– Дело не в этом, – резко ответила она. – Ты сойдешь с лайнера, а я останусь, и мне не нужны слухи.
– Почему тебе важно, что о тебе думают?
– А тебе нет?
– Конечно нет. Хотя… Мне важно, что обо мне думают отец и брат. Остальные – какая разница?
Делия отвела взгляд, но Дэниел подцепил ее подбородок пальцем, заставляя снова посмотреть на себя.
– Ладно, – сказал он, – скажи мне, где тебя найти, и я приду под покровом темноты…
– Я…
– Ты не передумала? – Дэниел давно установил для себя предел, до которого он был готов ухаживать за девушкой. Раньше ему не приходилось этого делать. И он мог бы обойтись без сомнений. Но не был уверен, позволит ли ему уйти разгоревшееся либидо.
– Нет, не передумала. – Делия не собиралась отступать от принятого решения. Улыбнувшись, Дэниел расслабился – и только тогда понял, что напрягся от одной мысли о ее отказе.
– Нервничаешь? – спросил он.
Делия пожала плечами:
– У меня было разбито сердце. Мне хотелось приключений, и когда появился Майкл…
– Правило номер один, – перебил ее Дэниел, – не говори о своем бывшем. Он остался в прошлом, и это к лучшему.
– Ты сам так поступаешь, когда у тебя разбито сердце?
– Правило номер два: о моих бывших мы тоже не говорим. Но для галочки: мне сердце не разбивали. А то, что тебя не убивает, делает тебя сильнее.
– Ты такой… уверенный. – Делия была в искреннем восторге от его прагматизма. Дэниел в ответ прохладно пожал плечами.
– Сомнения и размышления о прошлом далеко не уведут. Нужно учиться на ошибках и двигаться дальше.
– Когда ты так говоришь, я понимаю, как много про тебя не знаю.
– Что еще тебе нужно знать? И ты действительно хочешь вести этот долгий задушевный разговор здесь? – Он кивнул на расставленные по палубе шезлонги, все еще свободные.
– У меня очень маленькая каюта, – смущенно сказала она. – Как у всего персонала…
– Тогда приходи ко мне, – предложил Дэниел. – Это, конечно, не номер люкс, но кровать для двоих. Ноги у меня все равно свисают с краю, но на мужчин моего роста обычно не рассчитывают. И не нервничай так. Кто сказал, что я привык знакомиться с девушками в круизах?
– Хочешь сказать, что ты нервничаешь?
– Положа руку на сердце, я могу сказать, что в том, что касается секса, никогда не нервничал… О, ты собираешься назвать меня высокомерным? Я предпочитаю «уверенный в себе». – Дэниел рассмеялся, а потом поцеловал ее. И теперь это был не изучающий поцелуй, а голодный, требовательный.
Делии доводилось целоваться раньше, но никогда так, и она никогда не испытывала таких чувств. Ее голод вторил его желанию; издав жалобный звук, она запустила пальцы ему в волосы, притянула его ближе и запрокинула голову, чтобы Дэниел мог поцеловать ее шею, щеку, нежное местечко под подбородком. Все ее тело горело, и прямо сейчас ей было все равно, кто может их увидеть. Она лишилась способности мыслить, а следом и забыла обо всех своих ограничениях. С Майклом она сдерживалась, желая, чтобы первый раз получился особенным; удивительно, но с Дэниелом ей хотелось просто упасть в постель.
Казалось, что ей никогда не будет достаточно его губ, его поцелуев по обнаженной коже, от которых она вся сгорала. Ей отчаянно хотелось прикасаться к нему, не только к красивому лицу, но ко всему телу. И ее поражала жажда, нахлынувшая приливной волной, которая избавляла ее от всех прежних представлений о природе отношений.
Когда Дэниел отодвинулся, она не удержалась от стона – тихого, сломленного, – она неохотно открыла глаза и посмотрела на Дэниела.
– Ты очень красивая, – хрипло сказал ей Дэниел, и Делия нервно хохотнула:
– Ты наверняка говоришь это всем женщинам, за которыми ухаживаешь…
– Обычно мне не приходится ухаживать.
– Они приходят к тебе сами?
Дэниел медленно улыбнулся, молчанием давая ей понять, что она попала в точку. Такому, как он, не приходилось бегать за женщинами.
– И ты еще удивляешься, почему я нервничаю, – вздохнула она.
Если бы он знал, что она никогда не была с мужчиной, то немедленно бы сбежал. Мужчины, в чью постель женщины так торопятся, что сбивают их с ног, не знают, что такое неопытная женщина, и им не хватит на нее терпения. Ее охватила страсть; казалось, что ей совершенно необходимо переспать с Дэниелом.
– Не стоит, – мягко сказал Дэниел. – То, что у меня было много женщин, не значит, что я сравниваю их друг с другом. А теперь мне нужно в душ после этого солнца. Моя каюта… – Он наклонился и прошептал номер Делии на ухо, вызвав у нее дрожь.
Даже все это планирование наполняло ее восхитительным теплом. Провожая мужчину взглядом, она была готова упасть в обморок, как героиня старинного романа. Кто знает, что такой мужчина в ней нашел; но она должна выглядеть как можно лучше, прежде чем присоединится к нему в каюте.
Дэниелу нравились ее волосы, так что она оставила их распущенными и уложила блестящими волнами. Из макияжа она ограничилась тушью и капелькой блеска для губ; к счастью, солнце превратило ее бледную кожу в золотистую. А что касается одежды…
Вместо обычных длинных юбок она выбрала одну из двух своих пар брюк. Она не ожидала, что останется на лайнере так надолго, и оказалось, что ее небольшой набор одежды придется растягивать дольше; но эти брюки она еще ни разу не надевала, и они отлично смотрелись с укороченной майкой, открывавшей тонкие руки и узкую полоску загорелого живота.
Отступив от зеркала, она осознала, что художницы в нем больше нет, по крайней мере на этот вечер. Может, Дэниел предпочел бы прежнюю Делию? Она отмела сомнения.
Нервы напомнили о себе по дороге в его каюту. Многие комнаты стояли пустыми, ожидая, когда случайные новые пассажиры поднимутся на борт; не то чтобы их было много, несмотря на щедрые скидки. Пробираясь по коридорам, Делия догадалась, что Дэниел занимает одну из лучших кают. Наверное, в результате того, что Джерри и Кристина предлагали желающим перебраться в каюты получше за очень небольшую доплату.
Едва дыша, она постучала в дверь и, услышав разрешение, толкнула ее.
За окном уже наступила внезапная, как обычно в этих краях, ночь, полная лунного и звездного неба. Дэниел повернулся ей навстречу, одетый в кремовые брюки, низко сидящие на узких бедрах, и светлую футболку, босиком.
Делии никак не удавалось перевести дыхание, ей снова угрожал романтический обморок. Она глубоко вдохнула и сознательным усилием запретила себе заламывать руки, чтобы не выдать нервы.
Боже, какой он красивый. Выгоревшие светлые волосы длинноваты, но это только подчеркивало четкие контуры лица, добавляло глубины потрясающим зеленым глазам, акцентировало бронзовый тон кожи, указывающий на экзотическую примесь в родословной.
