Если она и говорила серьезно, то только о Сабрино.
Она любила подолгу оставаться в моем номере. Ей нравилась моя одежда. Один раз я застала ее роющейся в моем шкафу. Я удивилась, но рассердиться на нее не могла, потому что ее любопытство было таким естественным и она так старалась, чтобы всем было радостно.
Однажды утром, когда я сидела на балконе, в гостиницу вошла женщина необычной красоты: высокая, темные волосы собраны высоко на голове, грациозная осанка, которую я часто замечала у женщин острова. Только она очень отличалась от остальных женщин. Я почувствовала в ней какую-то важность, и это ощущение у меня появилось, как только я заметила ее в толпе. Она была в белом облегающем платье, шею ее украшала золотая цепь.
Я решила узнать при встрече у Марии, кто она. Мария знала всех на острове.
К моему удивлению, в мой номер вошла Мария. Это была еще одна ее привычка. Она всегда входила без стука. Я и просила ее не забывать стучаться, но это мало помогало.
– Мисс Мэллори, – произнесла она высоким возбужденным голосом, как будто из последних сил сдерживала смех, – к вам леди. Она ждет внизу.
– Кто это?
От возбуждения Мария несколько секунд не могла произнести ни слова.
– Это миссис Мануэль! – наконец выпалила она.
– Это леди, которую я только что видела, высокая, темноволосая, в белом платье?
Мария кивнула.
– Я спущусь, – сказала я.
Миссис Мануэль сидела в холле. Роза за стойкой и еще несколько служителей стояли так напряженно, как будто ждали, что в любую секунду случится что-то невообразимое.
Когда я появилась, она встала.
– Мисс Мэллори, – сказала она. – Я пришла к вам. Магда Мануэль.
– Здравствуйте. Рада знакомству. Я много слышала о вас.
– На этих островах все обо всем слышат.
– Я о вас слышала от мистера Харрингтона.
Нас окружала тишина. Все, кто был вокруг, прислушивались к нам, как будто наша встреча была каким-то чрезвычайно важным событием.
– Может быть, поговорим не здесь? – предложила я.
Роза выдала себя, подтвердив, что слушала наш разговор, когда простодушно произнесла:
– Конечно, мисс Мэллори. Прошу сюда.
Она провела нас в комнату, выходящую окнами на гавань, где я когда-то разговаривала с Мильтоном.
– Желаете что-нибудь выпить? – спросила я.
– Да, пожалуйста.
Роза сказала, что принесет лалу, так назывался местный напиток, который изготавливался из фруктов и почти не содержал алкоголя, – идеальный освежающий напиток для жаркого дня, что и делало его таким востребованным.
Мы сели рядом на балконе.
– Я уже давно хотела с вами встретиться, – сказала она. – Но мы так заняты на плантации.
– На плантации?
– Вы не знали? Я живу на Втором острове. У нас там своя плантация. Не такая большая, как здесь… Но и там работы хватает. Я не могу поддерживать такой порядок, как у Мильтона. Мне не хватает его хватки… Как и мужу не хватало. Мильтон научил нас многому.
– У вас тоже сахарная плантация?
– Да… Для меня это довольно сложное дело. Я не так давно потеряла мужа и не знаю, что бы делала без помощи Мильтона.
Официант, который принес напиток, похоже, не хотел покидать нас. У меня создалось впечатление, что за стенами этой комнаты все говорили о моей встрече с Магдой Мануэль.
– Мильтон рассказывал о вас, и я решила, что могу встретиться с вами, – сказала она. – Вы должны меня навестить. Приезжайте на обед. Вы, кажется, с подругой.
– Да, но она очень заболела и до сих пор не совсем здорова.
– Я слышала о том ужасном происшествии в Австралии. – Она посмотрела на меня с сочувствием. – Новости здесь быстро разлетаются. Мы ведь не так далеко друг от друга находимся.
– Она пока не может ни с кем встречаться, но, к счастью, выздоравливает.
– Вы, кажется, еще не были на Втором острове? Я знаю, не были, иначе я бы об этом услышала.
– Нет. Но я часто смотрю на него. Он такой зеленый и приветливый.
– Зеленый он из-за тростника.
– Вы управляете плантацией одна?
– Не совсем. У меня есть хороший специалист. Джордж Каллерби. Он был правой рукой моего мужа. Плантацию подстерегает столько неприятностей. Ветер может повалить тростник, крысы, термиты – настоящее бедствие, то кипятильня выйдет из строя в самую неподходящую минуту, то мельница остановится. Мильтон следит за всем, у него лучшее оборудование… И главное – его умение обходиться с людьми. Он управляет своими работниками железной рукой в бархатной перчатке. Я никогда не понимала, как это ему удается. Мой муж тоже. Он, бывало, говорил, что у Мильтона Божий дар к таким вещам. Эти люди должны знать, кто у них хозяин. Они должны уважать тебя, иначе это приведет к расхлябанности, они начнут засыпать с резаками в руках. Однако вам, должно быть, ужасно скучно слушать все эти рассказы о делах. Я просто хочу знать, вы пообедаете с нами?
– С удовольствием.
– Я подумаю, в какой день это будет лучше устроить. Мильтон привезет вас на лодке. На самом деле это не так уж далеко. Мне очень хотелось с вами встретиться, но я была так занята, что не успела все как следует продумать. Видите ли, мой муж умер всего несколько месяцев назад, когда Мильтон был в Англии.
– О, примите соболезнования!
– Он давно болел, так что это не было неожиданностью. Я вам сообщу дату встречи. Скорее всего, на следующей неделе, вас устроит? Вы же еще не покидаете нас?
– Думаю, в скором времени мне придется уплыть. Но сперва я дождусь, пока миссис Грэнвилл достаточно окрепнет для путешествия.
– Конечно.
Она встала. Я еще раз обратила внимание на изящество ее фигуры. В ушах и на шее у нее блеснуло золото. Она была очень красивой женщиной.
Я прошла с ней через холл к двери гостиницы.
Разумеется, от меня не укрылись взгляды, которые устремились на нас, и я понимала, что, как только мы скроемся из виду, начнется перешептывание.
Попрощавшись с миссис Мануэль, я поднялась к себе.
В номере я застала Марию. Она увлеченно работала щеткой для пыли, правда, с очень небольшим успехом.
Я поговорила с Мильтоном о Магде, когда мы встретились в тот вечер. Мне почему-то показалось, что он, наверное, провел день с ней.
Он, как обычно, приехал пообедать со мной. Он приглашал меня в свой дом, но я осторожно отказывалась, да и оставлять Фелисити одну в гостинице надолго я не могла. Мне хотелось быть неподалеку, чтобы в случае чего меня не пришлось искать.
До обеда мы сели во дворе поговорить. Я сказала:
