— То, что не облажалась вчера, молодец, — с места в карьер начал он, — но то, что слишком увлеклась, не есть гуд, — Николаич поморщился.
— Верден наябедничал? — буркнула я, глядя в пол.
— Ну ты ж сбежала, а он добросовестно явился успокоить мои старые расшатанные нервы, — Николаич усмехнулся, и я поняла, что не сильно-то он и сердится. — Сразу видна ответственность будущего руководителя: сначала дело, а потом личные интересы. — Он поднял палец, потом стал серьезным. — Так что да, он все рассказал. Да и наши аналитики прекрасно почувствовали, что ты там начудила в порыве ненависти. И я теперь примерно представляю, как у тебя получилось тогда, на дороге. Тебя нельзя злить, девочка. — Колючие глаза препода задумчиво оглядели меня.
— И чего, бить будете? — Я пожала плечами. — Ну переборщила слегка, с кем не бывает.
Николаич нахмурился.
— Тебе повезло, что Тим рядом был, — а вот теперь в его голосе отчетливо звучало недовольство. — Была бы одна, огребла бы нехило. Ладно, проехали, — махнул он рукой. — Урок первый: всегда думай о том, что делаешь, Сонька, и помни, что от твоих действий зависит не только твоя собственная жизнь. В ячейке, на задании, такая халатность и опрометчивость может стоить кому-то жизни. Так что вот, — куратор подвинул мне методичку, — таблицы расчета сил на то или иное действие, чтоб за каникулы выучила. До состояния отскакивания от зубов и побудки среди ночи с целью узнавания того или иного значения, — и его палец уперся в меня.
— Э… — Я почесала в затылке и взяла методичку. — А в чем измеряется сила экстрасенса?
— Там все написано. — Николаич кивнул на книжечку. — Наши это после каникул получат, но раз уж ты у нас в самых сильных числишься, осваивай. Потом просто тест сдашь.
— Угу. — Я спрятала ее в рюкзак. — Семен Николаевич, — покосилась на препода и продолжила: — Можно кое-что личное?
Хотя обсуждать с мужиком личные проблемы было немного стремно, конечно. Но не с Грановской же это делать, посвящать ее в то, что происходило на самом деле между мной и Верденом, я не хотела.
— Мм? — Брови куратора поднялись, он с интересом посмотрел на меня.
— Тут такое дело. — Я замялась, не зная, как толково объяснить про компас внутри. — В общем, я Вердена чувствую, где он находится. И мне это не нравится.
— О как. — Николаич удивленно крякнул и прищурился, его взгляд стал острым. — И когда это ощущение появилось? — уточнил он.
— Сегодня утром. — Так, надеюсь, не спросит, после чего…
Как же, разбежалась.
— Тому были причины? — продолжил допрос куратор.
— Мм… да, — ладно уж, он как доктор, ему все можно рассказать, — я у Вердена была. Ночью, — призналась на одном дыхании, с опаской ожидая ехидных подколок и сакраментального «ну наконец-то созрела».
Слава те господи, он удержался от комментариев, за что большое спасибо. Я и так чувствовала себя немного не в своей тарелке.
— Он говорит, у него то же самое, — добавила на всякий случай.
— Так, — Николаич помолчал, потом пробормотал под нос: — Хм, неужели… А ну-ка, если так…
Он вдруг остановился посреди комнаты, замер, закрыв глаза, и несколько минут стоял неподвижно, как статуя. По коже прокатилось не слишком приятное ощущение покалывавших иголочек, но быстро прекратилось. Николаич отмер и посмотрел на меня взглядом, в котором смешалось недоверие с изумлением.
— Офиге-э-эть, — выдал он, и я напряглась, нутром чуя, что ничего хорошего для меня не выяснил. — Да нет, не может быть…
— Семен Николаевич, я уже испугана дальше некуда, — нервно сказала я, стиснув пальцы.
— Ты? Испугана?! — Он вдруг расхохотался. — Деточка, да тебе радоваться надо, что все так получилось, черт возьми! — огорошил он ответом, пока я как дура хлопала ресницами в недоумении. — А наши ломали голову, как ты после такого мощного всплеска, да еще неконтролируемого, сама живая осталась! Ну тогда все понятно, хотя, конечно, надо уточнить, проверить… — Николаич выглядел до неприличия веселым. — Нет, Сонька, ты все-таки просто шкатулка Пандоры какая-то, из тебя сюрпризы сыплются, как горох, — и он покачал головой с широкой ухмылкой.
— Меня, конечно, в курс дела не посвятите? — угрюмо поинтересовалась я.
— Пока не удостоверюсь, что мои догадки верные, — нет, — «обрадовал» препод. — Так что зубри таблицы и терпи, — подмигнул он.
— Можно этот компас отключить как-то, что ли? — Я с надеждой посмотрела на него. — Мешает очень.
— Меша-а-ает? — Николаич насмешливо хмыкнул. — Да о таком маяке только мечтать можно.
— Значит, никак? — Я уныло вздохнула.
— Не-а, — покачал он головой. — А ты просто внимания не обращай, тебе же незачем каждую минуту знать, где Тим находится, да? Пока не концентрируешься на нем, ничего не будешь ощущать. Как только вспомнишь или подумаешь о Вердене, если он не рядом, так стрелочка и даст о себе знать, — милостиво пояснил куратор.
— Ёпрст, — я поджала губы, — теперь еще и думать правильно учиться…
Острый взгляд Николаича снова уперся в меня.
— А что, много о Тиме думаешь? — ехидно осведомился противный куратор.
— Нет, мало! — огрызнулась я. — Больно много чести!
— Ладно, ладно, не кипятись. — Он с тихим смешком поднял перед собой ладони. — Ничего страшного не случилось, Сонь. Неожиданно, да, весьма любопытно тоже, но лично для тебя и него — никакой катастрофы, — спокойно произнес Николаич, видя, что я на взводе. — Просто привыкай, что этот человек будет рядом постоянно и ты далеко от него не сможешь отойти.
От его слов по спине пробежал холодок. Как это — постоянно рядом?
— Это как?.. — реально, я растерялась, слишком уж серьезным был голос Николаича.
— Пока ничего объяснять не буду, говорю же, надо пару тестов сделать, — он покачал головой, — и сразу оговорюсь, чтоб ты не строила иллюзий: не в чувствах дело, все гораздо глубже и проще. И не в сексе тоже, кстати, — почему-то добавил он с изрядной долей ехидства.
— Э-э? — Я превратилась в один большой знак вопроса.
Николаич уже откровенно расхохотался.
— Ну то, что Тим фиолетовым отсвечивает уже который месяц, я привык и, в общем, не удивлен. Сонька, у тебя твой зелененький изрядно фиолетовеньким разбавлен, причем вчера этого не было, — любезно сообщил куратор.
Я на секунду подвисла, а потом выдала емкую тираду, в которой приличными были одни предлоги.
— Да уймись, — добродушно усмехнулся препод. — Ничего страшного нет, нормальная реакция здорового молодого организма. Сенсам вообще, знаешь ли, в этом плане требуется больше, чем обычным людям, — огорошил он новой порцией сведений. — А ты у нас еще и уникум, с первого же курса С-класс.
— Вы сейчас меня нимфоманкой обозвали, что ли? — нехорошо прищурилась я.
