– Святые умертвия, какой там мог быть риск?! – изумился я. – Нич, ты о чем вообще говоришь?!
– О том, что неисправный портал, которым много лет не пользовались, не мог починиться сам по себе! – сварливо ответил таракан. – И раз он стал исправным, значит, кому-то это было нужно. То есть кто-то искал способ проникнуть в подземелья. Кто? Темные, которые способны попасть туда в любой момент? Или же речь идет о ком-то другом? А может, ты знаешь иную причину, чтобы тайком лезть в старые тоннели, где есть лишь одно привлекательное для магов место, куда к тому же иным путем не доберешься?!
Я замер.
– Мой кабинет.
– Дошло наконец, – со злым удовлетворением процедил учитель. – А я уж решил, что обретение нового тела плохо отразилось на твоих мыслительных способностях. Ведешь себя порой как мальчишка.
– Виноват, – тут же раскаялся я и под тяжелым взглядом таракана опустил голову. – Отвык от такого количества эмоций, многие из которых появляются очень не вовремя. Прости. Исправлюсь.
– То-то. А то ишь какой прыткий стал. Я был готов загрызть тебя прямо там, когда ты бросил меня в непроверенный портал!
Я тоскливо вздохнул.
– Да проверил я его. И арку. И руны. И стены вокруг. Даже считывающий механизм следилки, истратив на нее остатки своего дара. Поверь, там не было ничего необычного!
– Когда это ты успел? – с подозрением осведомился Нич, приподнявшись на задних лапках.
Я снова вздохнул.
– Когда ты запаниковал. Ладно, проехали. Что там с Рухом и его заданием?
Нич смерил меня недоверчивым взглядом, но потом неожиданно хмыкнул.
– До разговора дело так и не дошло, потому что планы господина Умдобра резко поменялись. Вернее, их поменяли. Гости, которые ждали ректора в его собственном кабинете и очень настаивали на личной встрече. Причем так, что Рух был вынужден развернуться и уйти, скрежеща зубами от злости.
– И кто же такой важный явился к ректору, что он бросил остальные дела?
– Насмы, – сухо обронил Нич, и я едва не вздрогнул от прокатившегося по позвоночнику холодка. – Умдобр был потрясен, когда узрел их внутри.
Прекрасно его понимаю: появление насмешников всегда напоминало гром среди ясного неба. И ничего хорошего их визиты не предвещали.
– Это была звезда, Гираш, – тихо добавил учитель, когда я взъерошил волосы на макушке и принялся нервно расхаживать по комнате. – Сработанная, вооруженная и готовая к найму звезда. Знаешь, что это значит?
Я на мгновение остановился и прикрыл глаза.
– Беда.
– Увы. Академии предстоят тяжелые дни. Но это не самое плохое.
– Что еще? – напрягся я, чувствуя, что учитель не зря встревожился.
– Звезда была неполной, Гираш, – едва слышно прошептал Нич, и у меня что-то екнуло внутри, потому что только сейчас все встало на свои места. – Там не хватало одного человека. Догадайся, кого?
Я медленно опустился в стоящее рядом кресло и недобро сузил глаза:
– Командира. Но, кажется, я знаю, где его искать.
В эту ночь я спал очень мало. Соответственно, встал поздно, чувствовал себя мерзко, поэтому, едва открыв глаза и умывшись, сделал то, чего раньше избегал, – нагло ограбил Белую башню, восстановив светлый резерв сразу на две трети.
Больше брать не стал – кто-нибудь мог удивиться такой скорости восстановления, а брать меньше было бессмысленно: скудный резерв уже не мог обеспечивать мои потребности, которые к тому же обещали скоро вырасти. Пришлось довольствоваться минимумом и брать с собой заряженные до упора накопители.
Весь день я чувствовал себя как крайне занятой человек, которому в силу обстоятельств приходилось тратить время на всякие глупости. Монотонное бормотание мастера фон Бердена утомляло, его объяснения рунных схем казались чересчур подробными. Короткий опрос для закрепления пройденного материала вызвал у меня стойкое раздражение, ставшее совсем невыносимым, когда кто-то из сокурсников не смог ответить на элементарный вопрос.
Требовалось столько сделать и так много обсудить с Ничем, что необходимость высиживать время воспринималась, как издевательство. Если бы не моя легенда, я бы уже засел в архив или рыскал по Тисре в поисках нужных мне людей. Но нет. Приходилось молчать, терпеливо слушать тот бред, который нес преподаватель, и считать минуты до перерыва.
Чтобы не тратить время совсем уж впустую, я, плюнув на фон Бердена с его лекцией, тщательно обдумал свои действия на ближайшую пару дней. Составил подробный план грядущего визита в столицу. Просчитал, сколько амулетов понадобится, чтобы усилить защиту своего замка. Прикинул, в каком ключе буду вести разговор с насмом, который непременно объявится, как только я перейду к активным действиям. Набросал в уме варианты встреч с его некстати объявившейся звездой. Проработал различные сценарии наших возможных отношений и после размышлений пришел к выводу, что при любом раскладе сумею извлечь из этого пользу.
Наконец я собрался было заняться претворением своих задумок в жизнь. Да вот беда: проклятый звонок все еще не прозвенел, как будто невидимый звонарь забыл о перерыве. Или, может, это просто у меня закончилось терпение?
На второй паре стало полегче – дражайшая маркиза де Ракаш, помня о последней неудаче, при виде меня, печально восседающего на подоконнике, с ходу процедила:
– За мой стол, Невзун! Живо! И чтоб без фокусов!
Я, мягко говоря, удивился, но виду не подал и послушно занял единственное мягкое кресло в классе. Затем с сожалением подумал о том, что бесполезно потеряю еще два с половиной часа, но неожиданно обнаружил на преподавательском столе учебник по магии воздуха для старшекурсников и, обрадовавшись возможности себя занять, вгрызся в него с редкостным удовольствием. Причем сделал это сразу, как только прозвенел звонок и леди де Ракаш приступила к объяснению новой темы, и не отрывался вплоть до окончания урока.
Книжка, кстати, оказалась занимательной – я нашел несколько любопытных и грамотно описанных закономерностей, которые могли пригодиться мне в будущем. Ближе к концу учебника даже вычитал пару интересных связок заклинаний, до которых у нас с Ничем руки не дошли. Перелопатил массу теоретического материала, вызвавшего у меня неподдельный интерес. В итоге местами я даже пересмотрел свои взгляды на эту часть магического искусства. Затем, увлекшись не на шутку, набросал на первом попавшемся листке схемы нескольких атакующих заклятий, показавшихся мне достойными внимания. Тут же преобразовал два из них, приспосабливая для собственных нужд. С удивлением обнаружил, что светлое искусство намного более пластично в плане внешнего воздействия и не требует, в отличие от темного, присутствия стабилизирующих рун. А потом твердо решил в ближайшее время опробовать то, что у меня получилось.
Дочитав учебник до конца, я выписал все, что в нем было хорошего, жадно огляделся в поисках еще какой-нибудь полезной книги и был неприятно удивлен, когда в коридоре злорадно протрезвонил колокольчик.
