– Да, – удивленно кивнула женщина.
– Дочь Виталия Петровича? – уточнила у нее Мариша. – Колпакова?
– Да, папу зовут именно так, – еще более удивилась Лена. – И я тоже Колпакова.
Мариша тяжело вздохнула. Она нашла очередную свою тетку. Но это снова была не тетка Лиса.
Глава пятая
Маришина тетка Лена сняла с себя наконец уличные ботиночки, сунула ноги в уютные тапки с мишками и в свою очередь внимательно рассматривала подруг.
– Вы кто такие? – наконец спросила она. – И почему вы спрашивали про моего отца? С ним что-то случилось?
– А почему с ним что-то должно было случиться? – насторожилась Мариша, которой чего-то всюду теперь мерещились какие-то несчастья.
– Возраст у него такой, что всякое может быть, – пробормотала Лена. – И к тому же я ему звоню второй день, а его все время нет дома. И когда будет, не ясно.
– Да, я знаю, – кивнула Мариша. – Я была у него сегодня.
Выражение лица Лены изменилось.
– Вы лгунья! – заявила она Марише.
– Вовсе нет, – возразила Мариша. – Мы с подругой вернулись из Москвы всего несколько часов назад. Только и успели, что машину со стоянки забрать и пообедать.
– Ой, извините! – смутилась Лена. – Я подумала… Ой, как неудобно получилось. Но кто же вы все-таки?
– Я – ваша племянница, – сообщила Мариша. – Но вообще-то я вам не совсем племянница, потому что и вы не совсем моя тетя.
– Что-то я ничего уж не понимаю, – сказала Лена.
Мариша открыла рот, чтобы пуститься в объяснения, но ее перебила Инна.
– Я сейчас все быстренько объясню! – закричала она, не в силах снова слушать, как Мариша будет плутать в дебрях своего генеалогического древа. – Вот она, – и Инна ткнула пальцем в Маришу, – дочь вашего брата Игоря.
– А-а! – протянула Лена, быстро мрачнея. – Честно скажу, это не самая лучшая рекомендация.
– Я его тоже не люблю, – согласилась с ней Мариша. – Но, к сожалению, родителей не выбирают.
– А что вам от меня нужно? – спросила у подруг тетка Лена.
Мариша объяснила. К этому времени они уже все передислоцировались из прихожей в кухню, где худощавая пожилая женщина – мать Лены быстро налила дочери тарелку куриного супа и поставила перед ней тарелку с жареной куриной ножкой.
– Нет, никакой Шлюпиковой я не знаю, – справившись с супом и принявшись за курицу, произнесла наконец Лена. – Среди моих подруг такой нет. Ни среди близких, ни среди дальних. И вообще, я никогда в разговоре не поднимала тему семьи моего сводного брата.
Подруги растерянно переглянулись. Последняя ниточка оборвалась.
– А у вас у самой случайно нет еще одной родной сестры? – с надеждой спросила Инна, но женщина молча покачала головой.
– Тогда мы пошли, – вздохнула Мариша.
Так как никто их особенно не удерживал, то подруги поднялись, попрощались и ушли.
– Ну и родственнички у меня! – фыркнула Мариша, выходя на улицу. – Как на подбор! Эта Лена нам с тобой даже кусок булки с чаем не предложила! Так в одну харю свой ужин и слопала! И не поперхнулась ведь. Лично у меня весь бы аппетит пропал. Не смогла бы есть, когда рядом сидят люди и перед ними даже чашки с чаем нету.
– И ведь Лена с матерью далеко не бедствуют, – согласилась с ней Инна. – Квартира обставлена вполне прилично. Чаю уж точно они могли бы нам, во всяком случае, предложить. Хотя если честно, то после пирожков твоей мамы…
– Боже! – воскликнула Мариша, встав как вкопанная. – Инна! Пирожки!
– Что? – всполошилась Инна.
– Мы же пригласили Аньку с Юлей! – закричала Мариша. – Они же нас уже, наверное, ждут под дверью и бесятся!
– Если бы бесились, то уже давно бы позвонили, – возразила Инна, и тут же раздался телефонный звонок.
Звонила Юля.
– Ну, хватит прикалываться! – смеясь, сказала она. – Мы с Анькой стоим под дверью. Открывайте давайте! Чего заперлись?
– Юленька, – залепетала Мариша. – Ты только не обижайся, но подождите еще немного.
– Чем это вы там занимаетесь? – поинтересовалась Юля. – С вами все в порядке?
– Да, только мы сейчас зайдем в магазин, – пробормотала Мариша.
– Так вы что, не дома?! – поразилась Юля. – Ты, Мариша, совсем спятила? Пригласила нас в гости, а сама смылась? Мы тут с Аней вопим под дверью дуэтом, стараемся, думая, что вы дома, а вы… Это просто свинство.
– Скажи ей, что к нам тут еще наркоманы пристают! – послышался в трубке голос Ани. – Мы сейчас уйдем!
– Какие наркоманы? – насторожилась Мариша.
– Обычные, – ответила Юля. – Грязные. И почему-то тебя спрашивают. Обосновались тут и сидят. Говорят, что ты им дозу обещала продать. Мариша, это правда? Ты занялась продажей наркотиков?
– Нет! – рявкнула Мариша. – Скажи им, что я сейчас приеду и с ними разберусь! Хотя нет! Ничего им не говори.
– Так говорить или не говорить? – растерялась Юля.
– Не говори и даже попытайся задержать их до моего приезда, – распорядилась Мариша.
– Зачем тебе эти наркоманы? – спросила у нее Инна, но Мариша уже отключила трубку.
– Поговорить с ними хочу, – буркнула Мариша, оставив этим ответом Инну в еще большем недоумении.
Но так как к своим собственным прихотям Инна относилась с большим почтением, то и чужие уважала. Поэтому довезла она Маришу до дома, раз уж той пришла охота вести беседы с наркоманами, очень быстро.
– Они еще там? – спросила Мариша, позвонив Юле перед тем, как войти в дом.
– Они тут, и мы с Анькой, между прочим, тоже тут, – не без яда в голосе ответила ей Юля. – Хотя я понимаю, что мы тебя особенно не волнуем. Наркоманы тебе куда ближе!
Мариша пулей бросилась к лифту.
– Ты пойдешь на заднюю лестницу и будешь там страховать, чтобы они не смылись, – велела она Инне, войдя в кабину лифта.
– Зачем? – снова поразилась причудам своей подруги Инна.
– Затем, что мне необходимо выяснить, какого черта этим ребятам от меня нужно, – рявкнула Мариша. – Надеюсь, ты понимаешь, что я наркотиками не торгую и никогда не торговала! Вот я и хочу узнать, почему эти ребята ходят по дому и порочат мое имя. Кто им велел это делать? И кто им за это заплатил?
До Инны наконец дошла вся гениальность Маришиного плана, и она преисполнилась восхищения. Так что, выйдя из лифта этажом ниже Маришиного этажа, она без возражений отправилась перекрывать наркоманам путь отступления по лестнице. Тем временем Мариша, выскочив из лифта, увидела нахохлившихся подруг, умостившихся на батарее центрального отопления. А чуть поодаль сидели двое парней самого запущенного вида. Зеленовато-бледные лица выдавали в них пристрастие к пагубному зелью.
