– Ваш друг с Карибы? Об этом я уже позаботился. Будет найдена лодка… разбитая. Эвертон исчезнет. Вы тоже. Это станет неопровержимым доказательством. Наверняка кто-то видел, как вы уплывали с Эвертоном.
– Они знают, что он повез меня сюда.
– С чего бы? Никто не знает о том, что он связан со мной.
– Я уже рассказала нескольким людям о том, что он привозил меня сюда.
– Это не означает, что он вез вас сюда и во второй раз.
– Они поймут, что плыть с ним в лодке я могла только по одной причине.
– Довольно изворачиваться. Никто не знает, что вы здесь.
Я оказалась в ловушке. Каждое его слово было взвешенным и уверенным. Он хладнокровен и расчетлив. И зачем вообще я нашла тот дневник? Если бы не я, Филипп сейчас был бы дома… И я никогда не встретила бы Мильтона.
«Мильтон, Мильтон, – повторяла я про себя его имя снова и снова. – Где вы сейчас? Если бы только я могла позвать вас… мысленно».
Я пыталась обдумать свое положение спокойно. Хватятся меня через несколько часов, не раньше. Фелисити и Реймонд вернутся в гостиницу и увидят, что меня нет. Но будут ли они волноваться? Или решат, что я уехала на плантацию? Видел ли кто-нибудь, как я садилась в лодку с Джоном Эвертоном? Магда помахала мне, но скажет ли она кому-нибудь об этом… до того, как станет слишком поздно?
Только вечером они, вероятно, сообразят, что я исчезла. Если бы я смогла добежать до берега… сесть в лодку… и вернуться на Карибу. Но он догонит.
Я подумала: «Он сумасшедший. Он одержим прошлым так же, как я когда-то. Оно поглотило меня так же, как его. Анна Алиса втянула меня в свою трагическую судьбу так же, как его прадед поймал его в свои сети».
Посмотрев в его голубые глаза, я почувствовала, что заглянула в глаза смерти.
А как мне хотелось жить! Мне хотелось быть с Мильтоном, хотелось вкусить той жизни, о которой он рассказывал… Хотелось вернуться домой в Англию, родить детей. Я хотела этого давно, с того самого мгновения, когда поняла сердцем, что люблю его… Но никогда еще это не представлялось мне так отчетливо, как сейчас.
Все мое естество тянулось к нему в ту минуту. Быть может, если я позову его, он услышит? Он должен почувствовать, что мне угрожает смертельная опасность. Мильтон, Мильтон, где же ты? Наверное, он был на плантации, наблюдал за сбором обожженного тростника. Мильтон… Беззвучно я взывала к нему.
Я почувствовала, что должна цепляться за жизнь. Каждый миг приобрел громадное значение.
В этом человеке чувствовался какой-то холодный восторг. Он получал слишком большое удовольствие от происходящего, чтобы желать быстрого окончания. В нем не пылала страсть, он не сгорал от плотских желаний. Для него все это было неким ритуалом, завершением истории Анны Алисы и ее возлюбленного.
Если бы заставить его говорить и выиграть время…
– Вы обещали рассказать, – сказала я. – Вы говорили, я заслуживаю того, чтобы знать.
– Что вы хотите знать?
– В чем тайна острова? Почему вы хотите, чтобы никто не знал, что он здесь, под водой.
– Я расскажу вам, – ответил он. – Мой прадед, возлюбленный Анны Алисы, приплыл сюда, чтобы разыскать этот остров. Он его так и не нашел, но подхватил золотую лихорадку. Все дело в золоте. На острове было золото… Столько, что оно было повсюду. Он стал одержим золотом. И он нашел его в Австралии. Разбогатев, он женился, у него родился сын, мой дед, который пошел по стопам отца. Но золотоносная шахта – не бездонная бочка. Золото истощается, богатство распыляется. Мой дед был уже немолод, когда отправился на поиски острова. Остров превратился в навязчивую идею для моей семьи… Так же, как случилось с вашим братом и с вами.
– И что было дальше? – Я тянула время, ища способ спастись. Возможно ли выбраться из этой комнаты? Где спрятаться? Наверное, в минуты наивысшей опасности все чувства человека обостряются. Мне показалось или я действительно услышала какой-то звук… снаружи…
Он сосредоточился на рассказе.
– Дед купил этот остров, поскольку посчитал, что он ближе всего находится к тому острову, который он разыскивал. Единственной целью его жизни стали поиски острова… И он его нашел. Он послал ныряльщиков. Рассказ о золоте оказался правдой. Оно там было повсюду. Пятьдесят лет мы поднимали золото из воды.
– Так вы стали одним из самых успешных золотодобытчиков в Австралии? Все ваше золото с острова?
Он кивнул.
– Оно вам не принадлежит.
Он пожал плечами.
– Мы не хотим, чтобы кто-нибудь вмешивался в наши дела.
– Вы хотите сказать, кто-то может отобрать у вас его часть? Оно все равно не ваше… по закону.
– Это золото принадлежит моей семье, – твердо заявил он. – И оно останется в моей семье. Вот почему мы не можем позволить, чтобы вокруг нас шныряли мелкие пронырливые шпионы.
– Я начинаю понимать.
– Все очень продумано… и логично, признайте это.
Я прищурилась. Недалеко от острова плыл корабль. Я не выдала охватившего меня восторга. Ему с его места корабля не заметить. Мне необходимо было продолжать говорить так, будто ничего не случилось. Я должна была сделать так, чтобы его внимание сосредоточилось на мне. Ощущение радости и облегчения было почти невыносимым. Кто-то плыл на остров!
Но наверняка кто-то из его подручных тоже заметил корабль. Сколько всего людей на острове, кроме самого Магнуса Перренсена и Джона Эвертона? Здесь должны быть ныряльщики, без них золота не достанешь, и слуги. Наверное, их не так уж мало.
Я сказала:
– Давайте предположим, что я уеду отсюда и никому не стану рассказывать про остров.
– Я вам не доверяю.
– А если я дам слово?
– А ваш брат?
– Он умер. Я не смогу его вернуть.
– Не люблю насилие, – вдруг сказал он.
– В самом деле? Вы меня удивляете.
– В смерти вашего брата не было никакого насилия. Он захотел нырнуть с ныряльщиками. Я послал его вниз и просто перерезал веревки. Мы его там и оставили. Это было просто.
– Со мной вы хотели поступить так же?
– Я хотел, чтобы вы выпили напиток. Это все упростило бы.
– Я бы заснула, и вы выбросили бы меня в воду. Да, ничего сложного.
– Почему бы не выпить его сейчас?
– Не так-то просто пить свою смерть.
– Без этого не обойтись.
Что это зашуршало? Лодка врезалась в песчаный берег?
– Как знать, – сказала я.
– Это нужно сделать. Я подумал об этом, еще когда вы в первый раз приплыли сюда. Наверное, тогда это и нужно было сделать. Но тогда мне еще предстояло многое узнать. У вас была карта. Вы сами мне об этом рассказали. Я не хотел, чтобы карту нашли.
