он с тобой.
Блисс ощутила облегчение. Если они не знают, где Кит, то, очевидно, он в безопасности.
– Он вернется, – ответила она. – Обещал скоро вернуться.
– Скучаешь по нему? – язвительно поинтересовался сэр Бейзил. – Посмотрим, не переменятся ли твои чувства, когда ты услышишь нашу историю.
Блисс хотела прогнать их с порога – но коварный внутренний голос умолял ее подождать. Должно быть, говорил он, этим двоим каким-то образом удалось проникнуть в тайну, окружающую Кита; неужели она не хочет узнать его секрет – пусть даже придется выслушать его из уст врагов?
