– Очень хорошо, – без тени улыбки заметил Лонер. – Думаю, адепт де Норро не будет возражать против вашей помощи. Тем более в прошлый раз вы показали себя наилучшим образом.
Стоящий возле секционного стола паренек зыркнул на меня исподлобья и тут же отвернулся. Я, пожав плечами, подошел к столу с другой стороны и выжидательно замер.
Ну? С чем нам предстоит столкнуться?
– Учебник не хотите взять, молодые люди? – осведомился у нас некромант.
Мальчишка вздрогнул, кинув быстрый взгляд на готовую подсказку, мирно покоящуюся возле преподавателя. Прикусил губу от досады, но счел, что возвращаться за книгой унизительно, и гордо мотнул головой.
– Как пожелаете, – усмехнулся Лонер, отправляя учебник в верхний ящик стола. – Тогда приступим.
По его знаку один из сидящих на первом ряду студентов метнулся к рычагу на стене, и вокруг нас с пареньком со зловещим грохотом опустилась железная клетка. Тихо щелкнули зажимы в полу. О чем-то едва слышно зашептались затаившиеся за партами адепты. Одновременно с этим под потолком погасли магические светильники, и наше рабочее место осталось тускло освещено всего парой слабых светляков, вынесенных на этот раз далеко за пределы моей досягаемости.
Метнув в их сторону недовольный взгляд, я, как и в прошлый раз, отступил к прутьям решетки и, демонстративно сложив руки на груди, самоустранился от процесса. Мальчишка же неуверенно оглянулся на учителя и нетвердыми шагами приблизился к секционному столу.
– Нынешний урок, господа адепты, – начал негромко вещать мэтр Кромм, – по-прежнему посвящен изучению свойств неживого. Кто из вас знает, что сложнее: поднять обычного зомби или же оживить отдельно взятую часть мертвого тела?
Верия едва не подпрыгнула за партой и первой подняла руку.
– Госпожа Верия?
– Труднее оживить часть мертвого тела, учитель! – торопливо выпалила девочка, старательно пытаясь поймать мой скучающий взгляд.
– Хорошо, – едва обозначил одобрительную усмешку некромант. – А почему?
– Потому что, поднимая зомби, некромант опирается на рефлексы мертвого тела. Они, в свою очередь, зависят от степени разрушения нервной системы. Чем свежее тело, тем проще его поднять, разумеется, если оно подготовлено к процедуре и если некромант использует стандартное заклинание…
– А если тело не было предварительно обработано? – заинтересованно подался вперед Лонер.
– Тогда задача мага усложняется, – удивленно посмотрела на него девочка. – Потому что мертвое тело еще хранит память о своей гибели и неохотно откликается на призыв. Но заставить двигаться не подвергнувшиеся разложению ткани все равно проще, чем пытаться поднять загнившую плоть. Связи между органами в первом случае сохраняются, и заклинание, основанное на их использовании, будет работать легче. Следовательно, общий процесс займет меньше времени, чем попытка повлиять на разрушенные нервные узлы.
Мэтр кивнул.
– Правильно. Что случается, когда мы пытаемся воздействовать, скажем, на мертвую руку, лежащую отдельно от тела?
– Нам приходится имитировать импульсы, которые должны заставить ее двигаться, предварительно создав магическую структуру, которая будет ею управлять вместо головного и спинного мозга. А эта задача гораздо сложнее, чем воздействие на нервную систему.
– Напомните нам, леди, какую главу из учебника вы и ваши однокурсники должны были самостоятельно изучить к сегодняшнему уроку?
– Третью, мэтр. Она как раз описывает заклинания для создания указанных ранее управляющих структур для неживого.
– Задача ясна? – неторопливо обернулся в нашу сторону Лонер, знаком выражая удовлетворение познаниями девочки.
Де Норро неохотно кивнул.
– В таком случае приступайте.
Сочтя свою роль второстепенной, я даже не пошевелился, когда мой сосед рывком сдернул простыню с ближайшего лотка, и не испытал никаких эмоций при виде обнаружившейся там отрезанной руки. На втором лотке лежала нога с небрежно подстриженными ногтями. Наша задача была ясна как день, и я не видел особых причин для беспокойства.
– Демоны, – внезапно сдавленно прошептал де Норро, в панике уставившись на предоставленный материал. – Я не успел дочитать эту проклятую главу!
– Тем хуже для тебя, – невозмутимо заметил я, не меняя позы. – Я, например, вообще вчера учебник не открывал.
– Что же делать?! – в отчаянии сжал кулаки юный мэтр.
Я широко зевнул.
– Пробовать, что же еще? Надеюсь, ты хотя бы половину текста осилил?
– Д-да.
– Ну так делай, что помнишь. Я, так и быть, подскажу, если что-то пойдет не так.
Паренек поднял на меня недоверчивый взгляд.
– Ты?!
– Полагаешь, светлый не способен помочь урожденному некроманту?
Мальчик насупился, покосился на притихшую аудиторию, до которой, похоже, не долетело ни единого нашего слова, и тяжело вздохнул. Но потом, видимо, решил, что лучше смерть, чем позор, и мотнул головой.
– Сам справлюсь.
– Как хочешь, – равнодушно отвернулся я и принялся рассеянно изучать лежащую на лотке руку.
Рука, кстати, была очень даже ничего – изящная, с гладкой кожей, аккуратными ноготками и весьма симпатичными пальчиками, которые принадлежали явно не мужчине. Да и срез, пришедшийся на верхнюю треть плеча, был ровным, не пилой делали – косточки наружу не торчали, лохмотьев мышц по краям не виднелось. Даже я одобрительно хмыкнул, оценив старания лаборанта, постаравшегося максимально улучшить наши впечатления от рабочего материала.
Нога, правда, принадлежала другому объекту и, судя по количеству растительности, являлась мужской, да еще и со следами незаразного заболевания на ногтях. Была, если можно так выразиться, свежей, явно обрабатывалась тем же самым человеком, что и женская ручка, и не должна была доставить мелкому особых трудностей даже с учетом его неподготовленности.
Паренек тем не менее медлил и беспомощно переводил взгляд с одной конечности на другую, словно не зная, с чего начать. Кривил губы, задумчиво двигал бровями и нервно сжимал кулаки, демонстрируя неуверенность.
– У вас возникли какие-то затруднения, адепт де Норро? – словно нож прорезал сгустившийся воздух холодный голос учителя.
Паренек вздрогнул.
– Н-нет, я просто… Я сейчас! – и, наконец сделав выбор, торопливо потянул к себе лоток с изящной женской ручкой.
Я фыркнул про себя.
Даже глупому первокурснику, почти незнакомому с предметом, должно быть ясно, что рука у человека устроена гораздо сложнее, чем нога. Точнее, она выполняет намного больше функций и участвует в большем количестве действий, необходимых для жизни. Следовательно, «разбудить» ее и заставить нормально работать будет на порядок труднее. Так что зря мальчик польстился на стриженые ноготки и чистую кожу – с ногой было бы намного меньше сложностей.
