АК Мары выпустил несколько коротких, по три патрона, очередей, совершенно не смутивших зверюгу. Он просто уклонился от летящих в него пуль. Метался хитрым зигзагом, за пару секунд оказавшись почти у самого локомотива, где попасть в него оказалось сложно. И, доказывая свое право находиться на вершине пищевой цепочки, рванул с места в дичайший прыжок. Преодолевая те несчастные три метра, что отделяли его от моей все еще болтающейся в воздухе нижней части. А она, включая немного неправильно работающую левую ногу, мне крайне дорога.
В общем, запас удачи у меня все еще продолжал быть полным. Осирис врезался всей массой в стенку локомотива ровно в ту секунду, как я успел затянуть собственное чахлое тельце на его крышу. На, выкуси, уродец, не получишь безумно вкусного бродягу. Жри падаль и помои, посыпай голову пеплом и все такое.
Мара, пытаясь попасть прямо под собой, наклонилась вниз. И снова едва-едва я успел оттащить ее в сторону. Ровно тогда, как когти мутанта смяли выступающую часть стального листа, чуть выпирающего наружу, жутко скрипнув раздираемым железом в сколько-то миллиметров толщиной. Кривые желтоватые серпы мелькнули, разрывая пусть и подгнившую, но все-таки сталь. Мелькнули и пропали, когда мутант шлепнулся назад.
Да… идея с локомотивом явно вышла удачной. И, кстати, адреналин, бурлящий в крови, выгнал все остатки той дряни, что ввел себе не так и давно. И слава яйцам, честное слово.
Так, ну что, будем разбираться с новой проблемой? А то, мой милый и ни хрена не ласковый зверь. Сейчас мы станем тебя мало-мало убивать. Вот прямо сейчас.
– Хэт! – Мара ткнула стволом в сторону нескольких завалившихся построек справа. Оттуда, со стороны бывших хоз-сараюшек, к нам бежали несколько высоких фигур. И очень они мне не понравились. А кому понравятся пожарники?
О, это особый случай. Редкий подвид homo mutantius, настолько редкий, что встречается одному из ста. Нам повезло, увидели местного представителя Красной книги, да не одного. Прям радуйся и пой об этом песни. Только почему-то не хочется. Совсем не хочется.
Двухметровые темнокожие дылды, покрытые странноватым налетом, больше всего напоминающим размазанную сажу. Этакая, знаете ли, разновидность экземы. Рубцы и шрамы на эпидермисе, постоянно лопающемся и зарастающем ужасными наплывами, заметны без всякой оптики. Но это им никак не мешает передвигаться и творить всякие черные дела. Хотя кто знает, может, и мешает. На прием к врачу они точно не ходят. И людей не особо любят и не жалуют при встрече. Все больше норовят уконтропупить длиннющими темно-желтыми когтями на руках-лапах.
Осирис бесновался на площадке, явно не дающей ему запрыгнуть на крышу из-за узких размеров. Я не огорчен такой ситуацией. Нам сейчас стоит подумать о решении возникших проблем и постараться справиться с ними как можно быстрее. Очень быстро. Что-то не нравится мне присутствие на одном куске питерской земли сразу двух видов редко встречающихся монстроуродов. Не к добру это. И непонятно. И это даже хуже самой опасности.
– Сколько гранат осталось?
Мара, контролирующая нашего бурого друга, беснующегося внизу, показала два пальца. Нормально. Плохо то, что это не наступательные РГН. А оборонительные РГО с таким радиусом поражения, что нам самим мало не покажется. Но деваться некуда.
Я показал ей на пожарников и исполнил пантомиму лицом и пальцами правой руки. Мол, милая, с меня пообщаться с вот этими недружелюбными ребятками, а ты реши вопрос с этой вот псевдокиской. А то хана. Милая меня точно поняла, распластавшись на крыше и отодвинувшись от ее края подальше. Раздва уже прижималась к моему боку, пища и переживая.
