– Потому что в окрестностях Данидина больше не осталось ни одной мараэ, где бы жила тохунга, которая могла бы это объяснить? – удивленно спросил Джеймс.
Хелене показалось, он подтрунивал над Моаной. Наверное, парень предполагал, что все эти причины приезда в Киуорд-стейшн всего лишь отговорки. Скорее всего, Моана приехала просто для того, чтобы с ним повидаться.
Но Моане его фраза не показалась такой смешной.
– Все именно так и есть, – серьезно ответила девушка. – По крайней мере, я не знаю ни одной. Маори из региона Отаго больше не живут в своих деревнях. Они перебрались в города и на окраины, а там найти тохунгу будет сложнее и дольше, чем купить железнодорожный билет в Крайстчерч. Вот поэтому я и надоедаю твоей матери. Я сейчас приду, мисс Глория. Мы сможем продолжить разговор. – Девушка снова хотела присесть.
Тут Джеймс вспомнил о Хелене. Она робко стояла в сторонке. Парень улыбнулся ей и жестом пригласил подойти поближе.
– Хелена, тебе ведь это было интересно? – приветливо спросил он. – Мы как раз слышали о «и нга ва о муа» от Коуа.
Хелена вздрогнула, когда Джеймс осторожно положил ей руку на спину и проводил к камину. Казалось, она совершенно позабыла, что все еще боится прикосновений мужчин.
Моана внимательно посмотрела на Хелену.
– Моана, мама тебе не рассказывала о Хелене? – спросил Джеймс. – Это наша гостья из Польши. Хелена очень интересуется культурой маори. Ее заразил этим, если можно так сказать, дядя Бен. Хелена, это Моана.
– Скорее, меня этим заразила одна старая женщина в мараэ нгати рангитане, – тихо поправила парня девушка. – Она… она мне подарила вот это…
Хелена показала свой хей-тики, и взгляд Моаны стал еще более внимательным.
– Хинеахуонэ? – спросила девушка. – Богиня плодородия? Вырезанная из дерева мануки? Такое редко встречается.
Хелена смущенно улыбнулась.
– Наверное, у него есть какое-то предназначение, – пробормотала она и быстро спрятала амулет под рубашку.
Глория теперь заметила новые вещи девушки и одобрительно улыбнулась.
– Ты очень хорошо выглядишь, Хелена. Тебе идет костюм для верховой езды! Садись поближе к нам и опиши, как наш уважаемый арики произнес слова «и нга ва о муа». Давай я даже отгадаю. Он употребил их в смысле «придешь не сегодня, придешь завтра».
Джеймс, улыбнувшись, шутливо поклонился.
– Боги, очевидно, открыли тебе тайну, тохунга! – поднялся с места парень. – Я оставлю вас сейчас и займусь Пиппой. Хочу еще раз проверить его перед полетом к нагорью.
– Но на ужин ты ведь придешь? – спросила Моана. – Я… твоя мама пригласила меня…
– Я ни за что в мире не пропущу трапезу с дочерью вождя, – улыбаясь, пошутил Джеймс и кивнул.
Хелена опустила глаза. Она задавала себе вопрос, останется ли Моана на Киуорд-стейшн на все выходные.
– Вхакапапа, – принялась объяснять Глория Мак-Кензи, – если коротко, это происхождение.
Она говорила сдержанно и тихо. Ей, конечно, не хватало восторга и запала Бена Биллера. Казалось, женщине тяжело делиться своими знаниями с другими людьми.
– Поэтому для маори так важно каноэ, на котором их предки приплыли в Аотеароа с Гаваики – легендарного острова в Полинезии. Об этом они сразу упоминают, когда рассказывают о своей истории, своей пепеха. Важнее имен предков только пути, которыми они шли, места, где обитали. Пережитое важнее нынешнего. Вот так можно объяснить, как прошлое и будущее племени перетекают одно в другое. Прошлое определяет будущее. Прошлое не заканчивается, оно продолжает влиять на нас.
Хелена потерла лоб. Она подумала о Сибири, вспомнила Люцину.
– В таком случае… никогда нельзя стать свободным? – сорвалось с уст девушки. – Нельзя ничего оставить позади? Нельзя ни о чем забыть?
– Забыть всегда непросто… – отрешенно ответила Глория.
До этого момента Хелена считала мать Джеймса очень спокойной, сдержанной женщиной. Теперь же девушка подозревала, что и Глории приходилось бороться с призраками своего прошлого.
– Но разве это не шанс? – тихо спросила Моана, ее голос ласкал слух. Несмотря на чувство ревности, девушка очень заинтересовала Хелену. – Если прошлое до конца не закрыто, всегда есть возможность изменить его…
Хелена внезапно разозлилась.
– А если кто-то умер? – резко спросила она. – Он ведь не оживет!
– Но смерть этого человека приобретет для тебя новое значение, – объяснила Глория. – Это току: насколько важно для меня то, что я описываю?
– Или таку, – дополнила Моана. – Насколько важна я сама для того, что я описываю?
Хелена потеряла нить, когда две собеседницы продолжили беседу о маунга – месте, где находит убежище человек между прошлым и будущим. Для Моаны и Глории в философии маори, казалось, было нечто утешающее, а для Хелены – пугающее. Без сомнения, прошлое определяло ее будущее. Из-за Витольда она была связана ребенком, которого не хотела. И, словно одного этого недостаточно, теперь с Хеленой навсегда останется то, что она сделала с Люциной. Укоризненный взгляд сестры станет преследовать ее в будущем, Моане же предстоит счастливая жизнь вместе с Джеймсом на Киуорд-стейшн.
Хелена погрузилась в мрачные мысли, а Глория и Моана закончили беседу, потому что Джеймс и Джек вернулись к ужину. Джеймс был в хорошем расположении духа. Казалось, ветер от винта самолета все еще треплет его непослушные темно-рыжие волосы: парень, конечно, не ограничился простым осмотром летательного аппарата. Поднявшись в воздух, Джеймс сделал несколько кругов над фермой. Он как раз хотел об этом весело рассказать, но, вернувшись к женщинам, заметил: Хелена очень подавлена.
– Что с тобой, Хелена? – озабоченно спросил он. – Для тебя прошлого было слишком много?
Этот вопрос ранил девушку в самое сердце. Он попал в десятку. Хелена не знала, что ответить, и уж точно – как реагировать на взгляд Моаны. Молодая маори внимательно наблюдала за тем, что происходило между ней и Джеймсом. Хелене показалось, в глазах Моаны она видит сочувствие, боль… печаль. Она подумала, что настроение маори меняется каждую минуту.
– Да будет тебе, забудь все эти разговоры! – попытался взбодрить Хелену Джеймс и выдвинул для нее стул из-под обеденного стола. – Не имеет значения, что там плетут маори: случившееся вчера уже прошло. Важно будущее. Война скоро кончится, Хелена! Черчиль, Рузвельт и Сталин в ближайшие дни встретятся в Ялте. Они хотят обговорить основные линии послевоенной политики в Европе, что бы это ни значило. Как бы там ни было, когда твой ребенок появится на свет, наступит мир!
Хелена была благодарна за то, что парень заботится о ней и уделяет заметно больше внимания, чем Моане. Молодую маори, казалось, удивило известие о беременности Хелены, но она не подала виду. Галантное поведение Джеймса по отношению к девушке Моана воспринимала без ревности. Для этого совершенно не было причин: Хелена не выглядела серьезной конкуренткой.
