Развернувшись спиной к перилам, он оперся на них и мягко потянул девушку к себе. Сначала она воспротивилась, но потом поддалась, хотя и оставалась напряженной.
– Расслабься, – попросил он.
– Я только что рассталась с мужчиной, – торопливо предупредила Делия, – и эти отношения закончились не слишком хорошо. Поэтому теперь… я не ищу новых…
– Мы еще даже ничего не сделали.
– Но мы сейчас на свидании…
– Что он сделал?
– Обманывал меня, – с болью в голосе сказала она.
– Этого я никогда не делаю, – ответил Дэниел. – Я принципиально говорю все прямо, особенно женщинам. Если ты не ищешь отношений… поверь, я тоже. Мы просто нравимся друг другу, все безобидно.
Он был прав… так почему ощущалось все не так безобидно?
– Влечение без эмоциональной привязанности, – продолжил он успокаивающе. – Когда нет эмоций, нет и осложнений. У меня в этом большой опыт.
Звучало так просто, что сомнения Делии развеялись. Какая разница, хорошая это идея или плохая? Можно всю ночь взвешивать за и против, но Дэниел скоро исчезнет из ее жизни, и она наверняка будет всегда сожалеть, если не воспользуется возможностью.
Она осторожно обвила его руками, радуясь, что на палубе вокруг никого нет.
– Я здесь всего на несколько дней…
– Я знаю.
– И ты сможешь писать мой портрет всего несколько дней.
– Это я тоже знаю.
– И за это я попрошу у тебя взамен…
– Да? – выдохнула она.
– Тебя. Я хочу тебя, Делия.
Такие прямые слова, как они могли показаться романтичными? Но у нее закружилась голова.
– Ничего себе сделка, – дрожащим голосом прошептала она.
– Согласись, я умею ковать железо, пока горячо…
Он склонил голову, встречая ее губы в неторопливом всепоглощающем поцелуе. Их языки играли друг с другом; это было самое романтичное ощущение в ее жизни. Хотя он все еще держался за перила у себя за спиной, и они соприкасались только губами.
Делия погладила его по щеке и прошептала:
– Договорились.
Глава 4
Делия сама не знала, как ей удавалось сосредоточиться весь следующий день. Ее обычное расписание было нарушено – лайнер причалил к берегу в Олимпии.
До появления Дэниела она старательно просматривала план экскурсий, выписывала все интересные места. В ее обязанности входило сопровождение заинтересованных пассажиров; учитывая, что раньше она не путешествовала и видит все новые места в первый раз, как и они, ей приходилось работать вдвое больше, чтобы убедиться: она знает все нужные факты.
Олимпия… место проведения оригинальных Олимпийских игр… проводились каждые четыре года с восьмого по четвертый век до нашей эры… в честь греческого бога Зевса…
Она все знала о греческих богах и мифологии. Могла бы сдавать экзамен. Но единственное, что занимало ее голову, когда они сошли на берег, – мужчина, который после горячих поцелуев позволил ей уйти в каюту одной, проводив только невинным прикосновением губ к губам.
– Тебе надо обдумать мое предложение, – сказал он низким сексуальным голосом, не отводя взгляда от ее лица, совершенно лишая ее силы воли. – Мне нужно быть уверенным, что мы хотим одного и того же…
Он не заводил долгих серьезных отношений. Он хотел развлечься, и она его развлекала… Эта мысль должна была бы ее пугать, особенно после Майкла, но Делия прогнала сомнения. Дэниел был прав, говоря, что если эмоции не вмешиваются, боли не будет.
Желание, как она теперь узнала, могло существовать отдельно от эмоций. Для нее, всегда считавшей любовь и желание взаимосвязанными, это стало открытием. Она хотела Дэниела, Дэниел хотел ее, и это было удивительно просто и понятно. Совсем не похоже на бурю фантазий и надежд, наполнявших ее отношения с Майклом.
Дэниел присоединился к группе, которую она сопровождала по древним руинам под обжигающе ярким солнцем. Как ей вести экскурсию, когда его глаза следят за каждым ее движением? Если он, склонив голову, прислушивается к каждому слову? Он всем своим видом изображал глубокий интерес любителя, хотя, в отличие от большинства, не взял с собой блокнот для набросков. Но Делия знала, о чем он думает на самом деле.
О том, что несколько дней они будут делить кабину.
А потом он исчезнет навсегда.
Он даже не пытался продать ей свое предложение с помощью красивых обещаний. Сказал все как есть, чтобы она не ожидала ничего большего. Классический пример мужчин, которых ей следовало избегать, – никаких обещаний, никакого будущего. Никакой любви.
Но она недооценивала силу своего тела, то, насколько оно было способно отзываться на такие бессмысленные желания.
Скоро она вернется в Котсволдс, где подходящих мужчин можно по пальцам пересчитать, и заведет семью с кем-то своего уровня. У нее вся жизнь впереди для этого. Так зачем упускать возможность, о которой потом будет приятно вспомнить?
Они остановились пообедать в очаровательном маленьком кафе рядом с раскопками, а позже, под все еще жарким, но спускающимся к горизонту солнцем, присоединились к остальным.
– Жаль, что ты не взял с собой альбом, – сказала Делия Дэниелу, когда они вернулись на лайнер. Пассажиры разбивались на небольшие группы, одни отправлялись в бары, другие шли в каюты отдыхать перед ужином. День был долгим и утомительным, но мужчина все еще выглядел потрясающе. В белой футболке, шортах-хаки, лоферах и солнечных очках он смотрелся как живая греческая статуя.
– Я собирался, но решил, что смотреть на тебя будет куда приятнее.
Дэниел не мог объяснить свое восторженное возбуждение перспективой переспать с девушкой. Тем не менее подробный отчет, который он составлял для заключения сделки, не получал должного внимания. Впервые на его памяти работа отступила на второе место.
Делия, зачарованная медленно разгорающимся желанием в его зеленых глазах, не могла отвести взгляд.
– Мне… надо переодеться… посмотреть на наброски учеников…
– Скука какая.
– Что?!
– Покажи мне рисунки, и я поставлю оценки, от одного до десяти. Даже без степени в изобразительном искусстве я могу сказать, что Миранде и Ли нужно быть внимательнее к перспективе…
У Делии дрогнули губы от сдерживаемого смеха.
– Может, встретимся… позже?
Дэниел оперся на стену, втягивая ее в интимный круг только для них двоих. Делия немедленно огляделась по сторонам.
– Мы не нарушаем никаких законов, – сказал он с ноткой нетерпения.
– Да, я знаю. Но…
– Но что? Боишься, что кто-то из класса решит, что у нас роман? Но что они сделают – пожалуются директору?
