– Это очень романтично, но вряд ли выполнимо.
– Рядом с вами я чувствую себя романтиком.
– А я думала, вам неизвестно это чувство.
– Вы меня считаете слишком приземленным?
– Возможно.
– Вам еще долго придется меня изучать.
– Любого человека нужно изучать долго.
– И иногда это превращается в скучнейшее занятие. С нами будет иначе.
– Вы уже готовы сходить на берег? Собрали вещи?
– Я не готов расставаться с вами.
– Какое же небо красивое! Звезды как будто совсем рядом.
– На Карибе небо удивительное. Вам понравится. Вам многое понравится на Карибе.
– Наверное, вам очень хочется вернуться в ваш рай.
– Любой земной рай несовершенен. Всегда чего-то не хватает. Но я нашел ту…
– И она согласилась ехать с вами?
– Словами этого не было сказано. Но я могу прочитать это в ее мыслях.
– Так вы ясновидец? Очередное ваше достоинство?
Он взял меня за руку.
– Она хочет быть со мной так же сильно, как я хочу быть с ней… Ну или почти так же. Иногда она хочет казаться чопорной дамой. Но это воспитание. Вы же знаете эти старые английские семьи. Только меня ей не провести.
– Но, может быть, вы сами себя обманываете. Разве что вы говорите о ком-то, кого я не знаю.
– Вы знаете, о ком я говорю. Она одна. Другой нет и не может быть.
– Я удивлена, что вы посчитали ее достойной себя.
– И я никогда не думал, что найду такую.
– Но вы не смиряетесь с невозможным.
– Никогда. Надо же, как точно вы подметили!
– Давайте рассуждать здраво.
– Я всегда рассуждаю здраво.
– Это бессмысленное преследование меня… Оно должно было стать просто интересным приключением, верно? Чтобы скрасить однообразие жизни на корабле. Путешествие почти закончилось. Вам не удалось меня соблазнить, что, я уверена, и было вашей целью. Признайте это.
– Я этого не отрицаю.
– Вы бессовестный человек.
– Соблазнение должно было стать первым шагом к роману длиною в жизнь.
– Ваши слова так же бессмысленны, как и ваши идеи.
– Мы можем поговорить серьезно?
– С удовольствием.
– В таком случае я буду говорить с величайшей серьезностью. Я не могу распрощаться с вами в Сиднее. Я хочу, чтобы вы увидели мой остров. Кариба – изумительное место. Вы наверняка представляете себе его эдаким островком с пальмами, песчаным берегом и аборигенами в каноэ. Там все это есть, но, кроме того, на острове находится процветающая коммуна. Мы построили деревню на деньги, вырученные от продажи сахара. Мы подчинили себе природу острова. Он не такой уж маленький. Даже довольно большой, как и все подобные острова. Он самый крупный из четырех островов в группе. У нас есть пристани и сносная гостиница. Сахар обогатил остров, и живущие на нем люди достаточно умны, чтобы это понимать. Я хочу, чтобы вы наведались к нам.
Я колебалась.
– У меня на плантации большой дом. Вы можете остановиться в нем. Но, если для вас это неприемлемо, как я сказал, на острове есть неплохая гостиница. Пообещайте, что приедете.
– Я не могу давать никаких обещаний.
– Какая же вы упрямая женщина!
– Теперь вы видите, что я на самом деле совсем не идеал.
– Нет. Мне даже нравится ваше упрямство. Я так ослеплен любовью к вам, что все в вас мне кажется идеальным.
– Я пообещала Фелисити, что поживу с ней какое-то время.
Он кивнул.
– Думаю, вы не захотите у нее надолго задерживаться. А знаете, вы ведь почти ничего не рассказывали о себе… О вашей семье. Я знаю только, что вы путешествуете компаньонкой с мисс Фелисити.
– Вы тоже о себе не рассказывали.
– Расскажу на Карибе. Мне известно, что вы живете с бабушкой и догадываюсь, что ваши родители умерли.
– Мать умерла. Отец женился снова и уехал в Голландию.
– Я хочу узнать о вас все. В мыслях я всегда называю вас Анналиса… Моя Анналиса. Необычная женщина с необычным именем. Анналиса Мэллори. Есть одна очень известная фирма картографов с такой же фамилией – Мэллори.
– Это моя семья.
– Что же, выходит, вы…
– Да?
– На Карибу приплывал один молодой человек из этой семьи… Только что об этом вспомнил. Было это около двух лет назад. Как его звали…? Фамилия – Мэллори, это точно, и он был связан с картами.
Мне показалось, что сердце у меня в груди остановилось, а потом забилось как сумасшедшее. Слова застревали в горле, но я сумела произнести:
– Филипп… Его звали Филипп?
– Филипп Мэллори… Да, кажется, так его звали.
– И он приплывал на Карибу?
– Да…. Он провел на острове какое-то время.
В горле у меня пересохло. Подумать только, он видел Филиппа после того, как видела его в последний раз я, и все эти дни, тратя время на легкомысленную болтовню, он мог сообщить мне эту важнейшую новость.
– Что с ним случилось? – спросила я.
– Не знаю. Он пробыл на острове очень недолго.
– Это мой брат, – сказала я.
– Ваш брат? Ну конечно же! Мэллори… Я совершенно о нем забыл и вспомнил только что.
– Пожалуйста, расскажите все, что вам о нем известно.
– Вам-то о нем наверняка известно больше, чем мне.
– Он не вернулся домой. Что с ним случилось? Чем он занимался? Что делал на острове?
– Постойте-ка. Кажется, начинаю вспоминать… Кажется, у него была какая-то карта и он разыскивал место, о котором никто и не слышал. С трудом вспоминается. Он меня не заинтересовал. На острове бывает много разных людей.
– Пожалуйста, постарайтесь вспомнить о нем все. Для меня это очень важно.
– Я встречался с ним лишь однажды. Наверное, в гостинице. Надо полагать, он в ней поселился. После того я его не видел. Вот все, что я знаю.
– Так, значит, он побывал на Карибе?
– Да, он совершенно точно был там.
Известие это меня потрясло. Это была зацепка, хоть и слабая. У меня не укладывалось в голове, что Мильтон Харрингтон, с которым я поддерживала такие близкие отношения последние недели, мог сообщить мне все это, а я узнала об этом только сейчас.
Значит, Филипп остановился в гостинице на Карибе. Возможно, кто-то из гостиничных служащих запомнил его и может что-то рассказать.
Меня всю колотило. Я еще не добралась до Сиднея и уже сделала такое открытие.
