— Тетка в последнем градусе чахотки. Мать и отчим люди бедные, к тому же Александра Приходько опять брюхата, и лишний рот им не прокормить. Логично предположить причастность к преступлению отчима. Но он постарался обеспечить себе убедительное алиби. Всю неделю, предшествующую обнаружению тела мальчика, работал в переплетной мастерской, даже ночевал у верстака. Алиби подтверждают хозяин мастерской и два работника. Так что убивала одна мать, хотя при несомненном подстрекательстве со стороны мужа.
— Но могла ли Александра Приходько в одиночку нанести такие жестокие раны? — усомнился Фененко. — Судебные медики утверждают, что мальчик был убит несколькими преступниками.
— Что там толковать о судебных врачах! — небрежно отмахнулся начальник сыскного отделения. — Мы, сыщики, тоже кое в чем разбираемся, хоть медицинских факультетов не кончали-с. Обратите внимание на характер поранений. На теле Ющинского множество поверхностных неглубоких ран, в сущности, порезов и царапин. Знаете, о чем это свидетельствует? Еще покойный Путилин наставлял…
При упоминании этой фамилии прокурор и следователь переглянулись. Путилина прозвали «черным сыщиком» за участие в аресте Чернышевского и помощь писателю Крестовскому, печально известному своими антинигилистическими и антисемитскими романами. Но Мищук не разбирался в подобных тонкостях. Он обожал по поводу и без повода рассказывать о похождениях черного сыщика.
— Путилин учил своих сотрудников, что если на теле множество поверхностных ран, то шерше ля фам, — с невозможным выговором произнес Мищук. — Значит, орудовала женщина. Бабы бьют куда ни попало, беспорядочно и всегда изрежут свою жертву почем зря.
Прокурор обратился к следователю:
— Что скажете, Василий Иванович? Основательная версия?
— Трудно сказать до официального допроса.
— Однако дельце надобно округлить сегодня же, чтобы на Пасху гора с плеч. Не откажите в любезности съездить в сыскное и непременно добейтесь признания от этой… э-э…
— Александры Приходько, — подсказал прокурору Мищук. — Я, ваше превосходительство, все подготовил-с. В сыскном нас ожидают свидетели — бывшие соседи Приходько по Лукьяновке. Они обрисуют неприязненные отношения между матерью и сыном.
Экипаж начальника сыскной полиции был запряжен могучими рысаками. Между чинами киевской полиции издавна шло негласное соревнование за обладание лучшей упряжкой. Правдами и неправдами устраивались добавочные ассигнования для приобретения призовых скакунов. У следователя перехватило дух, когда экипаж понесся по городским улицам. Вскоре кучер осадил храпящих лошадей у здания сыскного отделения. В коридорах сыскного отделения всегда было полно посетителей. Среди картузов и ситцевых платочков мелькали цилиндры профессиональных шулеров и шляпки дам, приехавших заявить о пропаже любимой собачонки или кошечки. В сыскном служили несколько сыщиков, специализировавшихся по розыску домашних животных, но это, конечно, было лишь самым милым и незначительным из дел сыскной полиции. Фененко подумал, что надо отдать должное Мищуку. Он завел ряд усовершенствований, в частности антропометрический кабинет, где использовался метод начальника парижского бюро идентификации Альфонса Бертильона. Арестованным измеряли череп, длину правого мизинца и левого уха, размер ступни и цвет радужной оболочки. Заведующий кабинетом заносил данные в картотеку и через самое короткое время объявлял какому-нибудь бродяге, не помнящему родства и имени, что он является крестьянином такой-то губернии, уезда и волости и судился тогда-то и тогда-то.
Возле кабинета начальника отделения толпились свидетели, доставленные с Лукьяновки. Все они казались забитыми и робкими, кроме смуглой молодой женщины, смело взглянувшей в глаза следователю. Фененко прошел в кабинет и расположился за столом начальника. Свидетелей вводили по очереди, и следователь расспрашивал каждого про Андрея Ющинского. Лукьяновских обывателей было нелегко понять, потому что они изъяснялись на ужасном суржике, представлявшим собой дикую смесь русских, малороссийских и еще каких-то особенных слов, понятных только живущим на киевских окраинах. Следователю приходилось ломать голову над тем, как облечь их не ведавшие грамматики и логики выражения в казенные фразы, из которых состоял протокол. Из свидетельских показаний можно было уяснить, что семья Нежинских-Ющинских сначала жили на Лукьяновке, а потом перебрались за Днепр, поскольку пронесся слух, что в Слободке якобы будут бесплатно давать участки для застройки. Конечно, слух оказался безосновательным, но семья так и осталась жить за Днепром. Следователь отметил одну ценную деталь. Все лукьяновские обыватели в один голос утверждали, что Андрей Ющинский и Александра Приходько были совсем чужими друг другу. Мальчик даже называл родную мать Сашкой.
Вереницу лукьяновских свидетелей замыкала смуглая женщина, похожая на цыганку. Пока Фененко записывал показания, в коридоре то и дело слышался ее громкий, хрипловатый голос. Она никому не давала спуска колкими репликами и замечаниями. Но когда она вошла в кабинет, ее манеры мгновенно изменились. Фененко понял, что она может принимать разные обличья и репертуар ее неистощим. Сейчас она разыгрывала роль светской дамы. Задав обычные формальные вопросы, следователь узнал, что свидетельницу зовут Верой Владимировной Чеберяковой, или Чеберяк, как привыкли сокращать в просторечии. От роду ей было двадцать восемь лет. Вера Чеберяк с гордостью объявила, что является дворянкой. Фененко не стал оспаривать, но в протоколе сделал приписку: «дворянка, со слов свидетельницы».
— У меня трое детей, — поведала Вера Чеберяк. — Приблизительно года четыре назад сын мой Женя, большой любитель погулять, вернулся домой с громадным букетом цветов, и когда я спросила, откуда он взял эти цветы, он сказал, что познакомился на лугу с мальчиком Андрюшей и они вместе с ним собирали цветы. Вот с этого дня и началось их знакомство, вскоре перешедшее прямо в дружбу.
Вера Чеберяк показала, что обычно Андрей заходил за Женей, и они бежали поиграть на Загоровщину. Вскоре свидетельница познакомилась с матерью мальчика. По ее словам, Сашка Приходько была очень вспыльчивой, когда дралась со своей сестрой Натальей, у нее просто изо рта выступала пена. Ссоры между сестрами происходили из-за незаконнорожденного ребенка. Наталья очень любила племянника и защищала его от матери, которая впадала в такое остервенение, что била сына тем, что первое попадало под руку. Однажды она с такой силой ударила Андрюшу палкой, что тот потерял сознание и еле оклемался.
— Мне кажется, — доверительно поделилась секретом Вера Чеберяк, — что и смерть сына она восприняла как-то необычно: не плакала, ни убивалась, а только краснела и бледнела. И еще, она странно вела себя у пещеры, где нашли бедного мальчика. Я соседка, человек посторонний, и то полезла внутрь, чтобы опознать Андрюшу, а она даже не захотела войти туда и выражала полную уверенность, что в пещере ее сын. Когда я подошла к ней со словами сочувствия: «Саша, тяжелый вам выпал крест», она ответила, что у Андрюши и должна была быть именно такая смерть.
— Позвольте! — остановил ее Фененко, — из протоколов полицейского дознания следует, что Александра Приходько не присутствовала при обнаружении тела своего сына.
