Я сразу подумала о Мильтоне. Мне была нужна помощь, и он мог помочь.
Я спустилась вниз и обратилась к квартеронке за стойкой:
– Моя подруга заболела. Я очень волнуюсь за нее. Нельзя ли сообщить мистеру Харрингтону?
– Конечно, я сейчас же кого-нибудь пошлю.
– Большое спасибо.
Она призвала кого-то из работников, и тот без промедления отправился за помощью.
– Бедная леди больна, – сказала квартеронка. – Она, кажется, очень слаба.
– Да, – согласилась я.
– Доктор быстро поставит ее на ноги.
Темные глаза осмотрели меня с любопытством. Наверное, мы были им особенно интересны из-за того, что Мильтон Харрингтон так заботился о нас. Более того, если им стало известно о неожиданной смерти Уильяма Грэнвилла, они должны были знать и то, что Фелисити – его вдова. И следовательно, они бы не стали так уж удивляться тому, что ее здоровье пострадало.
Я вернулась к Фелисити. Она все так же лежала на спине, глядя в никуда и не шевелясь.
Я села на краешек кровати и взяла ее за руку.
– Все хорошо, Фелисити, – тихо произнесла я. – Я здесь, с вами, я о вас позабочусь.
Она не ответила, но по тому, как сжались ее пальцы, я поняла, что мои слова ее немного успокоили.
В скором времени прискакал Мильтон.
Он поднялся прямиком к моему номеру. Услышав его приближающиеся шаги, я вышла к нему навстречу.
– Это Фелисити, – сказала я. – Она какая-то странная. Она, кажется, не понимает… Ей приснился… плохой сон… Но это не все.
– Мне пойти к ней? – спросил он.
Когда он вошел, Фелисити с ужасом посмотрела на него.
Я сказала:
– Не бойтесь, это мистер Харрингтон. Он пришел помочь.
Она стиснула зубы.
– Он не умер… – зашептала она. – Он здесь…
Я посмотрела на Мильтона.
– Я пошлю за доктором Нортоном, – сказал он. – Я его хорошо знаю. Я ему объясню.
– О, спасибо вам.
Он вышел из номера. Фелисити продолжала лежать так, будто не понимала, что происходит.
Услышав, что он вернулся, я вышла в коридор.
– Воспоминания ее догнали, – сказал он. – Она прошла через страшные испытания, и только сейчас ее организм начинает откликаться на них.
– Мне казалось, она уже оправилась.
– Она покинула Австралию и приплыла сюда… Путешествие отвлекало ее от воспоминаний, не давало расслабиться, но теперь, когда не нужно ни о чем думать, страшное нервное напряжение начинает проявляться. Я думаю, все, что ей нужно, это хороший отдых и бережное отношение. Нортон – славный малый. Он здесь живет уже довольно долго. Приехал поднабраться опыта пять лет назад да так и остался. Он сделает все, что нужно.
– Я очень волнуюсь.
Он положил руку мне на плечо.
– Я понимаю. Вы же знаете, что можете на меня положиться… обе.
Я отвернулась. Я слишком расчувствовалась, чтобы что-то говорить, и слишком волновалась о Фелисити.
Приехал доктор. Осмотрев Фелисити, он дал ей снотворное. Потом мы с Мильтоном и доктором вышли из гостиницы и сели на скамейку поговорить.
– Она в тяжелом нервном состоянии. С ней нужно вести себя осторожно. Она пережила какое-то страшное событие.
– Да, – подтвердила я. – Ее муж погиб у нее на глазах.
– Дело Грэнвилла, – пояснил Мильтон.
– А, понятно. Это многое объясняет. Наверняка это стало для нее настоящим ударом. Должно быть, она убита горем.
– Их брак не был счастливым, – сказала я. – Миссис Грэнвилл не вписывалась в ту жизнь, ради которой она сюда приехала. Она спокойно жила в Англии и не представляла, что ее здесь ждало.
– Мы восстановим ее здоровье, но на это понадобится время. Я подержу ее на успокоительном несколько дней. После этого нужно будет сделать так, чтобы она не волновалась. Ваш номер находится рядом? Хорошо. Я думаю, теперь многое будет зависеть от вас.
– Когда нужно, я буду рядом.
– Покой и отдых, и она выздоровеет.
– Спасибо вам, – поблагодарила я.
– Сейчас она немного поспит. Я сегодня же пришлю в гостиницу еще лекарств и зайду завтра, посмотрю, как она. Думаю, что сейчас ей нужнее всего отдых. Это успокоит ее мысли. Вы будете давать ей лекарства, которые я пришлю. По одной пилюле раз в день перед сном. Будьте внимательны. Две таблетки могут быть опасны для здоровья. Больше – могут привести к смерти. Следите за тем, чтобы она сама не могла их взять. Сейчас она, похоже, утратила интерес ко всему. Вечером дайте ей одну пилюлю, этого хватит для крепкого сна.
Когда доктор ушел, я поднялась к Фелисити. Она лежала очень тихо, с закрытыми глазами, поэтому я оставила ее и спустилась вниз. Мильтон все еще не ушел.
– Ну что? – спросил он.
– Она, похоже, успокоилась. Но я ужасно волнуюсь. Она очень плохо выглядит.
– Мне показалось, что ей может стать совсем плохо. Но не волнуйтесь. Нортон знает свое дело. Нам повезло, что он поселился у нас на острове. Он уже давно порывается вернуться домой, но мы все уговариваем его остаться. Он творит настоящие чудеса. Даже аборигены считают его знахарем и чуть ли не магом.
– Спасибо, что вы откликнулись.
– Дорогая Анналиса, я всегда к вашим услугам.
Я улыбнулась. Сейчас он казался другим, мягким, даже почти нежным. Меня влекло к нему, но это был не тот безрассудный восторг, который я иногда испытывала, а нечто более глубокое.
– Присядьте на минуту, – попросил он. – Нельзя, чтобы это положение подорвало и ваши силы. Вы должны быть сильной женщиной, утешительницей, исцелительницей, хорошей сиделкой. Мне кажется, вам будет лучше переехать ко мне.
– Я должна остаться здесь.
– Там вам будет намного удобнее… и Фелисити тоже.
– Нет, я должна остаться.
– Вы говорите это так твердо, что я понимаю: вы настроены очень решительно. Вы сильная женщина.
– Да, наверное, и простите меня, что я такая неблагодарная.
– Давайте будем откровенными. Я знаю, что вы ко мне не поедете. Во-первых, вы хотите продолжать поиски, и, во-вторых, это было бы не comme il faut
[8]. Устои здесь не так тверды, как в старушке Англии. Вам кажется, что мне нельзя доверять, но, раз уж мы решили говорить откровенно, я открою вам тайну. Я не такой.
Я засмеялась и поняла, что это произошло со мной впервые с той минуты, когда я вошла в комнату Фелисити и застала ее в оцепенении.
– Присядьте, – повторил он. – Давайте посмотрим на гавань… Знаете, суета там, внизу, нагонит на вас сон.
