Книга Питерская Зона. Запас удачи, страница 60. Автор книги Дмитрий Манасыпов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Питерская Зона. Запас удачи»

Cтраница 60

Третье «но», как правило, носит погоны. И знаю пару таких цып, что просто нужны. Почему форма так притягивает бывший слабый пол, не знаете? Я вот, к примеру, даже близко не могу понять. Но… ничего не попишешь. Звезды на погонах и Зона всегда рядом. И если уж честно, то мои редкие попадания на допросы всегда проходили лучше, когда следователь был с усами. Ну или брился каждое утро. От зубастых милашек, обитающих в особом отделе МВД Периметра, так просто не отвертишься.

Четвертое? Ну, с четвертым все ясно. Четвертое «но» чаще всего длинноного, полногрудо, крутобедро и так далее. Оно весьма часто еле одето либо одето так, что это скорее набор кружев, держащихся на тонких шнурках нагло, жадно и продажно. Не, а чего? Это есть самое настоящее подтверждение древности одной из, так скажем, профессий. Я о танцовщицах, и уж не знаю, кто там себе чего подумал своими безнадежно испорченными поп-культурой и СМИ мозгами.

Чего греха таить… с ними веселее. Хотя и весьма дороже.

Ну и еще, чудные экземпляры встречаются – обычные женщины. Те, что смогли сбежать из города во время Прорыва или жили в окрестностях. И не уехали, как ни странно. Вот, например, у Сдобного есть Глаша. Да-да, натурально его повариху звать Глафирой. И так, как она лепит пельмени… ай, ну вас. Аж в животе забурчало.

К чему весь этот словесный винегрет и псевдофилософия? Да просто отвлечься. А как еще-то? Вот, пожалуйста, горячая вода в баке и кран. Вот два индивидуума, что последние сутки бегали, ползали и лазали во всяком чме и грязи. Как не сполоснуться. Карауля друг друга, само собой. Все вроде нормально. Если бы не чертовы зеркала на стенах. Почему они сохранились и что в них разглядывали бомжи? Беда-а-а-а…

Куда ни поверни голову, контролируя коридор в обе стороны, все равно наткнешься на мою валькирию, оголившуюся по пояс и орудующую найденным куском мыла. Хорошо, что хоть по пояс. И вроде не в моем вкусе, мускулы-то куда серьезнее моих, а никак не отвернешься. Прям как пацан какой-то, слово чести…

В дальней стороне коридора, из темноты, что-то хрустнуло.

Мара развернулась, наплевав на мой взгляд в сторону ее красиво колыхнувшихся, м-м… верхних полушарий. Когда она успела подхватить ствол? А успела. Махнул ей на одежду, воевать с голыми сиськами, сами понимаете, глупо. И пошел на звук. А ведь тот шел как раз со стороны братской могилы.

Подсветил фонарем, пытаясь понять причину. И увидел. Медленно набухающую изнутри дверь. Набухающую по низу, трещащую и поскрипывающую. И уже смог увидеть того, кто ее толкал. Да… счет времени практически на секунды. Почему?

Да потому что с «серой слизью» не шутят.

Проволоку, замотанную вместо замка на двери бомжей, отодрал мгновенно, в кровь уделав пальцы. Не до перчаток было. Те уже почуяли «слизь» и, вопя дурными голосами, сразу же вывалились в коридор. Ринулись совсем не в ту сторону, что можно было бы предположить. Туда, где я нашел Мару. О дела…

Раздва я закинул на рюкзак, нацепленный впопыхах. Шлем подхватил на вросших в меня рефлексах. Без него на Салова нас может ждать смерть. Там рыжего тумана может быть просто очень много. А Мара, экипировавшаяся с безумной скоростью, уже оказалась полностью готовой. Куда там полезли наши бомжи?

В шкаф они полезли, в долбаную, блин, Нарнию. Натурально, только и успел увидеть мелькнувшую штормовку матери и услышать скрип закрываемого изнутри люка. Выстрелил, всадив длиннющую очередь прямо в него. И только и услышал, что стук пуль по металлу. Чуть позже сухо хрустнул прокручиваемый ворот. Твою же за ногу, а!

