– Нет! – с деланной беспечностью ответил Александр и покачал головой. Удивленно приподняв брови, он изо всех сил старался не показать своего волнения. – Все нормально. Я буду рядом с женой.
– Ну и хорошо! – улыбнулась Подольская и облегченно вздохнула. – Мы пока ее подготовим к родам, а вы, голубчик, переоденьтесь. Подождите в палате. Санитарка вас позовет.
Потеряв дар речи, Александр молча кивнул. От переживаний у него пересохло во рту. Его сердце выскакивало из груди. Казалось, оно бьется в каждой частичке его тела, даже в пальцах. Проводив взглядом врача, Александр растерянно поплелся в палату. Стараясь взять себя в руки, он начал усиленно отжиматься от пола. На счете восемьдесят пять в палату заглянула молоденькая санитарка. Распахнув дверь, девушка удивленно застыла в проеме двери и округлила глаза. Повернув голову, Александр обессиленно рухнул на пол.
– Простите, – быстро встав, виновато пробормотал он и приподнял брови.
– Да ничего, я еще и не такое видела! – махнув рукой, весело ответила кареглазая санитарка. – Александра Николаевна сказала, чтобы вы через пять минут заходили в родзал. И не забудьте надеть халат и бахилы. Понятно?
– Да, все понятно! – выпрямившись, громко ответил Сторожев и посмотрел на часы. – Спасибо!
Забежав в ванную комнату, он старательно вымыл лицо и шею холодной водой и посмотрел на себя в зеркало. Выпустив адреналин, теперь он выглядел значительно лучше: взгляд его стал уверенным, сердце билось спокойно, лицо приобрело прежний, здоровый вид. Тщательно, несколько раз подряд Александр вымыл руки с мылом и протер их дезинфицирующим раствором. Улыбнувшись, он представил, что очень скоро в этих руках будет лежать его новорожденный ребенок. Мальчик или девочка. Сердце мужчины сжалось в томительном ожидании.
Ровно через пять минут свежий, спокойный, переодетый, Сторожев вошел в родильный зал номер один. Приподняв очки, Александра Николаевна махнула ему рукой и широко улыбнулась.
– Ну, что стоите, папаша? Смелее подходите к жене! Вы сейчас ей очень нужны! – весело произнесла она.
Уверенными, широкими шагами Александр подошел к тому месту, где лежала Виктория. Возле нее суетилась бригада врачей. Чуть дальше, у окна стоял широкий белый стол с маленькими детскими весами и пеленальницей. Справа от Вики была небольшая белая ширма, поэтому видеть то, что именно делали врачи, Сторожев просто не мог.
Повернув голову, Виктория вымученно улыбнулась и посмотрела на мужа.
– Привет, белочка, ты как? – стараясь казаться беспечным, поинтересовался Александр и взял ее за руку.
– Нормаль… – попыталась сказать она и скривилась от боли. – Ой!
– Так, – закричала Подольская, – вижу головку! Тужься, деточка, тужься! Набери полную грудь воздуха и тужься!
Ухватившись за поручни, Виктория немного приподнялась и потянула их на себя. Ее лицо покраснело, на лбу появилась испарина. Не теряя времени, Александр начал массировать ей спину. Глядя в лицо жены, он то и дело посматривал на врача – наверное, боялся пропустить момент, когда появится на свет их ребенок. Закричав, Виктория обессиленно рухнула на спину. Ее руки дрожали, губы были искусаны, на белках глаз появились тонкие красные жилки.
– Девочка моя, как мне тебя жалко! – наклонившись над ней, воскликнул Александр и вытер с ее лица пот. Поправив прилипшие ко лбу волосы, он торопливо поцеловал ее в щеку и участливо поинтересовался: – Хочешь воды?
– Да, – тихо сказала Вика и застонала. – Только один глоток. Меня тошнит.
Неожиданно, ухватившись за кресло, Виктория скривилась от боли и громко, так, что у Сторожева пробежали по спине мурашки, закричала. Голос ее повис под потолком и задрожал мощным, звенящим эхом. Засуетившись, Подольская громко, словно на военном плацу, начала выкрикивать команды. Наклонив голову, Виктория глубоко вдохнула и снова ухватилась за вожжи. Стакан с водой выпал у Александра из рук. Подбежав к креслу, он поддержал Викторию за спину и помог ей согнуться.
– Девочка моя, как я тебя люблю, как мне тебя жалко! Если бы я знал… Ты самая лучшая… – глядя ей в лицо, не умолкая повторял он.
– Так, молодец, хорошо, хорошо! Набирай полную грудь воздуха! – командовала акушерка. – Прижимай голову к груди и тужься изо всех сил, тужься! Пошли потуги! Молодец!
Не выпуская из рук поручни, Вика выпучила глаза и с силой согнулась. Ее лицо исказила нечеловеческая боль, глаза налились кровью. От ее крика дрожали стены, воздух, стекла. Глядя на муки жены, Александр подумал, что у него поседели волосы. Он то ли поддерживал свою жену, то ли держался за нее.
– Так, показалась рыженькая головка. Очаровательная, как у мамочки! – комментировала Александра Николаевна. – Пошла правая ручка. Тянем. Так, пошла левая!
Застонав, Виктория упала на кресло.
– Я больше не могу, – бессильно простонала она.
Казалось, еще мгновение – и она потеряет сознание. Подбежав ближе, акушерка нажала ей на живот и начала осторожно выдавливать малыша. Теряя грань между реальностью и бредом, Александр машинально гладил руку жены и что-то бессвязно бормотал. Постепенно картинка перед ним покачнулась и медленно поплыла в сторону. Искаженное болью лицо Вики, пять круглых глазниц больничной лампы… Выдавив из себя блаженную, неестественную улыбку, Александр едва успел ухватиться за кресло, чтобы не рухнуть на пол. Сторожев услышал пронзительный детский крик. Крик своего малыша. Тряхнув головой, мужчина округлил глаза и замер, не веря чуду. Его восприятие мира обострилось. Взгляд устремился на сморщенный багрово-красный комочек с мокрыми рыжими кудряшками.
– Девочка! – радостно воскликнула Александра Николаевна и подняла ее. – А какая красивенькая! Поздравляю вас, молодые родители, с рождением дочери!
Из глаз Сторожева ручьем полились слезы. Но он этого не стеснялся, ведь у него родилась дочка! Его маленькая принцесса! Протянув руку, Александр осторожно прикоснулся к ее ладошке и задрожал. Крошечные пальчики с силой сжали его палец и потянули к себе. Разве это было не чудо?
Наклонившись к Виктории, Александр с благодарностью целовал ее щеки, глаза, губы. Вымученно улыбнувшись, молодая мама тихо заплакала.
– Девочка моя, спасибо тебе за дочку, спасибо, моя хорошая! Ты у меня настоящая героиня! – не переставая твердил Сторожев. Его глаза светились от счастья. – Спасибо тебе за Любушку!
Перерезав пуповину, врачи обтерли их новорожденную красавицу от слизи и положили на маленькие детские весы. Затаив дыхание, Александр гладил руку Виктории и, не отрывая глаз, восторженно наблюдал за дочкой.
– Так, рост сорок девять сантиметров, вес три двести. Здоровенькая, хорошая! – вещала молодая врач-неонатолог. Неожиданно она замолчала. Наклонившись над новорожденной, женщина начала внимательно рассматривать ее ножки. Наконец, облегченно вздохнув, сказала: – У девочки синдактилия двух пальцев правой ноги. Но это не страшно!
– Что это? – приподнявшись, испуганно спросила Виктория и замерла.
