— Добрый день, — прозвучал женский голос, — Приветствую вас от лица компании…
— Да-да-да-да-да, — перебил я её, — Это Леонард Фишер. Соедините меня с моим отделом.
— Минуту, — сказали в трубке, после чего я услышал знакомый голос.
— Какие люди, — сказал Нэд.
— И тебе привет. Как всё прошло?
— Миллионная сделка? Шикарно. Твой бонус — десять тысяч. Переведу на счет.
— Нет, нет, оставь себе. Я-то тут при чем. Есть просьба. Глянь, сколько у меня там денег?
— Как?
— Зайди под моим профилем в базу, — ответил я и назвал персональный пароль.
— Семьсот тридцать четыре тысячи, если округлять, — ответил Нэд через минуту, — Да ты богат.
— А то. Но еще долги. Можно тебя попросить об одолжении?
— Конечно.
— Переведи все деньги на свой счет. Ну или нет, не так. Сделай вид, что они ушли кому-то левому, а сам оставь их у себя. Если со мной что-то случится, хочу, чтобы они достались некоторым людям.
— Эх, ну не заигрывайся там. Сделаю.
Я назвал Нэду номер своего нового мобильного и пообещал отправить список своих наследников. Нэд переведет деньги на только что открытый по поддельным документам счет. Какой-нибудь выдуманный японец на пару минут станет почти что миллионером. Далее внутренним отзывом деньги будут возвращены и тут же переведены Нэду. Вот в чем привилегия работы непосредственно с личными данными. Пусть Бранн последит за мнимыми переводами. Я посмеялся про себя и дописал сообщение, в котором указал, что все мои деньги в случае смерти поделятся между родителями, Гансом, Эрикой и Нэдом. Так проще, чем с нотариусом.
Осталось придумать, что делать дальше.
Глава 13. Не про нас
На следующее утро я почти уже был здоров и мог нормально двигаться. Ночь была сложной: я несколько раз просыпался в поту и потом долго не мог заснуть. Зато в то время появились некоторые идеи. Мы с Вертеном встретились там же, где и впервые в его доме.
— Доброе утро, — начал я, — Есть что-нибудь новое по Бранну?
— А вы, я смотрю, уже поправились, — ответил он, — Доброе утро. Нет.
И чем он занимается днями?
— А у меня вот есть пара задумок. Начну издалека.
— Ага.
— Есть два канала, по которым мы можем заставить его вернуться в Германию. Первый — это его, скажем так, неофициальная работа. Наркотики. Было бы опрометчиво изображать большой заказ и ждать личной встречи с Бранном. Тем более, что он ждет наших действий.
— Да, а еще, если я приму в этом непосредственное участие, то буду видеться его сторонником в глазах нашего конгломерата.
— У него хорошо получается действовать на расстоянии, как мы уже почувствовали на себе. Поэтому второй канал, по которому можно выцепить Бранна — это его официальная работа. Я думаю, он её еще не потерял и вряд ли хочет.
— И как устроить очную ставку с начальником отдела логистики?
— Думаю, вот как. Нужно найти небольшую транспортную компанию, выяснить, кто ею владеет. Далее нарисовать документы с именами владельцев и обратиться в "Траст Логистик" с предложением о слиянии. Ну или о сотрудничестве. Есть шанс, что Бранна привлекут как опытного специалиста для оценки сети, покрываемой этой транспортной компанией. Тут мы его и возьмем.
— Скользкий план. А если не привлекут?
— А как они тогда оценят выгоду поглощения компании?
— Есть бухгалтеры, есть экономисты — они всем этим и займутся с радостью.
— Не может быть, чтобы его не попросили оценить структуру транспортной компании. У них ведь тоже есть свои схемы логистики, вдруг они даже удобнее, чем у "Траста"? Это он и должен будет проверить.
— Не знаю, — сказал Вертен, вставая, — Думаю, у "Траст Логистик" есть и другие специалисты. Рискованно.
— А иначе нам его не достать, — сказал я, глядя, как Вертен налил себе бокал бренди и залпом опустошил.
— Не знаю, не знаю, — повторил он, наливая второй.
Ясно было, что Вертен тоже чувствует, что мы в заднице.
— Я готов принять в этом участие непосредственно. Буду одним из лжевладельцев транспортной компании.
Давай, соглашайся уже, неужели осталось сидеть в доме и пить?
— Я, — начал Вертен и тут же выпил второй бокал, — Я могу помочь только с документами.
— И информацию по транспортным компаниям региона тоже не плохо было бы достать.
— Можно. Но нужно подождать.
— Хорошо. А где Ганс?
— Следующая после вашей комната.
Я вышел, оставив Вертена наедине с внушительной бутылкой бренди. Проходя по коридору, который отделял одну часть дома от другой, я заметил обилие различных картин на стенах. Интересно, Вертен и правда любил искусство или просто закрывал однотонные обои чем-то красивым?
Шутливая мысль пробудила воспоминания о брате. Я всегда был занудой, а в Карле разом умещались и чувство юмора, и хорошая способность мыслить. Впервые он стал приставать со своими каламбурами, когда ему было тринадцать. Мы сидели в гостиной поздно вечером и листали какой-то автомобильный журнал. Он показательно зевнул и сказал:
— Пойду спать. А то я, как лес.
— Что? — с недоумением спросил я.
— Меня вырубает, — закончил он с победоносной улыбкой.
Шутник хренов. И только сейчас я понял, как мне его не хватает.
Я открыл дверь Ганса без стука. Он сидел на кровати и читал какую-то книгу.
— Что читаешь? — спросил я, дав понять, что нахожусь в комнате.
— А? Да так, — сказал он и поставил на полку Шекспира.
— Действительно, "да так". Есть предложение. Хотел бы работать с тобой, потому что никого другого для этой роли не придумать.
— Ну-ка.
И я пересказал всё то, что чуть раньше слышал Вертен и его стены.
— Такие дела, — закончил я, — Хочу, чтобы ты был вторым подставным лицом. Надеюсь, это наше последнее опасное предприятие.
— Да, без проблем.
— Кстати, что-то ты про Вертена ошибся малость. Он сидит и ничего не делает. Пьет.
— Тем хуже. В здравом уме он придумал бы, как нас использовать. А после встречи с засадой он пошел по наклонной. Превращается в параноика. В таком состоянии он опаснее для нас, потому что непонятно, что придет в голову.
— Почему он так просто спёкся? Я думал, без крепких нервов криминальный сектор не возглавить.
— Понятия не имею. Никогда не поздно сломаться. Когда я работал с рынком Хасана, мне сперва приставляли нож к глотке.