Через порожек, пока еще осторожно, переполз язык первой порции «слизи». Растекся по полу, начиная закрывать все тоненькой пленкой. Ай, хреново дело, ай и хреново.

Кто не знает про «серую слизь»? Разве только те, кого не интересует Зона ЭсПэБэ, и все. О, эта штука – наша отличительная черта. Такой дряни нет больше нигде. И слава яйцам, что нет.

Старина Лорд в одну из наших редких совместных посиделок назвал ее главным проклятием. Тем, что может погубить мир куда быстрее ядерной войны. И я с ним согласен. Миру остается только радоваться, что она тихо-мирно живет под Питером. Ну, как тихо-мирно? Когда ей хочется выбраться, то в радиусе пары километров живого или неживого, но органического, не остается совсем. От слова «полностью». «Слизь» жрет всю органику без разбора.

А сюда, думается мне, она попала из-за крови, что натекла с трупов. Кровь не водица, но пока не застыла или не высохла, найдет дорогу где угодно. Особенно кровь местных, умирающая долго. Вот и попала в какой-то подземный коллектор, привлекла внимание.

– Хэт! – закричала Мара. – Что делать?

Что-что… откуда мне знать? Хотя…

– Разбирай дверь! – рявкнул я, кивнув на баррикаду у входной двери. – А я похулиганю.

А что остается, как не бежать хотя бы по тому коридору, а? И попробовать задержать ее с помощью огня. Только так. Хотя и гореть-то здесь особо нечему.

Мара занялась дверью, выламывая доски, забитые мною пару часов назад и откидывая всякий хлам. Мне не оставалось ничего другого, кроме как пнуть жаровню, вываливая угли и горящие остатки стульев и кресел. «Слизь» еле заметно дернулась, стараясь держаться от жара подальше. А, проняло тебя?! Что тут еще есть?

Пара канистр с дизелем. Большой кусок брезента, валяющийся на полу, остатки дров. И все. На сколько оно ее задержит?

Раздва заверещала. Пронзительно, испуганно, высоко-высоко. Милая, да вижу я. Вижу…

«Слизь» перекатывалась через порог. Превращалась прямо на глазах в огромный сгусток, заполняющий собой большую часть комнатенки. Тонкая пленка разведки пока еще отдергивалась от рдеющих углей, но «слизь» уже начала обтекать их по сторонам. Хрен тебе, дрянь ты мерзкая.

Дизель, разлитый на брезент, разложенный поверх части горящих кусков, и на разбросанные полукругом обломки, занялся. Нехотя, лениво, но начал полыхать. Стена пламени, шипя и плюясь искрами, заметно поднялась, заставив «слизь» дернуться и начать искать дорогу по стенам.

– Помоги! – крикнула Мара, навалившись на огромный несгораемый шкаф, основную часть нашей баррикады. Щас, дорогая, щас.

Тот подался с заметной неохотой, но все же рухнул, металлически загудев и раскидав часть кострища. «Слизь» не замедлила воспользоваться, перетекая по шкафу к такой нужной биомассе в виде двух людишек и заходящейся криком-лаем радужки. Нет, сволочь, хрен я тебе дамся.

Мара чуть замешкалась, сорвав с петель две РГО и кинув их в комнату, прямо в бурлящую и перекатывающуюся огромную амебу, рвущуюся к нам. Зря, конечно, толку-то никакого, но жалеть потом будем. Гранаты, в смысле. Сейчас надо бежать. Пусть это и самоубийство.

Раздва задала такого стрекача, что разрывы мы услышали уже метрах в десяти. Воздух, ворвавшийся в распахнутую дверь, подбавил кислорода, на какой-то кусок времени устроив в бойлерной форменную домну. Пламя гудело, жадно пожирая редкую пищу и добравшись до спрятанного дизтоплива. Отсветы, дерганые и рыжие, освещали путь. И совершенно сюрреалистично ложились на серую блестящую массу, выкатывавшуюся в коридор, как зубная паста выходит из сдавливаемого тюбика. «Слизь» шипела в нескольких местах, даже чуть подгорала, но себя не жалела. Дымящиеся участки тут же заливало целыми волнами непострадавшей жидкой массы. И она тянулась к нам – неуловимо и неумолимо.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация