Вера обрадованно застрочила ручкой. Писала она долго, но Вася ее не торопил. Наконец Вера закончила.
— Завтра мы проведем вам с Платоном очную ставку и один из вас будет признан невиновным в убийстве, — сказал Вася. — А пока будьте любезны пройти в камеру.
— Как в камеру? — испугалась Вера. — Кого?
Меня?
— А как вы хотели? — удивился Вася. — Вы же сами только что признались в убийстве. За это полагается наказание. Но вы не беспокойтесь, вероятно, ваш друг Платон пожелает что-то добавить к вашим показаниям. Уверен, если он видел, что вы не убивали его любовницу, то он так и скажет.
И, потирая руки от сделанного им доброго дела, Вася отправил несчастную жертву неразделенной любви в камеру.
— Надеюсь, завтра она будет уже не так героически настроена, — радостно бормотал он себе под нос, запирая кабинет. — Легко быть героем в мечтах, милочка. А в жизни, чтобы стать героем, часто нужно искупаться в дерьме.
Вася на минутку задумался.
— А ну как если ее любовь к этому Платону не даст трещину даже после того, как он завтра при ней и при свидетелях откажется от своих прежних показаний? Да если еще и подтвердит, что это Вера убила Людмилу. Должна она после этого подлеца Платона разлюбить. А если нет, тогда попрошу провести медицинскую экспертизу на предмет вменяемости этой влюбленной дурочки.
И очень довольный Вася отправился домой, чувствуя, что день прожит не даром.
Инна открыла глаза и с удивлением огляделась по сторонам. Удивление ее было вызвано непривычной тишиной в ее квартире. Она прошлепала к недавно отремонтированной двери, подергала ее за ручку, убедилась, что та надежно заперта, и недоуменно спросила у самой себя:
— А где все?
Никого не было, приходилось признать тот факт, что бессердечные подруги ушли и оставили ее одну.
А ведь именно сейчас, в момент величайшей психологической травмы в ее жизни, она нуждалась в присутствии подруг больше всего.
«Как они могли! — простонала Инна. — И как они не побоялись оставить меня одну? Вот сейчас возьму и покончу с собой. Они придут, а я уже в „красном море“ плаваю. Или таблеток вот сейчас наемся».
И Инна присела на краешек дивана и принялась обдумывать, как бы ей получше наказать жестоких подруг, чтобы те устыдились за свое поведение.
И Бритый тоже небось на похороны явится, рыдать будет. Свою Жанну лохматую прогонит и будет каждый день являться на кладбище с огромным букетом цветов. К своему ужасу, она почувствовала, что нарисованная картина получается настолько привлекательной, что мысли о самоубийстве уже всерьез овладевают ею.
Тогда Инна схватила и натянула на себя шорты, плотно облегающие бедра. Затем короткую маечку.
И в последнюю очередь напялила свои огромные ботинки с браслетами в них и выскочила из квартиры, хотелось побыть среди людей, пусть и незнакомых, чтобы хоть немного развеяться. Из своего двора Инна вылетела словно метеор, не обратив внимания на странного вида женщину, которая дернулась за ней следом.
В городе было людно, стоял чудесный летний вечер, жара уже спала, но от нагретого за день асфальта все еще шло ровное тепло. Инна съела мороженое, выпила два бокала сухого вина и напоследок проглотила какой-то необыкновенно вкусный десерт, состоящий из шоколадного бисквита, орехов, взбитых сливок и ежевики. После этого она почувствовала себя значительно лучше и даже стала удивляться, как это она час назад могла всерьез думать о том, чтобы покончить с собой.
Приведя свои растрепанные нервы в относительную норму, Инна решила прогуляться. Чуть впереди по дороге находилась стройка нового жилого дома.
Подойдя к ней, Инна услышала женский крик, а затем увидела и саму женщину, которая призывно махала руками со стройки. Женщина была довольно полной и в возрасте.
— Умоляю, помогите мне! — кричала женщина. — Мне одной с ним не справиться. Он ее убьет или изуродует! Скорее!
Инна огляделась по сторонам и убедилась, что женщина обращается именно к ней. Вокруг больше просто никого не было. Эту дорогу из-за стройки и грязи вокруг нее жители района старались обходить стороной.
— Да; да, — подтвердила женщина. — Именно вы, девушка. Скорее идите сюда, вдвоем мы его живо скрутим. Мерзкий насильник!
Выпитые почти пол-литра вина сделали Инну безшабашно храброй. К тому же не в ее привычках уклоняться от помощи слабым и угнетенным. И вообще ей казалось, что возможность помочь какой-то женщине — это просто удача; накостыляв мерзкому насильнику по шее, она еще и приведет в порядок свои нервы.
Правда, мелькнула мысль позвать милицию, на улице быстро темнело, но, во-первых, бежать в отделение далековато, злоумышленник за это время вполне мог закончить свое мерзкое дело и сбежать, а во-вторых, тогда Инне не удалось бы выместить на нем свою злость против мерзкого мужичьего племени.
Отбросив все сомнения, Инна смело перелезла через проволочную ограду и оказалась на территории стройки. Женщина призывно помахала ей рукой и бросилась вперед, показывая дорогу. Инна помчалась за ней, таща за собой прихваченный тут же внушительный кусок железной арматуры.
Уже через минуту стали слышны какие-то животные визги. Судя по всему, жертва насильника еще сопротивлялась, но уже из последних сил. И так было странно, что она так долго продержалась.
Инна влетела следом за женщиной на строительную площадку и замерла от удивления. Там под разбросанными в беспорядке бетонными блоками и металлическими сетками кто-то копошился. Визг раздавался именно оттуда, но уже не такой оглушительный.
— Вот он куда ее заманил! — крикнула женщина. — Мне с моей комплекцией и не залезть. Не помочь моей крошке. Представляете! И это все происходило на моих глазах. Боже мой! Вас мне послал сам господь. В ответ на мои молитвы. Вытащите же его!
— Кого? — удивилась Инна. — И откуда?
— Вот оттуда, — сказала женщина, показывая на два бетонных блока, образовавших собой нечто вроде шалашика, выход из которого закрывал огромный деревянный ящик с битым кирпичом и прочим мусором.
Инна послушно нагнулась, ожидая увидеть ноги насильника, и сразу же испуганно отпрянула в сторону. На нее смотрели четыре желтых глаза.
— Ой! — выдохнула Инна. — Чертовщина какая-то!
— Девушка, что там? — тоже испугалась женщина. — Лезьте же скорее. Может быть, еще не поздно.
Или что там? Он ее убил? Она не дышит? Говорите же мне, что он с ней сделал? Не мучьте меня.
И женщина в ужасе заломила полные руки.
— Он убил мою Симочку, мерзкий насильник!
— Не волнуйтесь, там никого нет, кроме двух кошек, — сказала Инна. — Вашей дочки там точно нет.
— Дочки! — выдохнула женщина. — При чем тут дочка? Какой еще дочки? У меня нет никакой дочки.
