– Здравствуй, девушка. Не беспокойся, мы тебя не обидим. Очевидно, поблизости есть деревня. Проводи нас туда – один из моих слуг тяжело заболел, и ему нужна помощь.
Тулси кивнула.
– Хорошо, господин.
Она пошла впереди, указывая дорогу, всадники последовали за ней. Человек, которого несли на носилках, тяжело дышал и время от времени мучительно постанывал. Его лицо было бледным, живот вздулся. Тулси сказала:
– Наверное, ваш человек, господин, выпил плохую воду.
Я знаю траву, которой его можно вылечить.
– У тебя есть эта трава?
– Да. Я каждый год собираю ее и сушу. Я могу приготовить лекарство.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Как тебя зовут?
– Тулси.
– А меня Рамчанд. Я живу в Калькутте и сейчас возвращаюсь домой.
Больше он ничего не сказал, но всю дорогу исподволь присматривался к Тулси. В этой девушке было что-то необычное – не отсутствие привычной девичьей скромности, а некая особая искренность и смелость. Ни ее одежда, ни прическа не были украшены; Рамчанд не увидел даже традиционных золотых браслетов и серег, передающихся женщинами из поколения в поколение, и решил, что, по-видимому, девушка очень бедна.
Когда они пришли в деревню, там случился настоящий переполох. Не обращая ни на кого внимания, Рамчанд подъехал к дому Тулси и спешился. Навстречу выбежала тетка Рохини, а Тулси как ни в чем не бывало прошла на веранду и принялась готовить лекарство. Рамчанд и его люди ждали во дворе. Они с удовольствием выпили молочной сыворотки и съели лепешки, которые Рохини разложила на пальмовых листьях. Рамчанд с любопытством, но без брезгливости разглядывал бедный двор, стоявший у крыльца ткацкий станок с укрепленной на кольях грубой рамой, развешанные на ограде вытертые циновки.
Рохини была горда тем, что этот человек остановился именно у нее. Без сомнения, он очень богат, но, вероятно, не принадлежит к высшей касте, раз спокойно сидит в их дворе и принимает приготовленную ею пищу.
Вышла Тулси с глиняной чашкой в руках и с поклоном протянула ее Рамчанду. Тот приказал, чтобы питье отнесли больному, а сам посмотрел на девушку.
В простом сари, почти без украшений, с гладко причесанными иссиня-черными волосами, большими серьезными глазами, тонкими изящными руками, удивительно светлой для индианки кожей и мягкой линией губ Тулси выглядела красавицей.
– Твоя дочь? – спросил он Рохини, когда девушка скрылась в доме.
Женщина угодливо улыбнулась.
– Племянница.
– Сколько ей лет?
– Недавно исполнилось двадцать.
– Просватана? – Рамчанд и сам не знал, зачем спрашивает.
– Нет, господин.
Он удивился.
– Почему? Неужели трудно найти жениха для такой девушки? На вид она скромна и послушна.
Рохини в замешательстве теребила край сари. Все из-за этой девчонки! Она надеялась, что гость даст ей несколько рупий, но если разговор зайдет слишком далеко, пожалуй, придется остаться ни с чем!
К счастью, Рамчанд заговорил о другом.
– Скоро стемнеет, пожалуй, нам не стоит двигаться дальше.
Можем ли мы переночевать в твоем доме? Где твой муж?
– Он ушел с солдатами, которые приходили в нашу деревню. Отправился воевать за деньги.
– Солдаты? Англичане?
– Не знаю, мой господин.
Рамчанд вздохнул. Калькутта, прекрасный город из белого камня под жгучим солнцем и синим небом, была полна английских солдат, а начавшаяся англо-французская война нанесла торговле ощутимый удар. Военные корабли обеих держав усиленно охотились за торговыми судами, что приводило к бесконечному повышению и без того непомерных налогов как с одной, так и с другой стороны.
– Ты из вайшья?
– Да, господин.
Рамчанд кивнул.
– Жаль, но если твоего мужа нет дома, мы не сможем остаться. Придется поискать другое пристанище.
В это время к ограде подошла группа людей – деревенский староста и его приближенные. Стемнело; над миром горела луна. Ее свет был столь ярок, что, казалось, озарял каждый лист, проникал в любое окно, в самый темный и неприметный уголок.
Староста почтительно поклонился и предложил Рамчанду приют в своем доме. Тот согласно кивнул, поблагодарил Рохини, дал женщине денег и вместе со своими людьми покинул ее двор. Уходя, оглянулся на дом, но Тулси не вышла его проводить. Он был чужим человеком, чужим мужчиной, случайным прохожим на многолюдном жизненном пути.
– Я слышал, ваш человек заболел? – спросил староста, когда они с Рамчандом, сидя на покрытом ковром диване, пили арак. Дом старосты выглядел несравненно богаче дома Рохини: здесь была медная посуда, цветные половики и деревянные решетки на окнах.
– Ему стало лучше. Помогло лекарство, которое приготовила девушка по имени Тулси.
– Тулси?!
– Да, мы встретили ее по дороге, когда ехали к деревне.
Староста сокрушенно покачал головой.
– Что-то не так? – с некоторым вызовом произнес Рамчанд. – Она принадлежит к низшей касте? Я не должен был принимать помощь из ее рук?
Староста замялся.
– Ее мать была из вайшья, а отец – брахман. Эта девушка родилась от беззаконного союза.
– Я не знаю закона, который бы запрещал мужчине, принадлежащему к высшей касте, взять себе в жены женщину из более низшей. Если она, конечно, не относится к неприкасаемым
[33].
– Родители ее отца были против этого брака. Но мать Тулси все равно ушла к нему. Они жили вместе, никого не стесняясь. Их даже хотели выгнать из деревни.
– Где сейчас ее родители?
– Где отец, неизвестно, а мать умерла, когда рожала Тулси.
Девочку воспитала ее тетка.
Умерла во время родов… Рамчанд вздрогнул и едва удержался от того, чтобы в отчаянии закрыть лицо руками. Прошло больше десяти лет, и все эти годы он носил в своем сердце остановившееся время! Рамчанд женился, когда ему исполнилось двадцать. Согласно традиции брак устроили родители и до свадьбы юноша не видел невесту. Открывшееся зрелище показалось ему сказочным: сверкающая золотыми украшениями, нежная, как цветок, юная девушка в сари из переливающегося шафранового шелка со златотканой каймой, не смеющая поднять глаз. И он имел право коснуться ее, мог заключить в объятия!
Рамчанд был счастлив ровно год, но потом его жена истекла кровью во время родов, а через сутки умер новорожденный сын.
