Собираясь на работу, я нашел на одеяле её волос. Я скрутил его вокруг пальца и понял, что, кажется, проспал любовь. Обманчивая и ветреная штука. Черт.
Глава 2. По ту сторону
Одно дело — проснуться и не найти штаны, потому что вчера бросил их в стиральную машину, но забыл её включить. Другое — это когда ты встаешь и видишь, что стены твоей квартиры поменяли цвет, стол пропал, а шкаф постарел на десяток лет. А, стоп, это не моя квартира.
После минутного промедления я увидел на тумбе визитку "Motel 24" и сразу вспомнил, как здесь оказался. Бывают дни, когда моя квартира становится для меня невыносимой. Сотня квадратных единиц — это всё-таки много для одного. Хуже другое — её стены помнят то, что я сам рад бы забыть. Не потому, что плохо, а потому что хорошо, но непродолжительно. Жизнь потребления — это фальшивая жизнь. Зачем пользоваться чем-то на раз, если можно получить это навсегда? Так было и с вещами, и с людьми.
Я оделся и вышел из номера. Поперёк меток парковки стоял мой черный "Бьюик".
Да, видимо, вчера я был не в настроении.
Проехав сотню метров до полупрозрачной пристройки, я расплатился и выслушал пожелания по правильной парковке.
Телефон дал знать, что получено новое сообщение. "Перезвони, есть о чем поболтать". Безобидное сообщение, если бы не графа "От кого". В ней значилось имя Виктор. Имя хорошее, человек не очень. Я набрал номер и сказал:
— Заеду через пятнадцать минут.
Виктор когда-то был моим партнером по бизнесу. Или правильнее сказать работодателем. Лет семь назад я занимался коммерческой техникой: грузовики, строительные машины… В то время выгодным делом было возить их из западной Европы в восточную. Обратно тоже не приходилось ехать пустым, благодаря таким людям, как Виктор. Поток наркотиков, шедших в то время через любую границу, ехал через нее на колесах. Мир так устроен, что едва ли не каждый, зная о том, что может получить что-то, не прикладывая усилий, стремится это сделать. Из-за такого эгоизма таможенные служащие стали задирать цены за проезд "белых" машин (так их называли в честь порошка, который они везли). Поэтому на смену автопарку наркоструктур пришел едва ли не случайный транспорт. Ни одна таможня не работала в полную силу, поэтому шанс проскочить был велик. Водители, бравшие груз, делали это на свой страх и риск, ведь если ты попадешься, никакой связи с работодателем не установить. Повезет, если останешься жив.
Я подъехал к бежевому зданию с низкими окнами, над дверью которого красовалась широкая табличка "Офис продаж Уэслис порк". На входе глуповатая секретарша спросила меня о цели визита и, не удосужившись проверить информацию у руководства, мило похлопала ресницами и пропустила к начальнику офиса, коим, конечно, и был Виктор.
Увидев меня, он встал из-за стола, демонстративно отложив бумаги, видимо, чтобы показать важность встречи. Его фальшивая улыбка будто говорила: "Сейчас я предложу тебе абсолютно идиотскую хрень, парень, а ты опять всё сделаешь шикарно". Я улыбнулся в ответ, поймав себя на этой мысли.
— Кааарл! Сколько лет?
— Всего два года, — я пожал ему руку.
— Садись. Выпить хочешь?
— За рулем, так что кофе. С сахаром.
Он передал мои слова всё той же секретарше и сел напротив.
— Ты уже догадался, что речь пойдет о старых делах? — спросил он, немного прищурившись.
На вид Виктору было около сорока пяти, хотя он был моложе. Редеющие волосы в смешении с лысиной и постоянно бегающими глазами за тонкими стеклами очков рисовали довольно противный образ. Ко всему прочему невысокий рост и растущий живот дополняли эту мрачную картину.
— Да. Только я не понимаю, ты готов обсуждать это по телефону, в офисе нет охраны — ты что, перестал бояться государственных структур и конкурентов?
Он слегка замешкался, облизнув верхнюю губу, отчего меня передернуло. Хорошо, что принесли мой кофе и можно было перевести взгляд на что-то посимпатичнее.
— Нет, просто на самом деле…, — короткая пауза, — у нас больше нет конкурентов, полиция тоже под нами — рынок перевозок этой дряни наш! — он едва ли не вскричал от восторга в конце фразы.
— Твой, а не наш, — поправил я его, осторожно потягивая горячий напиток, — я вышел из игры.
— Нельзя просто так выйти, — сказал он, и это выглядело, как угроза.
Я поднял взгляд и нахмурился, отчего его глаза убежали в сторону.
— Это сейчас угроза была или мне показалось, Виктор? — я хотел напугать его, и у меня это получилось — он вытер ладони о брюки и посмотрел из-под очков с виноватым видом.
— Нет, прости. Просто мне нужна помощь. Я думал, ты не бросишь старого друга в беде, — и он снова фальшиво улыбнулся, рассчитывая, что меня воодушевит факт дружбы с ним. Мерзкий подлый Виктор.
— Что от меня требуется? — я поставил кофе на стол и деловито закинул ногу на ногу.
— У тебя были связи на таможне, а скоро грядет большая поставка. Это будет шикарное дело. От тебя — только перевезти.
Я занимался этим делом не раз и не два, поэтому знал, что за простым "только" обычно может скрываться что угодно, что будет давить на мозг и создавать проблемы. Но пока мне давил на мозг нос Виктора, торчавший из-под оправы и вопрошающий дури. Давно сидит, видимо.
— В чем мой интерес? — спросил я и полез в карман за пачкой сигарет.
Виктор поднялся и перекинул живот через полстола, попутно сбив канцелярский набор. Он взял бумажку и написал на ней что-то, потом с улыбкой (уже искренней, но такой же мерзкой) показал мне. Пятизначная сумма в зеленых бумажках. Хм, неплохо.
— В чем подвох? — спросил я.
— Никакого подвоха! Маршрут Польша-Чехия.
— А мы-то каким боком тогда замешаны?
— Через Дойчланд везти проще, — он хотел показать, что чему-то научился в логистике.
— Тогда партия должна быть огромной, иначе где экономический смысл?
— Не такая уж и огромная, — он схватил тот же листок и дописал внушительное число в килограммах.
— И как я его повезу? Ты представляешь, сколько это?
— Не волнуйся, часть груза уже отправлена, — он горделиво сел в кресле.
— В сосиски что ли спрятал? — пошутил я, а его лицо стало серьезнее.
— В колбасу. Даже если с собачками полезут искать, можно списать лай на то, что это мясо.
Я, пытавшийся в то время прикурить от зажигалки, чуть не выронил сигарету от смеха. Какой же он тупой. Лицо Виктора стало на тон-два краснее.
— Ни одна машина не пройдет таможню, — строго сказал я после того, как закурил, — так что, если есть время, разворачивай свои фургоны. Сколько их, кстати?
— Три, — буркнул Виктор и полез к телефону.
— В колбасу, а-а-а, — я снова закатил глаза, и улыбка растянулась во всё лицо.