Ох, надо успеть повалить хотя бы двоих из этой троицы, что так резво несется в нашу сторону. Ложимся, принимаем положение для стрельбы лежа и, собссно, начинаем стрелять.
Ох и тяжело целиться после недавней эйфории. Отходняк такой, что руки трясутся, и бегущие сутулые фигуры так и прыгают в коллиматоре. Повезло, батарейки к нему не сдохли, может, и поможет.
Данг-данг-данг… Третья, трассирующая, ушла чуть вбок, но почти зацепила.
Данг-данг-данг… Ха, получи, скотина! Пожарник споткнулся, лапая голень.
Данг-данг-данг… Этого выбил полностью, попав в голову два раза.
Данг-данг-данг… Второй метнулся в сторону, прикрылся падающим.
Сволота! Третий, заметно забравший в сторону, прыжком оказался у насыпи.
Данг-данг-данг… Второй, подхватив погибшего, прикрылся им.
Пули, входя в жилистое плотное тело, разбрасывали темные брызги. За спиной, со стороны Мары, грохнуло. Чуть позже – взревело, локомотив задрожал. Оборачиваться пришлось, больно уж сильно завопила Раздва. Мать моя женщина, да что ж такое-то, а?!!
Осирис запрыгнул. Порванный, с размолотой разрывом половиной морды, с выдранными пластами мяса и болтающейся шкурой, брызгающий во все стороны кровью. И страшно, очень страшно лютый. А Мара, к гадалке не ходи, откатившись в сторону, вырубилась. От близкого ли разрыва, или попав под прыжок твари, не знаю. Не до того стало. Выбор невелик. Выбирай спуск, Хэт, лупи в него в упор, если успеешь. Все оставшиеся патроны. И только так.
Ревущее и хлещущее шипастым хвостом чудовище смертельно ранено. Но этого смертельного ему хватит растянуть ровно на один прыжок. Одно движение мощнейших мускулов, дрожащих в приближающейся агонии. Рывок на ненавистного человека, всей массой сверху, ударить задними лапами, пробивая прочнейший кевлар и бронепластик, выдирая титановые вставки комбинезона. Костяными крючьями когтей вспороть тонкую кожу и крохотные мышцы, добраться до требухи, выпуская ее наружу. Залить крышу локомотива его кровью, разодрать внутренности в мелкие ошметки, добираясь до позвоночника, и сломать его. Упасть сверху, клыками круша кости черепа, хрустя гортанью, выдирая плоть вместе с глазами. И умереть там же, забрав с собой ненавистную прямоходящую дрянь, огрызающуюся огнем и металлом.
Да-да, именно такой белый стих читался в уцелевшем большом глазе и двух крохотных глазках, расположившихся на лбу. И что-то мне совершенно не хотелось прослушать этот стих на самом деле.
Мне хватило остатка магазина. Я выпустил все пули до единой, вколотив их, как плотник вгоняет гвозди в доску, как повар отбивает мясо, как перфоратор пробивает стену. И сумел отпрыгнуть в сторону, когда осирис все же рванулся на меня. Ох, ну и сходил я в Зону, что и говорить.
АК сухо щелкнул и заткнулся. Точно в тот момент, когда бурая туша, хрипя и раздирая металл когтями, замерла почти у моих ботинок. Точно в тот момент, когда еле уловимый толчок ясно сказал о новых гостях. Мне хватило времени, чтобы швырнуть бесполезный ствол в морду первому пожарнику. И даже попасть прикладом ему точно в лоб. А вот второй оказался проворнее, и если бы не Раздва, бросившаяся на него, хана бы…
Моя девочка пискнула, улетая вниз. Пискнула так, что все внутри замерло. Потому что, кроме писка, был хруст. Сильный, такой сильный, что мне стало страшно. Но она подарила мне мгновение. И его хватило на два дела. Вытащить ТТ и рвануть на себе ручку МСЛ, спавшей всю ходку.
