Или, наоборот, слишком разборчива и просто нашла наконец нечто особенное и интересное, на что стоило тратить время.
Здесь, конечно, есть о чем подумать.
Она боролась с желанием спросить Кэла о его чувствах. Чересчур по-женски трепаться и трепаться об этом без конца.
Видимо, он не склонен говорить на эту тему, как, впрочем, и о чем-либо вообще. Кэл некоторое время возился с радио, остановился на станции, где шли дебаты об использовании беспилотников в невоенных целях.
Снегоуборочные машины сделали свое дело, путешествовать стало намного удобнее. Иными словами, не было ничего, что могло бы задержать типов из «мерседеса».
Но как бы они проследили ее до Рэйвзвилла? Может быть, добравшись до дома Кэла, она действительно окажется в безопасности? И восстановится память.
У нее сложились два противоречивых воспоминания. Она в симпатичном платье с сумочкой, и она же пытается вскрыть замок. Трудно понять, как она умудрялась это совмещать.
Не менее сложно осознать новые любопытные подробности, которые выяснились только что. Первая касалась момента, когда Кэл протянул ей нож и велел не колебаться. Она знала, на что готова ради собственной защиты. Да, будет драться. Вторая выяснилась, когда она пряталась в подсобке и поняла, что не хочет там оставаться. Когда Кэл велел спрятаться, первым желанием было попросить его передумать. Но она решила не спорить. Закрыла глаза, чувствуя себя уютно в теплом джипе, уверенная в том, что он продолжит и дальше прекрасно вести машину. Она проснулась, почувствовав легкое похлопывание по плечу, открыла глаза.
– Мы уже близко. Я подумал, может быть, ты захочешь посмотреть на город. Мы будем проезжать через него.
– Кто-нибудь узнает тебя?
– Вряд ли. Я не был дома с тех пор, как восемь лет назад умерла мама.
– Ты успел повидаться с ней до того, как это случилось?
– Да. Мы провели вместе несколько дней. Она то была в сознании, то нет, из-за лекарств, которые ей давали, но в любом случае хорошо, что я повидал ее.
Он помолчал несколько минут.
– А где живут твои родители?
– Форт-Коллинз, Колорадо. – Она резко повернулась к нему. – Откуда, черт побери, я это знаю?
Она закрыла глаза. Затем, пережив приступ разочарования, открыла их снова.
– Это безумие. Я не помню, как они выглядят. Не знаю их имен, но уверена, что это Форт-Коллинз. Как это может быть?
– Я не психиатр, но видел подобное прежде. Когда ты пытаешься заставить себя вспомнить, ничего не выходит. Однако это получается случайно. Хороший признак, ведь это значит, что ты не окончательно потеряла память.
Она потерла лоб.
– Мой мозг, словно кроссворд с оборванными краями, и невозможно понять, как он выглядел целиком.
– Все получится. – Он сбавил скорость. – Ну, вот и он. Не моргай, иначе все пропустишь.
Она улыбнулась. По-своему это очаровательное место. Широкая главная улица длиной в пару кварталов. Много красного кирпича. Несколько машин напротив кафе «Здесь и сейчас». Она смотрела в окно, пока они проезжали мимо.
– Милое местечко.
– Ага.
– Ты прожил здесь всю жизнь?
– Да.
– Твои родители, должно быть, любили это место.
Он ответил не сразу:
– Мой отец умер, когда мне было одиннадцать.
– Прости.
– Мама снова вышла замуж спустя пару лет. За Брика Дугана. Он не был хорошим человеком. Жил в этом доме, когда умерла мама. Не так давно погиб в аварии.
– И поэтому твой брат решил подготовить дом к продаже?
– Так ты слушаешь? – поддразнил он. – Не знаю, как дом выглядит сейчас. Когда мы разговаривали с Чейзом, у меня сложилось впечатление, что получилось хуже, чем он ожидал.
– Ну, в любом случае там лучше, чем в сугробе.
Он кивнул:
– Женщина с невысокими запросами? Мой тип.
Она почувствовала, будто внутри что-то сжалось. Его тип? Она?
Как ни было приятно, существует причина, по которой она не может связать свою жизнь с Кэлом. Свадебное платье на заднем сиденье.
Глава 8
Он показал ей дом Фицлеров, когда они проезжали мимо.
– Горди Фицлер с женой испокон веку жили здесь. У них было две дочери. Обе старше меня, но это не мешало мне беспощадно дразнить их в школьном автобусе. Горди владел кровельной компанией, Чейз работал у него несколько лет.
– Это ведь знак «Продается»?
Кэл прищурился. Знак на заднем дворе, а снега выпало достаточно, чтобы засыпать его. Снегурочка права. Фицлеры продают дом.
– Интересно, не помешает ли нам продать дом то, что на этой же улице продается еще один.
– А может, наоборот. Кто-нибудь придет посмотреть тот дом, он не понравится, и они посмотрят ваш.
– Может, и так. У Фицлера есть пристройка под мастерскую. Это может сделать его дом более привлекательным. А вот и наш.
– Большой, – заметила она.
– Довольно большой, – согласился он.
Последнее его личное пространство не превышало одной комнаты просторного дома.
Подъезд к дому занесло снегом, подъехать удалось не без труда. Кэл посмотрел на Снегурочку и на ее ступни в белых носках.
– Я отнесу тебя. Только сначала достану ключ из гаража.
На обратном пути он взял лопату и заметил снегодув. Это что-то новенькое. Когда они с братом жили здесь, пользовались лопатами. В Миссури редко выпадает такой снег, и убирать его не сложно.
Он пробрался к машине, открыл дверцу, взял Снегурочку на руки и добрался до лестницы. Его нога вдруг утонула в снегу глубже, чем ожидалось. Он качнулся вперед.
– Ох.
Она пискнула. Так по-женски, что он засмеялся.
– Мои извинения.
И рывком освободил ногу, встав на крыльцо, где снега намного меньше.
– Поставь меня и сможешь открыть дверь.
Он не ответил. Вместо этого, освободив руку, отпер дверь и толчком ноги открыл ее. Зашел в темноту холодного дома, все еще держа Снегурочку на руках.
Она протянула ногу и включила свет. Тот залил прихожую. Кэл улыбнулся.
– Мы хорошая команда. – Он опустил ее на пол.
Дом почти такой же, как прежде, однако все-таки несколько отличался от того, каким был в прошлый раз, когда его наполняла смерть. Даже запах и свет казались другими.
Чейз не терял времени даром. Гостиная и столовая были выкрашены свежей краской. Ковер в столовой убрали, обнажив добротный деревянный пол, о существовании которого Кэл и не подозревал. В углу гостиной аккуратно расположились доски, отлично подходившие к полу в столовой и, казалось, так и ждавшие, когда их положат на место.
