– Думаю, у нас нет никого с таким именем.
– Правильно. Он из Англии, был здесь почти два года назад. Мистер Гатридж ботаник, и я решила, что он должен был связываться с вами. Я надеялась на то, что вы поможете мне его найти.
– Английская экспедиция два года назад, говорите? Подождите минутку, я посмотрю, нет ли кого-нибудь, кто мог бы вам помочь. Прошу, присаживайтесь.
Я села и принялась ждать. От волнения у меня закружилась голова. Неужели я на краю открытия?
Через некоторое время молодой человек вернулся.
– Пройдемте с мной.
Я встала и последовала за ним. Остановившись у стеклянной двери, он открыл ее и отошел в сторонку, пропуская меня.
Из-за письменного стола мне навстречу поднялся человек.
– Доброе утро.
Мы пожали руки.
– Насколько я понял, вы спрашиваете о мистере Дэвиде Гатридже.
– Да. Мне известно, что он прибыл сюда с экспедицией некоторое время назад.
– Года два назад.
– Да. Я подумала, у него здесь мог быть кабинет, и решила, что вы, наверное, сможете указать его адрес.
– Почта на его имя действительно приходит сюда, но сейчас он не в Сиднее.
– Вы знаете, где он? – взволнованно спросила я.
– Мы не знаем, куда попадают люди в экспедициях. Они планируют исследовать одно место, потом что-то их отвлекает, и они уходят совсем в другом направлении. Я знаю, что он одно время собирался в Квинсленд, а оттуда – на Барьерный риф. На некоторых из этих островов есть такие растения, которых вы не найдете больше нигде в мире.
– Вот как. – Я была разочарована.
– Он уехал полгода назад, – продолжил он. – Недавно мы узнали, что он на Большой Земле, так что может в скором времени вернуться в Сидней.
– Что означает «в скором времени»? Через неделю? Две?
– О, это вряд ли. Я думаю, через месяц, и это самое меньшее.
– Месяц! – У меня словно выбили землю из-под ног. И все же они знали его. Это маленький шажок вперед. – Когда он вернется, сообщите ему, пожалуйста, что я его искала. И попросите со мной связаться. Найти меня можно будет в этом хозяйстве… Это в нескольких милях от Сиднея, я пока погощу там у друзей. Если сменю адрес, я вам сообщу.
– Разумеется.
– Меня зовут мисс Мэллори.
– О… Вы не имеете отношения к семье картографов?
– Да, это моя семья.
– К нам приезжал один Мэллори из Англии… Ну конечно, с Дэвидом Гатриджем!
– Это мой брат. Я его пытаюсь разыскать. Вы не знаете, где он останавливался в Сиднее или когда уехал?
– Боюсь, что нет. Он заглядывал к нам пару раз с мистером Гатриджем, но больше мы его не видели.
– Благодарю вас, – сказала я. – Вы очень любезны.
– Я сообщу мистеру Гатриджу, что вы приходили… Как только он вернется. И ваш адрес. Я запишу… Готово. Он получит записку сразу же, как окажется в Сиднее.
Я вышла на залитую светом улицу.
Начало не слишком многообещающее. Но это начало!
Первым, кого я встретила, возвратившись в гостиницу, был Мильтон Харрингтон.
– Вы выходили, – воскликнул он, увидев меня. – Вы лишили нас прогулки.
– С утра погода приятная. Днем будет жарко.
Мильтон пристально посмотрел на меня.
– Вы что-то задумали, – сказал он. – Расскажите. Быть может, я смогу помочь.
Я покачала головой.
– Ничего особенного. А где остальные?
– Жених, надо полагать, еще спит. Невеста тоже. Так что мы с вами свободны. Предлагаю небольшую прогулку по городу. Я люблю это место. Здесь многое изменилось с тех пор, когда сюда приплыли первые корабли, уж поверьте. Идемте. Возьмем экипаж.
Я позволила ему усадить меня в экипаж, но продолжала думать о Дэвиде Гатридже. Он вернется и, кто знает, может быть, что-то расскажет. Я заметила, что рядом с Мильтоном Харрингтоном я становлюсь оптимисткой. Мне передавалась его уверенность в том, что нет ничего невозможного. Какая-то часть его кипучей натуры вливалась в меня.
Мы остановились у магазина и купили мне шляпу. Я выбрала шляпу и для Фелисити. Мне показалось, ей пойдет бледно-лиловый.
– Наконец-то я могу усмирить свои страхи, – провозгласил Мильтон. – Теперь ваше прекрасное личико защищено от врага.
– Странное отношение к солнцу… Давшему жизнь всему на этой планете.
– Ах, солнце может быть и добрым другом, и злейшим врагом. Такова природа жизни. Подумайте, море и огонь такие же.
– Не слишком-то это хорошая дружба, если она способна на такие превращения.
– Скажите на милость, мисс Анналиса Мэллори, почему любой наш разговор, даже самый отвлеченный, вы всегда превращаете в психологический диспут?
– Прошу прощения, – сказала я. – Наверное, я бываю ужасно скучной.
– Вы можете быть только очаровательной. Как скоро я увижу вас на Карибе?
– Не знаю. У Грэнвилла я долго не задержусь.
– Да, уверен, вам этого не захочется.
– Я немного беспокоюсь о Фелисити. Если вам известно что-то нехорошее об этом человеке, я думаю, она должна это знать.
Он помолчал, как будто борясь с собой, что было крайне необычно для него. Он всегда вел себя очень уверенно.
– Она сама его видит, – наконец произнес он.
– Вчера вечером он немало выпил, но, кажется, остался трезв.
– Для него это привычное дело. Как здесь говорят, он умеет пить. Как на него это воздействует, я не знаю. Сомневаюсь, что он перестал пить, когда мы его оставили. Я думаю, он продолжил у себя в номере.
– Не стоит ли рассказать об этом Фелисити?
– В таких обстоятельствах всегда трудно понять, стоит или не стоит рассказывать. Я полагаю, Фелисити сама все видит. Хотя, может быть, она влюблена в него, а любовь, как мы знаем, слепа. Все мы сами должны строить свою жизнь.
– Когда они поженятся, будет уже поздно. Я чувствую, что она губит свою жизнь.
– Моя дорогая Анналиса, это решать ей.
– Вы не думаете, что…
– Я думаю, что вам нужно прекратить волноваться. Пусть она сама принимает решение. У каждого есть на это право. Поезжайте с ней, посмотрите, как она устроится. Подумайте немного о себе… О нас. И поскорее приезжайте на Карибу. Корабль ходит каждую среду… А я буду ждать.
Я рассмеялась. Но, удивительное дело, от этих слов мне вдруг стало спокойно и тепло.
Интерлюдия в мрачном доме
Мы ехали в хозяйство Грэнвилла. События развивались стремительно, и сейчас я сидела в одном из дилижансов знаменитой фирмы «Кобб энд Компани», уносвших меня прочь от города в местность, которую здесь было принято называть саванной.
