— Я чего-то не догоняю, — протянула я, посмотрев ей вслед. — И что делать?
— Ждать, — кратко озвучил Тим. — Что-то с этим Яхонтовым нечисто, но сейчас мы все равно ничего не узнаем.
Блин, опять ждать, как же ненавижу. Но, с другой стороны, у Тима дырка в руке, и пока она не заживет, действительно придется сидеть на попе ровно. Вздохнула, махнула рукой.
— Ладно, фиг с ним, подождем. Как раз долечишься.
Минут через пятнадцать Ольга вышла, к моему удивлению, полностью одетая, в свитере с воротником под горло и рюкзаком. Молча направилась к складу, чем вызвала у меня еще большее удивление и озадаченность. А уж когда она появилась обратно, укладывая баллончики с кислотой и запасную обойму, я заподозрила неладное.
— Далеко собралась? — не слишком вежливо поинтересовалась я, отложив ноут.
Грановская скупо улыбнулась, и мне показалось, в неярком свете торшера в ее глазах блеснул красноватый огонек.
— Надо Савельева дожать, — кратко ответила она, закинув рюкзак на плечо. — Раз Яхонтов уже не нужен.
— Одна пойдешь? — уточнил Верден спокойно, пока я хватала ртом воздух в поисках приличных слов на такую сентенцию.
— Справлюсь, — сказала она и отвернулась. — Тебе еще неделю валяться, а после полнолуния его сложно будет вычислить. Так хоть район охоты есть.
Я только хотела встрять и высказать все, что думаю об умственных способностях Грановской, но Тим так выразительно посмотрел на меня, что слова застряли в горле.
— Уверена? — Он подбавил в голос беспокойства. — Может, не стоит рисковать? Сроки нам не ставили…
— Тим, — перебила Ольга и оглянулась, — я знаю, что делаю. С Савельевым справлюсь одна. Если вдруг что, позвоню. Пока.
И она вышла.
— М-да-а-а, — протянула я, покачав головой. — Че-то я очкую, Славик…
— Ей терять нечего. — Верден грустно усмехнулся. — Еще раз цапнут, ничего не сделается, разве что процесс ускорится. А реакция у нее уже сейчас должна быстрее стать, как и физическая сила. И регенерация тоже, кстати. Так что ничем не рискует действительно.
— Решила в Ван Хельсинга поиграть, что ли? — хмыкнула я. — Типа крестовый поход против вампиров?
— Возможно, — задумчиво ответил Тим. — Ей же надо кого-то виноватым сделать в том, что с ней случилось.
— А она не того… — я запнулась, — ну, не оприходует кого под шумок? Может, ей уже обычной еды не хватает? Или, может, вообще сбежит?..
Верден медленно покачал головой.
— Ей пока нет резона сбегать. — Он помолчал. — Пока она человек. Она сначала себе пути отхода подготовит, а потом лыжи смажет.
— Вот блин-компот, а, заварилась каша. — Я вздохнула и забрала у него поднос. — Ладно, фиг с ней, пусть охотится. Убьет, хорошо, не убьет — ну выздоровеешь, втроем съездим, попробуем найти. Так, давай руку, — села рядом, размотала повязку.
Краснота еще не спала, но вроде припухлость уменьшилась, что очень хорошо. Я осторожно пощупала пальцами вокруг, Тим шипел и морщился. Ага, болит, значит, живое.
— Ну-с, приступим… — откинулась поудобнее на спинку, прикрыла глаза и начала процесс лечения.
В час я скомандовала отбой, поскольку саму тоже рубило, а дожидаться Ольги смысла не видела. Вколов еще одну порцию антибиотика, отправила Тима в спальню, сама пошлепала зубы чистить. В голове рассеянно вертелись мысли о Яхонтове, что с ним могло случиться, коль сказали не искать его больше, насколько это достоверно и иеходит ли от настоящего руководства Базы, и скоро ли этот бардак закончится. Хотя вот на последний вопрос, пожалуй, можно дать ответ: как только Грановская окажется в руках людей Базы. Через пару недель. Когда первый труп оприходует. Брр. Я передернулась, прополоскала рог и вернулась в спальню. Зевнув так, что акула бы позавидовала, остановилась у шкафа, открыла… И тут обратила внимание на тишину. Обернулась, посмотрела на сидевшего на краю кровати Вердена с очень странным выражением на лице — мягкий свет ночника с тумбочки разгонял полумрак в комнате и позволял разглядеть.
— Что? — с недоумением спросила я, чувствуя легкое неуютство от его пристального взгляда.
— Соня, — осторожно спросил он, — у меня не глюки? Или в шкафу твои вещи?
Блин, маманя моя кохана, тугодум. На фига вопросы задавать?! Песец просто, у меня моментально вспыхнули даже уши, и я поспешно отвернулась, ничего не ответив. Глаз нет, сам не видишь, что ли?
— Со-о-онь, — голос Тима стал вкрадчивым, — иди сюда.
Мученически вздохнула, повернулась, старательно пряча взгляд, и подошла.
— Тебе обязательно объяснять все надо? — буркнула я, скрестив руки на груди. — Промолчать можно?
Ухватив меня здоровой рукой за талию, Верден усадил на колено, тихо рассмеявшись в ухо.
— Неужели ты решилась-таки? Я уж думал, еще три года уговаривать придется, — весело изрек он, чем чуть не заработал подзатыльник от меня.
Спасло только то, что Верден вроде как больным числился.
— А можно без подколок?! — нервно огрызнулась, ощущая себя страшно неловко, словно застукали за чем-то крайне неприличным.
Противный альбинос заржал уже в голос, откинувшись назад, и повалил меня на себя — при этом осторожно отставил раненую руку, чтоб не потревожить.
— Дурик мой, — ласково потерся щекой об мою макушку. — Спасибо, Сонька…
Все. От его проникновенного тона я моментально растаяла, распрощавшись с неловкостью и смущением. Затихла, устроившись поудобнее, почти свернувшись клубочком на Тиме. Хорошо… Через некоторое время мы забрались под одеяло и тихо-мирно уснули. Кое у кого температура еще днем была, так что никаких поползновений, пока не вылечится.
…А ночью я неожиданно проснулась, ошарашенно уставившись в потолок. Мне привиделся совершенно безумный, дикий сон, от которого пробивало на нервное ха-ха. Будто вместо Ольги с нами в ячейке Игорь Бродин, я опять удираю от Вердена, причем по крышам Питера, ибо его категорическое заявление, что мы будем жить в одной с ним комнате, повергло меня в панический ужас и вызвало жесткий приступ ненависти.
— Вот это ни хрена ж меня плющит, — тихо прошептала я, пытаясь прийти в себя и понять, откуда это все вылезло.
— Сонь? — раздался приглушенный сонный голос Тима, от которого я нервно дернулась. — Ты чего?
— Да так, снится всякое, — ляпнула и поняла, что ни за какие коврижки не расскажу выбрыки собственного подсознания, где, видимо, еще бродили остатки злости на Вердена за ранение и страха потерять его так бездарно и по глупости.
— Что? — с прорезавшимся интересом спросил он.
— Фигня всякая, — отмахнулась от его вопроса. — Спи.
— Ну нет, я же теперь изведусь от любопытства. — Верден решительно навис надо мной, опираясь на локоть здоровой руки. — Колись давай, ты просто так от снов среди ночи не подскакиваешь.
