– Было бы хорошо, если бы вы запомнили это.
– Я была бы очень признательна, если бы вы мне помогли.
– Что ж, – сказал он, – первым делом мы должны попытаться найти остров. Нам понадобится шлюпка… Не такой корабль, на котором вы приплыли из Сиднея, конечно, но и не обычная весельная лодка. Возьмем карту и поплывем искать ваш остров. Главное, удостовериться, что никакого острова не существует, по крайней мере в месте, указанном на карте.
– Спасибо, спасибо вам!
– Нужно решить еще один вопрос, – продолжил он. – Когда вы раскроете эту загадку, вы вернетесь в Англию?
– Да, я собираюсь возвращаться.
– И вы выйдете за того молодого человека, который с радостью избавился от вас на месяцы? Я хотел сказать, помог вам организовать все это?
– Он умный человек. Он понимает, что я не буду знать покоя, пока не узнаю, что произошло с Филиппом.
– И он вас отпустил…
– Он все понял… Правильно.
– Я бы никогда вас не опустил одну. Я бы отправился с вами.
– Так когда мы поплывем?
– Зависит от погоды. Оставьте это мне. А пока что я попытаюсь разузнать, чем занимался ваш брат здесь. Еще я хочу показать вам остров. Я заеду за вами в пять часов, тогда будет не так жарко. Я свожу вас на плантацию, потом мы пообедаем вместе. Днем, в жару, я бы посоветовал вам не выходить из номера.
Он встал. Я тоже встала, и он взял меня за руки.
– Если вашего брата можно найти, мы это сделаем, – сказал он. – Пойдемте.
Мы подошли к стойке, за которой стояла улыбчивая Роза.
Он сказал, что хотел бы поговорить с мистером Селинкортом, и Роза тут же отправилась на поиски названного джентльмена. Через несколько минут нас провели в комнату, где Мильтона бурно приветствовал невысокий мужчина с кожей кофейного цвета, которому я была незамедлительно представлена и который оказался мистером Селинкортом, управляющим гостиницей.
Мильтон попросил показать записи за последние три года, и мы увидели, когда примерно Филипп поселился в гостинице. Его имя значилось в книге постояльцев. Он прожил здесь три недели.
Мистер Селинкорт помнил его. Он был очень приятным постояльцем. Да, он оплатил счета, нет, таинственного исчезновения не было. Он съехал, как все остальные постояльцы.
– Он поплыл на корабле в Сидней? – спросила я.
Мистер Селинкорт ответил, что это вероятнее всего. Однако, судя по дате его отбытия, выписался из гостиницы он в воскресенье, а в воскресенье корабль на Сидней не отплывает. Это было довольно странно.
Нет, сам мистер Селинкорт не видел, как он уплывал, но пообещал расспросить своих работников.
Мне это показалось шагом вперед, и благодарить за это нужно было Мильтона Харрингтона.
Продолжая волноваться из-за нездоровья Фелисити, я тем не менее почувствовала себя окрыленной.
Последующие дни только укрепили мои надежды, даже несмотря на то что мистер Селинкорт ничего не узнал от своих работников. Никто не видел, как Филипп покинул остров, но, поскольку из гостиницы он выписался в воскресенье, уплыть на корабле до Сиднея он не мог.
Это было довольно странно, и все же Мильтон был уверен, что рано или поздно найдет ключ к разгадке этой тайны. По крайней мере я не сидела сложа руки и что-то предпринимала.
Я уже не так сильно волновалась о Фелисити. Она все больше молчала и держалась отстраненно, но ей явно стало лучше. Она не хотела выходить из своего номера, однако страшные сны перестали ее мучить. Доктор предупредил меня, что они могут вернуться и скорее всего вернутся, так что мне нужно быть готовой к этому. Она нуждалась в постоянной заботе и покое.
Она много спала, чего и добивался доктор. Нравственно и физически она была истощена, и для выздоровления полный покой ей был необходим.
Мистера Мильтона Харрингтона я видела каждый день, он приезжал справляться о Фелисити и куда-нибудь меня возил. Я ездила по острову на своей гнедой кобыле и начала снова чувствовать вкус жизни.
Он возил меня по плантации, где все мне было в диковинку. До этого я понятия не имела, как изготавливают сахар, и благодаря тому запалу, с которым он вел рассказы, мне это показалось захватывающе интересным.
Мы ходили пешком по узеньким тропинкам в зарослях тростника, иногда такого огромного, что мы казались карликами. Некоторые из них достигали двенадцати футов в высоту и примерно дюйма в толщину. Мильтон Харрингтон объяснил, что здешний климат – теплый, влажный, с морским ветром и периодами сильной жары – идеально подходит для сахарного тростника. Он показал мне также угрожающего вида мельницы и кипятильню. Работники, в основном из коренных обитателей острова, при нашем появлении бросали работу и с улыбкой провожали меня взглядом. Один из них показал мне мангуста. Этих зверьков держали там для истребления крыс и термитов, которые были настоящим бедствием для плантации.
Я сказала:
– Представляю, как вам не хочется с этим всем расставаться. Это же ваша жизнь.
– Нет, нет, – возразил он. – Это должно когда-нибудь прекратиться. Мой отец основал эту плантацию и привел ее к успеху. Он сделал остров тем, чем он является сегодня. Я продолжил его дело. Но он планировал вернуться домой, когда придет время. Для него время так и не пришло, но оно пришло для меня.
– Все эти люди зависят от вас.
– Я не уеду, пока не найду человека, который сможет занять мое место.
– А потом уедете?
– Знаете, есть кое-что более важное для меня, чем плантация.
– Что же это?
– Вы.
– Это не так-то просто.
– Но не так уж недостижимо.
– Я знаю, вы уверены, что никогда не проигрываете.
– Так проще живется.
– Расскажите еще о плантации.
Он с радостью принялся объяснять систему выпаривания сахара.
После экскурсии по плантации мы снова поели вместе.
Он сказал:
– Когда устанете от гостиницы, вы всегда можете переехать ко мне… Вы и Фелисити.
– В гостинице удобно, – ответила я. – Там о Фелисити заботятся и не оставляют ее одну. Ей достаточно позвонить в колокольчик, и они уже тут как тут. К тому же там прекрасный вид на гавань. Она все время какая-то разная.
Наконец настал день, когда мы отправились в наше морское путешествие. Я со спокойной душой оставила Фелисити в гостинице. Все мои мысли были о том, что мы можем открыть.
Шлюпка наша была небольшой, но управляли ею три человека. Карту я взяла с собой. Мы проплыли вокруг Карибы, и впервые я смогла рассмотреть тот остров, который находился в отдалении.
– Это Львиный остров, – пояснил Мильтон. – Сейчас вы поймете, почему он так называется. На нем есть небольшая бухта, над которой нависает утес. С некоторой точки он выглядит точно как сидящий лев.
