– Мне нужно в постель, – ответила графиня, и почти сразу ее охватил новый приступ кашля.
– Конечно. Немедленно. А, вот и миссис Армитадж.
Две женщины помогли захлебывающейся кашлем графине встать из-за стола. Новелла бросила взгляд на равнодушного отчима, и ее переполнило презрение.
– Что бы он ни говорил, я вызову доктора фон Гайдна, мама, – шепнула она, когда они поднимались по лестнице.
Как только мать оказалась в кровати, Новелла послала миссис Армитадж на кухню за горячей водой, лимоном и медом.
Она поцеловала мать в лоб и пригладила сбившиеся волосы.
– Я пойду к себе, но, если я буду вам нужна, пошлите миссис Армитадж, пусть меня разбудит.
– Да, милая, – сонно промолвила мать.
«Очень надеюсь, что мистер Лонгридж поспешит с ответом, – подумала Новелла, идя в свою маленькую комнатку. – Мама серьезно больна, что бы там ни говорил отчим».
* * *
К счастью, Новелле не пришлось ждать долго, ибо на следующий день, ясным ранним утром почтальон принес письмо от мистера Лонгриджа.
Когда за завтраком миссис Армитадж протянула ей конверт, она постаралась не показать своей радости, чтобы не возбуждать любопытство отчима.
Вернувшись к себе, она заперла дверь и открыла письмо.
– Хвала Господу! – воскликнула она, прочитав написанное изящным почерком послание.
Моя дорогая Новелла!
Как я рад, что вы наконец вернулись домой в Краунли-холл. Я давно обеспокоен благополучием вашей матушки, особенно после ее повторного замужества, и нам нужно о многом поговорить.
Прошу вас быть сегодня в 14:30 в моем кабинете в Национальном банке в Стокингтоне.
Искренне ваш,
Хуберт Лонгридж
«Наконец я смогу узнать, что за важность заставила папу спрятать в своем письменном столе письмо для меня», – пронеслось у нее в голове, когда она спускалась по лестнице.
С легким сердцем она бежала к конюшне, радуясь возможности увидеть лошадей и чувствуя, что наконец-то ей удастся защитить себя и мать.
У самой конюшни она услышала незнакомый голос, обращавшийся к конюху Чарльзу. Зайдя за угол, она натолкнулась на того самого красивого мужчину, который вернул ей сумочку.
– Сэр Эдвард, – холодным голосом произнесла она, – что привело вас в Краунли-холл? Здесь уже не осталось лошадей, которые бы вас заинтересовали… Лучшие уже и так ваши.
Сэр Эдвард кивнул с лукавой улыбкой на губах.
– Леди Новелла, как я рад вас видеть!
То, как он это произнес, заставило Новеллу покраснеть. Почему-то она почувствовала себя неловко и занервничала.
– Отчима нет дома, поэтому, боюсь, вы зря ехали, – довольно резко ответила она.
– Я приехал за седлами, которые обещал мне лорд Бактон. В прошлый раз, когда мы встречались, я не смог их забрать, потому что был верхом, а не в карете.
Новелле очень хотелось задать ему один вопрос, и она не смогла удержаться:
– Как поживает Саламандер?
Сэр Эдвард весело рассмеялся, глаза его заблестели.
– Прекрасно, леди Новелла. Зайдите ко мне, сами увидите. Я уверен, он скучает по вас так же, как вы по нему. Я с удовольствием покажу вам свой дом… Он не такой большой, как Краунли-холл, но вы наверняка найдете его весьма уютным.
Новеллу так и подмывало ответить согласием, но она сдержалась. Обаяние и дружелюбие сэра Эдварда настораживали ее, но вся холодность слетала с нее перед его лучезарной улыбкой.
– Большое спасибо, с удовольствием.
– Как насчет среды? – с готовностью подхватил сэр Эдвард.
У Новеллы возникло отчетливое ощущение, что он приглашает ее к себе неспроста, но она не стала над этим задумываться.
– Я проверю по своему ежедневнику… Я могу вам прислать ответ? – сказала она, едва сдерживая радость оттого, что ей представится возможность снова покататься на Саламандере.
Сэр Эдвард поклонился и снова очаровательно улыбнулся.
К ужасу своему, Новелла почувствовала, что чем дальше, тем больше его улыбка воздействует на нее обезоруживающе.
Но тут из конюшни, сгибаясь под тяжестью седла, вышел Чарльз.
– Это последнее, сэр Эдвард, – выдохнул он, взваливая тяжелый предмет на коробку в задней части кареты.
Новелла ничего не сказала, но у нее защипало в глазах от набежавших слез.
«А я-то думала, он приличный человек! Все его красивые слова отравлены обманом».
Не остановившись, чтобы попрощаться, она побежала обратно к дому.
– Леди Новелла, подождите! – крикнул ей вдогонку сэр Эдвард, явно заметивший, как изменилось ее выражение лица. – Это не то, что вы подумали…
Но она уже скрылась из виду.
* * *
Несмотря на то, что этим утром Новелла уже несколько раз видела мать, оправившись после встречи с сэром Эдвардом, она снова зашла к ней.
Новелла нашла ее все еще слабой, более того, после вчерашнего похода в столовую ей, похоже, стало еще хуже.
– Мама, глупо было вставать, когда вам еще не стало лучше, – мягко упрекнула ее Новелла, подавая стакан ячменного отвара с лимоном.
– Новелла, дорогая, я не хочу быть обузой. Не думай обо мне, занимайся своими обычными делами.
– Но я не могу не думать о вас. Мы обязательно пошлем за доктором фон Гайдном.
– Но твой отчим…
– Тсс! Хватит говорить. Постарайтесь заснуть. Я вернусь после обеда. У меня сегодня встреча в Стокингтоне.
Новелла поцеловала мать, пытаясь не выдать волнения. Графиня была очень бледна и слаба, казалось, ей было трудно дышать.
Новелла пообедала в своей комнате и приготовилась к встрече.
«Надеюсь, лорд Бактон взял лошадь», – подумала она, направляясь к конюшне. На такую важную встречу нужно было ехать только в семейной карете.
– Извините, миледи, лорд Бактон сегодня утром уехал в карете, – сообщил Чарльз раздраженно засопевшей Новелле. – Придется вам взять коляску.
– Я буду выглядеть как бедная родственница, а не как графская дочь! – воскликнула она.
– Что уж тут поделаешь, миледи. Но погодите. Я Причуду хорошенько выездил, она стала настоящей красавицей.
Конюх вывел возбужденно фыркающую лошадь из стойла.
– Глядите, миледи, как она рада вас видеть.
«А мне хочется увидеть Саламандера», – подумала Новелла, вспомнив утреннюю встречу. Она по-прежнему сердилась на сэра Эдварда из-за того, что он купил ее лучшее седло, но желание увидеть любимую лошадь было сильнее.
