А затем затонула.
Все произошло в долю секунды. Полиньяк увидел несколько пузырей, поднявшихся на поверхность пруда по бокам лодки, а затем это странное сооружение камнем ушло вниз. И только круги на воде указывали на то, что там еще совсем недавно была лодка. Капитан поспешно перевел подзорную трубу на Челона. Тот все еще стоял на краю пруда. Удивительно, но ни гугенот, ни он сам не предпринимали попыток помочь своему утонувшему товарищу. Полиньяк снова перевел трубу, обыскивая поверхность пруда в поисках потерпевшего кораблекрушение, однако, судя по всему, мужчина не сумел вовремя покинуть тонущую лодку. Озеро было спокойно. Оба зрителя беседовали. Челон смеялся. Казалось, его очень веселил тот факт, что кто-то только что утонул всего футах в тридцати от него.
Полиньяк опустил подзорную трубу и поглядел на Феррата.
– Вот ведь хладнокровный тип!
– Как будем действовать дальше, капитан?
– Еще немного понаблюдаем за происходящим. Но для начала принесите мне перо и бумагу. Мне нужно написать письмо.
– Будет сделано, капитан.
Феррат стал медленно спускаться вниз. Полиньяк затянулся. Пока что он совершенно не представлял себе, что задумал этот Челон, однако уже начинал догадываться, что речь идет о какой-то чертовщине.
* * *
Версаль, 10 апреля 1688 года
Дорогой месье Челон!
Вот уже два месяца я нахожусь в Версале и могу сказать, что этот замок – настоящий цирк! Конечно, я была наслышана о всяческих развлечениях и праздниках, которые у всех на слуху, и должна сказать, они не так уж преувеличивают, и все же роскошь и пышность поразили меня. Вы знали о том, что существует гигантская машина, состоящая из четырнадцати водяных колес и сотен насосов, благодаря которой постоянно работают фонтаны? Или о том, что король недавно приказал перестроить замок, добавив к нему огромный зал, стены которого состоят исключительно из венецианских зеркал? Даже если вы, будучи англичанином, возможно, относитесь к этому иначе, благодаря полученным здесь, при дворе, впечатлениям, я могу сказать, что Людовик – поистине великий правитель. Кстати, здесь его очень редко называют «королем-солнце». Вместо этого его чаще именуют величайшим королем.
Но обо всех этих вещах я могу en détail
[31] рассказать вам позднее, когда мы встретимся снова, и встрече этой, вынуждена признать, я очень рада. В Лондоне и Бедфонте меня буквально потрясли ваши описания и кругозор. Однако же теперь мне хотелось бы быть краткой, поскольку работа с шифровальным стержнем крайне утомительна. Однако, кажется, ваша система работает – в конце концов, это уже третье письмо, которое я вам пересылаю. Если бы секретари его величества раскрыли наш шифр, я, вероятно, уже сидела бы в Бастилии.
Кстати, о тюрьме: на данный момент мне удалось установить связи в Версале и незаметно навести справки об этом вороватом графе. Кажется, то, о чем написал брат месье Жюстеля из Женевы, действительно правда. Внебрачный сын Людовика из Версаля исчез. С лета 1685 года его никто там не видел. Его имениями в Вермандуа управляют местные интенданты. Хорошо информированные лица полагают, что граф сидит где-то в тюрьме. Куда его поместили, не знает никто. Некоторые утверждают, что он гниет в замке Иф, другие считают, что сидит в Бастилии.
Честно говоря, обе версии кажутся мне весьма неправдоподобными. В указанных крепостях сидит несколько известных личностей. Они живут там по причине своего положения и богатства в гораздо более приятных условиях, чем принято считать. Самое главное, всем пленникам разрешено вести переписку с внешним миром. А если бы настолько высокопоставленная особа, как Вермандуа, поселился там, эта информация уже наверняка просочилась бы наружу. Соответственно, я позволю себе предположить, что его держат в плену где-то в другом месте.
Кроме того, вы хотели знать, не было ли украдено что-то из личных покоев Людовика XIV не так давно. Выяснить это было значительно труднее. Хотя в покои короля попасть проще, чем вы, вероятно, предполагаете, поскольку даже его утренний туалет является событием публичным, но его личный гардероб, оружие и доспехи охраняют хорошо и обычно все находится под замком. К счастью, мне удалось подружиться с секретарем принца де Марсильяка, который, будучи хранителем гардероба, прекрасно осведомлен о происходящем в покоях Людовика. И этот секретарь сообщил мне, что в 1685 году на короткое время из королевской капеллы пропала орифламма. Орифламма – это личное знамя короля, он несет его в бою. Так что вы наверняка представляете себе, какой поднялся переполох. Впрочем, удалось сохранить случившееся в тайне. Секретарь утверждает, что никто и никогда не узнал, кто оказался вором. Точно известно лишь, что спустя несколько недель орифламма вернулась на место.
Таким образом, исчезновение графа и кража королевского знамени произошли в один год. Интересное совпадение, если это так. Мне кажется, что мы нашли ответ на вопрос, что украл наш мастер-вор. Надеюсь, что сумела помочь вам. Остаюсь вашей верной подругой и слугой,
Катерина (в настоящее время Луиза де Сальм-Дон-Нефвиль)
* * *
Слушая Марсильо, Жюстель отпил голландского пива.
– А когда герцог Монтегю узнал, что она беременна, его, конечно же, и след простыл. После чего этот Уилкинс с упреком сказал, что вряд ли его можно назвать джентльменом. Он даже заявил, что в таком случае нужно обдумать вопрос вступления в брак с дамой. И знаете, что ответил ему Монтегю?
– Что, генерал?
Марсильо склонил голову набок, возмущенно поднял брови и гнусавым голосом произнес:
– «Прошу прощения, сэр? Если дворянин переспит с какой-то приблудной простушкой и обрюхатит ее, теперь он должен сочетаться с ней браком? Да это же все равно что прострелить себе шляпу, а потом быть вынужденным надеть ее снова».
Оба мужчины звонко расхохотались, хлопая себя по бедрам. Немного в стороне от них на краю обеденного стола сидел Янсен, однако он и бровью не повел. Овидайя подошел к нему.
– Вы уже оправились от своего приключения, мистер Янсен?
– Я еще жив. Но с христианским мореходством у этого садка мало общего.
– Как вы полагаете, насколько далеко можно проплыть в этом под водой?
– Возможно, пару сотен ярдов, если повезет. Такой мельничный пруд – это одно, но, если путешествовать в ней по морю или крупной реке, течение может стать проблемой. Кроме того, воздуха хватает ненадолго.
– Возможно, для этого найдется решение.
Янсен пристально посмотрел на него. Моряк казался раздраженным, словно его что-то тревожило. С другой стороны, таким он был почти всегда.
– Можно, – продолжал Овидайя, – установить в потолке длинную трубку, которая будет находиться над поверхностью воды.
– Но достаточно ли ее будет для получения свежего воздуха? Или, скорее, воды? Сдается мне, ваше решение приведет к тому, что в этой подводной лодке скорее утонешь, чтобы не задохнуться.
