– Мой господин и повелитель? – удивленно повторила девушка. – О ком вы?
– Вы говорили, что помолвлены с лордом Элсвиком.
– Он мой жених, а не господин и повелитель.
– А это не одно и то же?
– Конечно нет! – негодующе воскликнула Лавина.
– Он тоже так считает? Мне кажется, лорд – человек тиранического склада характера.
– Я не позволяю ему мной командовать, – высокомерно заявила девушка.
– Так вы поедете со мной на прогулку завтра?
– Да, поеду.
Молодой человек порывисто схватил ее руку и поцеловал.
Несмотря на столь уверенные слова, Лавина не знала, как отнесется к этому Элсвик. Вечером, перед тем как все разошлись по спальням, она пожелала маркизу спокойной ночи и сообщила, что завтра собирается отправиться на конную прогулку с сэром Джеймсом Маквейном.
– Надеюсь, вы хорошо проведете день, сударыня.
– Вы не возражаете?
– Почему я должен возражать? Вас наверняка будет сопровождать какой-нибудь конюх, так что ничего не случится.
– Вообще-то… я…
– Я, пожалуй, прямо сейчас скажу об этом сэру Яну. – Он улыбнулся. – На всякий случай. Вдруг вы забудете.
Маркиз тут же пошел к хозяину договариваться и вскоре вернулся с известием о том, что их будет сопровождать не только конюх, но еще и две дочери Макьюэнов.
Потом, пожелав Лавине спокойной ночи, он удалился, оставив ее негодовать от бессилия.
На следующий день они с сэром Джеймсом выехали на прогулку в сопровождении Изабель и Джеральдины Макьюэн и конюха. В конце долгого и необычайно скучного дня Лавина вернулась в замок с желанием непременно устроить скандал.
Но поссориться с маркизом не удалось, потому что его там не оказалось. Джентльмены вернулись домой, когда она уже одевалась к обеду.
Как всегда, за столом сидело несколько соседей, среди которых была и Эглентин Маккадди – местная красавица, пользующаяся славой прекрасной певицы.
Ее посадили рядом с маркизом, который весь вечер не сводил с нее глаз.
Но Лавина хоть убей не могла понять, что такого восхитительного он в ней нашел. Ей эта красотка казалась вульгарной, привлекательность ее – слишком очевидной, а смех – слишком громким.
Подумать только, мужчина, который презирал и даже ненавидел всех женщин, флиртовал с этой грубой соблазнительницей прямо на глазах у своей невесты!
Пение ее оказалось не лучше. Голос у миссис Маккадди был громкий, и это, пожалуй, лучшее, что можно сказать о нем. Зачем маркиз напросился ей аккомпанировать, Лавине было непонятно.
Почему-то именно это расстроило ее больше всего. Его умение играть на фортепиано представлялось ей их общей тайной, как бы намекало на то, что в будущем они могут сблизиться еще больше. Когда об этом узнали все, умение каким-то загадочным образом обесценилось, и от этого Лавине стало невыносимо больно, хотя она и не желала себе в том признаваться.
Когда выступление закончилось, гостиная огласилась громкими аплодисментами, которые оба исполнителя принимали, театрально изображая скромность, отчего Лавине захотелось швырнуть что-нибудь в кого-то из них или лучше в обоих сразу.
Когда гости начали расходиться, маркиз отвел Лавину в сторону для разговора. Глаза его горели не то весельем, не то чем-то еще хуже.
– Вы сердитесь на меня? – насмешливо спросил он.
– По-моему, у меня есть на это причины. Так себя вести перед всеми…
– По крайней мере, я не целовал ей руку и, в отличие от вас, не пытался улизнуть с ней на тайное свидание.
– Мы просто катались на лошадях, – выпалила Лавина.
– Конечно, просто катались. Вам понравилось?
Она обожгла его гневным взглядом.
– Что вы в нем нашли, Лавина?
– Он приятный собеседник, – сухо ответила она.
– А я – нет. Я – старый ворчун с грубыми манерами. Но вы обратились за помощью ко мне, потому что именно эти качества, неприемлемые в обществе, сделали меня достаточно сильным, чтобы помочь вам. Но нельзя иметь и то, и другое. Если вы полюбили этого человека, так и скажите. Я освобожу вас от себя и оставлю ему.
– Нет, вы не должны…
– Но я пойду на это, если вы дадите мне повод. Подумайте. Возможно, помолвка с ним для ваших целей тоже подойдет.
– Я не хочу помолвки с ним, – сдерживая горячность, промолвила Лавина.
– Значит, это просто ничего не значащий флирт? Понятно. Только хочу вас предупредить: я не позволю делать из себя дурака. Вы меня поняли?
– Да.
– Хорошо. В таком случае спокойной ночи.
Он ушел, не оборачиваясь. Лавина бросилась в свою комнату, упала на кровать и ударила кулаком по подушке.
* * *
Несмотря на все это, еще неделю жизнь шла своим чередом. Лавина восторгалась природой Шотландии и каталась верхом, чаще всего с лордом Элсвиком. В хорошем настроении он был приятным спутником.
Она уже почти расслабилась и забыла о своих страхах, когда однажды утром в гостиную ворвалась охваченная возбуждением леди Макьюэн.
– К нам приближается карета, и на ней королевский герб!
У Лавины кровь застыла в жилах. Она метнула на отца полный отчаяния взгляд.
Граф встал с кресла бледный, но с решительным видом. Остальные хотели последовать за ним, однако сэр Ян остановил их:
– Дела ее величества нас не касаются. Мы не станем вмешиваться.
Держась для бодрости за руки, граф и Лавина вышли в зал, не зная, чего ждать. Дверь открылась, и Лавина в страхе прошептала:
– Папа, смотри!
В зал вошел Ричард Пейтон. Тот самый посыльный, от которого они сбежали, оставив его в Тауэрсе. Лавина и отец обменялись тревожными взглядами.
Сэр Ричард с каменным лицом подошел к ним, остановился и резко кивнул.
– Что это вас занесло в такую даль, Пейтон? – спросил граф, пытаясь придать голосу радушие.
– Я приехал с ее величеством в Балморал, – натянуто ответил посыльный.
– В Балморал? – воскликнул отец Лавины. – Но ведь еще слишком рано! Королева обычно приезжает сюда в следующем месяце.
– Ее величество в этом году решила сделать исключение, – сообщил сэр Ричард. – Она принимает особенного гостя, который выразил желание увидеть красоты Шотландии.
Лавине показалось, что мир вокруг нее замер. В ушах странно зазвенело, и ее вдруг охватил озноб.
– Какой… особенный гость? – глухо спросил граф.
Сэр Ричард вытянулся, как солдат по стойке смирно, и зычным голосом объявил:
