– А то. – Он склонился над ее грудью.
Глава 14
«Кэл творит в постели что-то бесподобное, это точно», – думала она, разбивая яйца в миску, чтобы пожарить гренки для позднего ужина.
День выдался удивительный. И завершение его несколькими часами в постели с Кэлом казалось очень подходящим.
Она чувствовала легкую боль и восхитительное удовлетворение. Приятное сочетание.
– Эй.
Кэл только что принял душ и благоухал мылом и мятной зубной пастой. Он подошел сзади, обнял ее за талию, повернул к себе и поцеловал.
– Твои гренки сгорят. – Она отстранилась.
– Ну и пусть.
Она мягко его отодвинула.
– По-моему, надо опять съездить к Пьетро. Он был совсем не рад меня видеть. Это наверняка что-то значит.
– Стоит попробовать.
Она переложила три кусочка хлеба с яйцом на тарелку и протянула ему.
– Спасибо. – Он ждал, пока она поджарит гренки себе и сядет за стол, и тогда уже попробовал. – Вкусно.
Похоже, он похвалил бы даже собачьи консервы из ее рук. Она откусила кусочек и медленно стала жевать.
– Я хочу тебя кое о чем попросить.
– Давай.
– Не заставляй меня больше прятаться в шкафу. Я так не могу. Кроме того, хочу иметь возможность тебе помочь.
Он посмотрел ей в глаза.
– Понимаю. Правда. Но не позволю тебе попасть в беду. Не могу этого допустить.
– Я чувствую то же самое по отношению к тебе.
Он поразмыслил над ее словами, и что-то поменялось в его взгляде. Она увидела бледный отблеск того, что можно принять за отвращение.
– Прости. Я совершил ошибку.
Она хотела, чтобы он понял ее, а не подчинился.
– Я все понимаю, правда. Просто…
– Должен тебе кое-что сказать.
Что-то ей подсказывало, что сейчас у нее появится возможность быть сильной, поддержать его.
– Слушаю.
– Я уже говорил, что мой отчим был плохим человеком. И это слабо сказано. Он был злобной тварью.
Она молчала. Об этом нетрудно догадаться.
– Я не всегда выглядел так.
Она улыбнулась:
– Ты родился не ростом под два метра и весом под сто кило?
Он покачал головой, но, казалось, слегка успокоился.
– Я начал как следует расти уже в колледже. А в школе был тощим, как жердь.
Она не понимала, к чему он клонит.
– Чейз на три года старше, на тридцать сантиметров выше и на тридцать килограммов тяжелее. Но он все равно был не соперником Брику.
Дело начало проясняться.
– Брик его бил. Иногда сильно избивал.
Ее сердце разрывалось при мысли о нем как о маленьком мальчике. Ему приходилось быть этому свидетелем. Наверное, еще и бояться, что вскоре подобная участь ожидает и его.
– Меня он не бил.
– Это же хорошо. Правда?
– Знаешь почему? Хочешь знать почему?
Она не была уверена, что хочет, но уже догадалась, что он собирается ей сказать.
– Почему?
– У Чейза с ним был уговор. Брик будет избивать его сколько угодно, а Чейз не будет отбиваться и жаловаться на него. Взамен Брик обещал не трогать меня.
О господи!
– Наверное, твой брат очень тебя любит.
Он будто не слышал.
– А знаешь, как я узнал? Брик сам сказал. Они с матерью приехали ко мне на выпускной в колледж, тот самый, за который платил Чейз, иногда работая сразу на трех работах. И это был подарок, который сделал мне Брик Дуган. Рассказал правду.
– Почему?
– Он, по-моему, знал, что это рассорит нас с Чейзом. И это ему грело душу.
– И что, рассорило?
– Я так злился на Чейза. Так злился на себя, что был таким дураком и не понимал, что происходит. Игнорировал все признаки. Потому что боялся.
– Ты был ребенком.
Кэл долго молчал.
– Когда попросил тебя спрятаться в шкафу, я делал то же, что Чейз для меня. Защищал. И, может быть, не зря. Но это неправильно.
– Я не сержусь.
– А я сердился. Когда Брик рассказал, у меня в голове помутилось. Мне был понятен смысл. Ты не можешь защитить себя, поэтому тебя буду защищать я. Любой ценой. Понимаешь, что я должен был чувствовать? Я же парень. А чувствовал себя слабаком, импотентом.
– Что ты сказал Чейзу?
– Ничего. Просто не мог. Сразу же, как только смог, завербовался на флот и уехал из дома. Чейз был в шоке, и это еще мягко сказано. Я только что окончил колледж со степенью по машиностроению. Ни разу даже не заикался о военной службе. И вдруг в форме и отправляюсь в учебку.
– Почему ты так поступил?
– Не мог иначе. Я должен был доказать, что не нуждаюсь в чужой защите. И твердо решил быть лучшим, самым крутым. Никому больше не придется заботиться обо мне. Когда появилась возможность стать «морским котиком», я не колебался.
Она сидела молча, обдумывая все, что он сказал.
– И вы с Чейзом никогда об этом не говорили?
– Нет. Я вообще перестал с ним разговаривать. Знаешь, я этим не горжусь, но мне было двадцать два, и я очень злился на него. И все-таки любил его и знал, что многим ему обязан. Меня обуревали такие противоположные чувства, что лучше было уехать куда-нибудь подальше. Мы с Чейзом общались после этого, но никогда не говорили по душам. Вот почему я поехал домой на День благодарения. Пора. Давно уже пора.
Теперь она гораздо лучше понимала мириады эмоций, которые слышала в его голосе всякий раз, как он говорил о брате.
– Уверена, это будет очень хороший разговор. Ты прекрасно справишься.
– Посмотрим. Он должен понять, что я больше не злюсь. Понимаю, почему он так поступил. И очень постараюсь больше не просить тебя прятаться в шкафу.
– Спасибо. И за то, что рассказал о Брике и Чейзе. Знаешь, с твоей головой все в порядке.
Он пожал плечами:
– Я подумал, что ты должна знать, особенно потому, что мы…
– …переспали, – шутливо договорила она, желая поднять ему настроение.
– Именно. – Он встал, потянулся и широко зевнул. – Знаешь, я все еще счастлив из-за этого.
Ей стало тепло.
– Наверное, я скоро пойду спать. Надеюсь, ты не собираешься ложиться внизу.
Она хотела спать с ним в одной кровати. Ощущать его жар, силу, невероятную мужественность. Чтобы они заслонили ее от остального мира.
