– Боже мой! – простонала Блисс. – Мерси, он хочет бежать из Англии?
– Да, миледи, в Америку.
– В Америку!!
Их разделит безграничное пространство океана: друг для друга они будут все равно что мертвы!
– Нет, ни за что! Он же невиновен! Почему, почему мне никто не верит?
– Все думают, что вы стараетесь его защитить, – ответила Мерси. – А тут еще этот конюх…
– Конюх? А что конюх? – переспросила Блисс.
Мерси ответила не сразу. Она догадывалась, что этот рассказ расстроит госпожу еще сильнее – но, в конце концов, миледи имеет право знать обо всех обстоятельствах дела.
– Конюх, что тем утром привез вас в низину, – объяснила она, не осмеливаясь поднять глаз, – клянется и божится, что видел, как милорд убил лорда Вилльерса.
– Что?! – Блисс задрожала от ярости. – Он лжет! Когда мы приехали, Стивен был уже мертв!
– Знаю, – ответила Мерси. – Но он уверяет, что видел, как милорд ударил лорда Вилльерса в спину.
– В спину! – Блисс побледнела как полотно.
– Да. Говорит, что лорд Вилльерс собрался уходить, и в этот миг милорд пронзил его шпагой со спины.
У Блисс подогнулись колени, и она без сил опустилась в кресло.
– И они верят, – прошептала она. – Мне – не верят, а ему… Но почему?
Она и сама знала ответ на свой вопрос. Конюх говорил то, что хотели услышать всемогущие Вилльерсы.
– Нет, это безнадежно, – в отчаянии прошептала она.
– Не отчаивайтесь, миледи! – утешала ее Мерси. – Лучше вспомните, что сегодня ночью вы увидитесь с милордом!
– Где? – спросила Блисс.
– На Саффолк-стрит. Я отведу вас туда, когда сэр Бейзил ляжет в постель.
– Хорошо, – согласилась Блисс. – Я буду готова.
Незадолго до полуночи Блисс и Мерси, с ног до головы одетые в черное, легкими тенями выскользнули из Барторп-хауса и побежали вниз по Стрэнду. Улицы ночного Лондона были опасны для случайных прохожих, особенно женщин, однако они не рискнули нанимать экипаж, чтобы не привлекать к себе внимания.
Пройдя по Чаринг-Кросс, женщины свернули на Саффолк-стрит.
– Здесь, миледи, – прошептала Мерси, подводя Блисс к дому, стоящему в стороне от прочих. В доме не горело ни одно окно, и высокое крыльцо было погружено во тьму.
Дверь была не заперта, Блисс вошла. Просторная комната была освещена лишь несколькими свечами, тяжелые занавеси на окнах не позволяли ни одному лучу света вырваться на улицу.
– Мерси, где же он? – спросила Блисс, снимая капюшон.
Ответа не было.
– Мерси!
– Я попросил ее оставить нас вдвоем, – послышался сзади знакомый голос.
– Кит! – Прошелестев черными юбками, Блисс бросилась к нему в объятия. – О, Кит! Как я волновалась за тебя! Как боялась…
– Присядем, – пригласил ее Кит. – Через несколько часов придет Мерси и проводит тебя домой.
– Не хочу домой! – воскликнула Блисс. – Я хочу остаться с тобой!
– Нет, – покачал головой Кит. – Это невозможно.
– Нет, выслушай меня! – настаивала Блисс. – Мерси рассказала, что ты хочешь бежать в Америку. Кит, возьми меня с собой! Бежим вместе!
– Ты не понимаешь, о чем просишь, – мрачно ответил Кит. – Блисс, Америка не похожа на Англию. Это дикая, неосвоенная страна. Там нет больших городов – лишь поселения, которым ежечасно угрожают нападения свирепых дикарей…
– Какая разница! – Блисс почувствовала, что вот-вот расплачется. – Что мне за дело до поселений и дикарей! Я хочу быть с тобой! Я люблю тебя!
– Блисс, любимая! – воскликнул Кит, прижимая ее к себе. – Как я мечтал услышать от тебя эти слова! Если бы… родная, если бы только мы могли быть вместе!
– Но мы можем быть вместе! – вскричала Блисс. – Пожалуйста, Кит, не покидай меня!
Глядя в янтарные глубины ее глаз, Кит уже почти готов был поверить, что для них осталась надежда. Но умом он понимал, что надежды нет. Он не сможет доказать свою невиновность – а тащить Блисс за собой в суровую и дикую Америку ему не позволит совесть.
Но как же заставить ее понять, что без него ей будет только лучше?
– Блисс! – начал он. – Послушай меня. Я хочу…
Но что он собирался сказать, так и осталось тайной. Дубовая дверь разлетелась под тяжелыми ударами, и влюбленных ослепил свет факелов. Кит вскочил на ноги, закрывая Блисс своим телом.
В следующий миг десяток королевских стражников ворвался в комнату и окружил их обоих. Бежать было некуда.
Ряды стражников раздвинулись, и Блисс увидела сэра Бейзила и герцога Бекингема. Они держали за руки Мерси; рыдающая девушка едва держалась на ногах.
– Я поймал эту мерзавку, когда она прокрадывалась в Барторп-хаус, – торжествующе сообщил сэр Бейзил. – Пришлось с ней побеседовать по-свойски, и в конце концов она выложила, где ты! А уж зачем ты явилась сюда среди ночи, я догадался и сам!
Герцог и сэр Бейзил отпустили Мерси, и та рухнула на пол. Платье у нее на спине было разорвано, а нежная кожа исполосована кровавыми рубцами.
– Вы били ее кнутом! – воскликнула Блисс, бросаясь на колени перед верной служанкой и подругой. – Чудовища! Изверги!
Герцог смерил ее презрительным взглядом. Гнев Блисс нимало его не тронул: он достиг своей цели – и не все ли равно, какими средствами?
– Капитан, – обратился он к одному из стражников, – исполняйте свой долг.
Стражник шагнул вперед.
– Милорд де Уайлд, – произнес он, – вы арестованы по обвинению в убийстве. Мне приказано доставить вас в Тауэр.
– Меня будут судить? – спросил Кит.
– Разумеется, де Уайлд, – злорадно ответил герцог, – но я бы посоветовал вам не слишком надеяться на оправдание.
– По суду или не по суду, – поддакнул сэр Бейзил, когда стражники сомкнули ряды вокруг Кита, – а тебя повесят! Слышишь? Повесят!
Стражники повели Кита к двери. Блисс, вскочив, бросилась к нему.
– Кит! – отчаянно закричала она.
Но герцог обхватил ее за талию и прижал к себе, не позволяя броситься следом за арестованным. Над ухом у Блисс раздался его змеиный шепот:
– Не тратьте слез понапрасну, дорогая. Этот негодяй должен умереть. Но не бойтесь – я с удовольствием утешу вас в вашей скорби…
В глазах у Блисс помутилось. Стены закружились вокруг нее, пол ушел из-под ног; и последнее, что она слышала перед тем, как провалиться во тьму, был злорадный хохот ее опекуна и герцога Бекингема.
29
Итак, Кит был заключен в Тауэр – мрачную, наводящую ужас крепость, за свою долгую историю видевшую немало страдания, горя и насильственных смертей. Блисс оставалось только гадать, содержат ли Кита в благоустроенной темнице, предназначенной для знатных заключенных, – или бросили в сырое, кишащее крысами подземелье.
