На нее смотрела игрушечная собачка с надрезанным горлом и торчащей из дыры набивкой. К лапке был прикреплен сложенный вдвое листок бумаги.
– Дай-ка мне, – потребовал Дэниел. Он все еще был в перчатках, поэтому взял листок и развернул. Яркие красные буквы гласили: «Не будите спящую собаку».
– Судя по всему, убийца Шелли все еще в городе, – заключил Джош.
– И новое расследование этого дела его встревожило, – добавил Дэниел.
Оливия посмотрела на записку и затем на исполосованную собачку. Она старалась держать себя в руках, но все равно по ее спине пробежал холодок.
Глава 4
Дэниел встревожился и разозлился не на шутку. Его вывел из себя страх в глазах Оливии. Как и угроза от того, кто оставил эту коробку, потому что ее содержимое было не чем иным, как грозным предупреждением.
Кто-то чертовски быстро насторожился, едва они вплотную занялись делом Шелли.
Он отнес коробку в кладовку с вещдоками. Оливия заверила, что чувствует себя отлично и ей нужно подготовить отчеты. Она закрылась у себя в кабинете, а он следующие два часа проверял отпечатки пальцев. Как и ожидалось, они принадлежали Рэю и Бетси.
Рэй обедал в кафе и по возвращении обнаружил коробку у входа в полицейский участок.
Насколько серьезно их предупредили? Этого никто не знал. Угрожали самой Оливии? Или это была неудачная шутка – пощекотать нервы новому шерифу?
Ошибка могла дорого обойтись, заключил Дэниел. Очевидно, Оливия придерживалась того же мнения. Около четырех часов дня она пригласила его к себе в кабинет.
– Как дела? – спросил он, закрыв за собой дверь.
Ее взгляд оставался мрачным, но она уже не казалась такой смятенной, как раньше.
– Со мной все в порядке, но на сердце тревожно. Меня беспокоит не моя собственная безопасность. Как бы с мамой и Лили что-то не случилось. Что ты на это скажешь?
– Давай я отвезу тебя после работы домой и все у вас проверю? – Ему очень не хотелось, чтобы она переживала за своих родных.
– О, в этом нет необходимости, – запротестовала она с неожиданной горячностью.
– Сейчас не до церемоний. Пока все там не осмотрю, не успокоюсь.
Оливия неохотно кивнула:
– Ладно, я собираюсь домой примерно через час.
– Буду наготове. – И он вышел из ее кабинета.
– Ты встревожен? – спросил Джош, подсев к Дэниелу.
– Озабочен. Пока не знаю, насколько это серьезно.
– Может, просто озорник, который с головой не дружит, – предположил Джош, судя по голосу сам не верящий своим словам.
– Может быть, но я на всякий случай поеду после работы к Оливии и проверю замки на дверях и окнах. Она боится не столько за себя, сколько за свою мать и дочь.
– Она живет с матерью и дочкой? – удивился Джош. – А я думал, что она служака служакой, среди таких и выросла. Не похожа на женщину, которая может быть матерью.
Дэниел про себя усмехнулся. В Лост-Бей и полицейском участке Оливия и правда держалась подчеркнуто официально. Однако он помнил ее и другой – нежной, податливой, горячей.
– Никакими служаками там и не пахло. Живет с матерью и дочкой четырех лет.
– Разведена?
– Вдова.
– Наверное, у себя дома такая же командирша, – вставил словечко Рэй.
– Тебе что, нечем больше заняться? – вскипел Дэниел. – Давно научился подслушивать чужие разговоры?
– Как раз есть чем заняться. – Рэй встал из-за стола. – Хочу заглянуть сегодня с двумя приятелями в бистро «У Джимми».
– Я съем свою шляпу, если этот чувак хоть раз досидит до конца рабочего дня, – пошутил Джош, когда Рэй вышел из дежурки. – Как думаешь – у него рыльце в пушку?
– Трудно сказать. – Дэниел откинулся на спинку стула. – С Уокером он точно был на короткой ноге. Но мог и не знать о наркотиках. По правде говоря, Рэю до настоящего копа еще как до Луны. Вряд ли Трей доверил бы ему какие-то секреты. А если Рэй чем-то себя запятнал, шериф Брэдфорд его вычислит.
– А к кому еще она присматривается?
– Может, к Фаулеру. – Дэниел доверял своему другу и знал, что тот никому ничего лишнего не сболтнет. – Но это между нами, – все-таки добавил он.
– У Рэнди определенно завелись денежки. Непонятно откуда.
– Если кто-то у нас пошел по кривой дорожке, шериф обязательно выведет его на чистую воду. За тем она сюда и приехала, но хочет еще расследовать убийство Шелли.
– Эта распотрошенная собачка наводит на нехорошие мысли. Хочу надеяться, что кто-то так неудачно пошутил.
У Дэниела неприятно заныло под ложечкой.
– Да, я тоже на это надеюсь.
Они вернулись к работе, а через двадцать минут из своего кабинета вышла Оливия:
– Я собираюсь домой.
Дэниел встал и вместе с ней вышел на автостоянку. Оливия всегда приезжала на своей машине, а днем пользовалась патрульным автомобилем.
Теперь она направилась к своему четырехдверному синему седану с детским креслицем на заднем сиденье.
– По-моему, в этом нет нужды, – сказала она. – На дверях и окнах защелки. Я только на минуту занервничала, когда увидела ту собачку и записку.
– И не напрасно встревожилась. Хочу только удостовериться, что твои родные в безопасности, когда тебя нет дома.
Ее отказ сильно бы его раздосадовал. Потому что ему хотелось не только проверить все запоры, но и увидеть ее в домашней обстановке, познакомиться с ее матерью и дочкой.
– Ладно, твоя взяла, – наконец согласилась Оливия, села в машину, а Дэниел поспешил занять место рядом с ней.
Скоро они подъехали к ярко-желтому домику, в котором жила Оливия. Они вышли из машины и направились к входу.
Не успела Оливия открыть дверь, как к ней бросилась темноволосая малышка. Оливия наклонилась и крепко прижала к себе дочь, а лицо ее осветилось радостью и любовью. Смех Оливии прозвучал в унисон смеху Лили.
Это был мир шерифа Брэдфорд, дотоле никому из их сослуживцев неведомый и оказавшийся, к изумлению Дэниела, щемяще трогательным.
Еще не старая женщина у плиты – очевидно, мать Оливии – тепло улыбнулась Дэниелу. Глаза этой привлекательной брюнетки походили на глаза Оливии.
– Пусть минутку пообнимаются, тогда и познакомимся, – произнесла она достаточно громко, чтобы гвалт мамы с дочкой не заглушил ее голос.
Оливия отпустила малышку и выпрямилась:
– Мамуля, это помощник шерифа Карсон, а это моя мама, Роуз. И проказница Лили.
– Привет, Помощник. Хочешь посмотреть мою комнату? – спросила Лили, а ее глаза дружелюбно блеснули.
