Что она несёт? Что значит, он его не найдёт? Да Сергей уже знает, где он! На могиле отца. Тот всегда прячется там, когда ему нужно успокоиться или подумать. Осталось только сесть в машину и доехать до нужного места. И тут Леся вдруг заявляет, что он не найдёт Лёху. Что это значит? Неужели он ошибается, и Лёха совсем в другом месте? Нет, в противном случае, его помощниц знала бы, где шеф и сообщила Ирме. Значит, Корзин прав. Но почему Леська заявляет, что он не найдёт Лёху? И почему именно она?!
— Что ты на меня так смотришь? — Олеся усмехнулась.
— Что значит — «не найдёшь»? Я знаю, где он. Сейчас только…
— Что?! Корзин, ты как маленький, честное слово! Если взрослый мужик уходит из дома, никому ничего не сказав, значит, он не хочет, чтобы его искали! И потом, у него могли возникнуть срочные дела.
— Лесь, ты что несёшь?! Какие дела ночью?
— Ты не поедешь за Алексом! — отрезала Олеся.
— Что-о-о?! — взвыл Сергей, таращась на воинственно настроенную женщину.
— Я всегда была на стороне Алекса, — холодно продолжала Леся, с каждым словом всё больше изумляя Сергея. — Стану на его сторону и сейчас. Ты за ним не поедешь! И Ирма зря тебя взбаламутила.
— Леська, ты что, совсем рехнулась? — перебил её Корзин и бухнулся в поднятое кресло.
— Серёж, послушай, — она перевела дыхание, и голос сразу стал теплее и мягче. — Ему нужно подумать. Он должен побыть один. Разве ты не понимаешь? Ты же его лучший друг? Ему это нужно — подумать. Либо наоборот забыться. Понимаешь?
— И ради самоанализа он бросил одну свою беременную жену, — заключил Сергей. — Ох, как это похоже на моего друга!..
— Он не бросал! — возразила Олеся и устало села на диван.
— А это теперь как-то иначе называется?
— Алекс не мог уехать, не оставив Ирме записку. Он слишком её любит, слишком дорожит ею, чтобы волновать попусту. Она просто плохо искала…
— Слишком любит… Слишком дорожит, — иронично повторил Сергей. — Разбить телефон и смыться в неизвестном направлении. Это ты называешь любить и дорожить? И толку с той записки, если там всего пара слов.
— Значит, была записка?
Сергей кивнул.
— Он вёрнется, поверь. Ты просто ничего о нём не знаешь.
— Да?! А ты знаешь?
— Знаю. Серёжка, милый, я очень тебя люблю. Но и Алекса я тоже люблю.
— Интересное начало, — усмехнулся Корзин. — А я думал, он просто твой преподаватель, как я. Ну и как оно — двух мужиков обслуживать? Не тяжело?
— Придурок ты, Корзин, — обиженно хмыкнула Леся. — Алекс мой брат.
— Брат? — Сергей даже рот раскрыл от удивления.
— Самый что ни на есть родной. Поэтому давай так. Если до рассвета Алекс не вернётся домой, а он вернётся, поверь мне. Он слишком дорожит своей женой. И слишком хорошо её знает. Но если по какой-то причине этого не случится, мы вместе поедем за ним. Договорились?
— Договорились, — согласился Сергей. — Но за это время ты мне всё объяснишь.
— Я попробую.
Олеся вздохнула и прикрыла глаза.
Глава 8. Прозрение
Июнь, 2008 год.
Ирма сидела на жёлтом капоте, по-турецки скрестив ноги, и не сводила глаз с молчаливого телефона. Она качалась взад-вперёд и периодически проверяла список входящих звонков. И хотя было и так ясно, что никто не звонил, она всё же проверяла. Из салона спортивной машины доносились звуки флейты.
Батюшки святы! Что случилось? Почему он сбежал? Что она сделала не так? И мать сегодня вела себя как-то странно. Не угрожала, не обвиняла и почти всё время молчала. С чего бы это? Неужели Ирма, наконец, угодила ей? Алексей Туманов всё-таки гораздо выгоднее партия, нежели Павел. Матерью всегда руководил расчёт, когда дело касалось Ирмы. Это можно делать, с этими позволено общаться, но только в том случае, если это выгодно. Быть Тумановой очень выгодно, только Ирме показалось, что мать как-то опасается Алёши. Почему?
Разве можно бояться такого удивительного мужчины?
Ирма никогда прежде не встречала таких. А как он улыбается! Одними глазами, всегда такими внимательными. Или только губами. Но при этом лицо его никогда не смеялось. А какое у него тело…
Ирма закрыла глаза и ощутила приятную дрожь внизу живота. Она не должна об этом думать. И всё же она думала.
Думала, какие у него сильные и горячие руки. О его поджаром загорелом теле, исписанном побелевшими шрамами. Мечтала коснуться его груди; зарыться лицом в тёмные волосы, всегда так приятно пахнущие корицей; поцеловать шрам чуть ниже правой ключицы и почувствовать его руки на своём теле. Ирма мечтала о своём муже сердцем, желала всем телом и…
Стоп! Хватит! Она потрясла головой и широко распахнула глаза. Лицо налилось жаром и стало пунцовым. Кровь стучала в висках, пальцы дрожали. На ладонь упала капля крови. Ирма поспешно зажала нос и запрокинула голову.
Подождала, пока кровь остановится, и взглянула на телефон. Никто не звонил. Разве так можно?! Ну где он?! Что делает?! И почему она так боится?!
Музыка стихла. Обычно магнитола играла без пауз. Ирма прислушалась — тишина. Похоже, не в этот раз. Наверное, она забыла включить «повтор».
— Ну и фиг с тобой! — огрызнулась она в адрес смолкнувшей магнитолы. — Явставать не буду!
Ирма вновь покосилась на телефон. Прошло почти два часа. Скоро рассвет.
Надо идти, искать Алёшу. Вот только куда? Она ведь ничего о нём не знает. Где он может быть? Ей просто необходимо что-то делать, иначе она сойдет с ума от неизвестности. Что это за манера такая — никому ничего не говорить? Может, это у него в порядке вещей — срываться неизвестно куда посреди ночи? Может, это обычное дело и не стоит волноваться? А может у него… другая? Позвонила неожиданно, шантажировала, что всё расскажет жене или ещё чем…
Ирму передёрнуло. А вдруг? — не унимался её воспалённый мозг. Вполне вероятно…Не может же нормальный здоровый мужчина столько времени обходиться без женщины? Тем более брак у них сугубо деловой. Никаких чувств, только строгий расчёт. Они и брачный контракт подписали.
Она всё могла понять. Но ведь можно было просто по-человечески предупредить. И к чему врать про работу. А может он не врал? Может, действительно что-то случилось по бизнесу? Но тогда его помощница сказала бы Ирме. А она ответила, что всё в порядке и Алёшу на работу никто не вызывал. Но тогда где он?
— Батюшки! — простонала Ирма. — Что мне делать?
Она закрыла лицо руками. Почему ей так страшно? Чего она боится? Ирма взглянула в небо. Алые полосы окрашивали серое небо в нежно-розовые тона. Ирма печально улыбнулась. Во Вселенной всё по-прежнему. Ничто не влияет на дела космоса.
Ни её свадьба, ни побег мужа, ни беременность…
