– Хорошо, заканчивай, – неожиданно разрешил убийца, убирая от шеи мага лезвие. – У тебя есть ровно полчаса, а потом мы вернемся.
– Буду ждать, – невозмутимо кивнул старый мэтр, даже не обернувшись. Потом совершенно спокойно обвел глазами застывшую аудиторию и неестественно ровным тоном добавил: – Итак, продолжим. Кто может мне назвать ошибки, допущенные вашим коллегой при создании упокаивающего заклинания?
Глава 10
Иногда чтобы добиться своего, достаточно ни во что не вмешиваться.
Мастер Люборас Твишоп
Конец урока, разумеется, прошел скомканно и бесполезно, потому что адептов мало занимал разбор чужих ошибок. Однако Лонер не допустил ни паники, ни лишних шепотков и железной волей подавил зародившееся волнение. После чего заставил-таки обескураженных адептов выдавливать из себя ответы, с редким для человека хладнокровием выдержал положенное время и отпустил нервно переглядывающихся студентов лишь тогда, когда снаружи издевательски тренькнул колокольчик.
Я поднялся из-за парты вместе со всеми и тут же смешался с толпой. Только, в отличие от однокурсников, уходить не спешил и при первой же возможности юркнул в потайной ход, вернувшись обратно к аудитории.
Не смутившись тем, что ее заперли изнутри, я со знанием дела сплел заклинание-отмычку. С сожалением убедился, что кто-то позаботился о том, чтобы она не сработала. Но, будучи существом настойчивым, вернулся в потайной ход, затем спустился на этаж ниже, вспоминая карту подземелий, и спустя каких-то пятнадцать минут нашел-таки лаз в нужное помещение через оставленную без присмотра подсобку, про которую обычно предусмотрительный мэтр, на мое счастье, напрочь позабыл.
Подкравшись к полуоткрытой двери, откуда доносились голоса вернувшихся насмов, я навострил уши.
Ну? Что там за скелеты в шкафу у старого друга?
– Напрасно ты попытался спрятаться, Кромм, – донесся до меня невыразительный голос одного из убийц. – Как видишь, для нас нет преград.
– С чего вы решили, что я собирался прятаться? – насмешливо отозвался Лонер.
– Неужели ты просто забыл? – вкрадчиво осведомился насм.
– Я помню о долге. Но вы все равно безнадежно опоздали.
– Почему? Ты ведь еще жив.
– А тот, ради кого я пошел на сделку, мертв. И долг ему значит для меня несоизмеримо больше, нежели то, что я обещал вам. Или вы забыли условия контракта?
У насмов, судя по раздавшемуся шипению, эти слова вызвали неодобрение.
– Ты обвиняешь нас в невыполнении условий? – после небольшой паузы прошелестел один из них.
Лонер усмехнулся.
– А ты как думаешь? Вы не смогли сохранить ему жизнь. А значит, с момента его смерти контракт стал недействительным. Поэтому я не считаю себя вам чем-то обязанным и не собираюсь платить за ваши ошибки. Я отошел от дел, только и всего. А объясняться с кланом… Увольте. Думаю, здесь все и так понятно.
На какое-то время в кабинете воцарилось тяжелое молчание, но потом один из убийц потребовал:
– Поясни.
– Что тут пояснять? – едва слышно вздохнул Кромм. – Пятьдесят с небольшим лет назад вы пришли ко мне с предложением о найме. И я вас нанял для одной-единственной цели.
– Согласно контракту мы должны были обеспечить сохранность твоей жизни и вашей гильдии. Но – и это было признано старейшинами клана обоснованным, вторая задача являлась второстепенной. Первую же мы выполнили – ты остался в живых.
– Но какой ценой, – горько прошептал старый некромант.
– Цена не имеет значения, – холодно отозвался насм. – Ты выжил. Значит, основная задача выполнена. Вторая оказалась невыполнимой.
– К несчастью, вы приняли за основную не ту задачу, – снова прошептал Лонер.
– Это в контракте не указано.
– Да. Только поэтому я вас не виню.
В аудитории снова воцарилось молчание. На этот раз – недоуменное.
– Винить? – наконец озадаченно переспросил кто-то из убийц. – Нас?!
– Теперь уже только себя, – горько откликнулся Кромм. – Если бы только я тогда сформулировал задачу более четко…
– Твоя гильдия была обречена на гибель.
– В то время ее для меня олицетворял один-единственный человек. И именно его-то вы не уберегли.
– Что за человек? – с неприятным шипением осведомился второй насм. – Ты не говорил о человеке. В контракте это не записано.
– Знаю. И в этом – моя вина. Не догадался. Не уследил. Не подумал. А человек был важным. Он мог бы сохранить гильдию. И если бы я понял это еще тогда, то ничего бы не случилось. Но в то время сохранность собственной жизни казалась мне более важной задачей.
До меня донесся еще один тяжелый вздох.
– А сейчас уже поздно что-либо менять.
В помещении снова стало тихо. Теперь уже надолго. Я смог подсмотреть в щелочку и убедиться, что Лонер за время моего отсутствия так и не успел сменить местоположение, а явившиеся по его душу наемники окружили опечаленного мэтра плотным кольцом, как будто старик мог куда-то сбежать.
Впрочем, оружие они на этот раз не стали демонстрировать. То ли Кромм их убедил в своей беспомощности, то ли они сами поняли, что мэтр не будет сопротивляться.
– Контракт пересмотру не подлежит, – наконец прервал тягостное молчание один из насмов. – За вторую задачу, как мы уже сказали, оплата не требуется. Оплатить ты должен лишь собственную жизнь.
– А если я не хочу? – ледяным тоном спросил Лонер, заставив меня сжать кулаки и стиснуть зубы. – Что, если я не собираюсь платить даже за нее?
– Тогда ты умрешь.
– Прямо сейчас?
– Возможно, – отчего-то насторожился убийца. – Тебя устраивает такая цена?
– Более чем, – кивнул старик. – Семьи у меня нет – все сгорели в войне. Друзей, наставников, учеников не осталось. Я ни к кому не привязан. Никому не нужен. Ничего не должен. Да и жизнь для меня давно уже в тягость. Если честно, вы окажете мне огромную услугу, если оборвете ее в качестве платы за ошибку.
– В чем дело, Кромм? Разве тобой не должна двигать месть? – почему-то нахмурился тот же насм. – Людям свойственно искать себе врагов. Ты проиграл в той войне – бывает. Но разве тебе не хочется отомстить за проигрыш?
Лонер медленно покачал головой.
– Я перегорел, разве не понятно?
– Ты сдался? – безжалостно уточнил убийца.
– А ты сам не видишь.
– Почему? Вроде как мэтров учат сражаться до конца.
Старик горько усмехнулся.
– Да какой из меня теперь мэтр? Бороться имеет смысл лишь тогда, когда у тебя есть шанс на победу, пусть даже призрачный. Но если ты лишен сил и даже тело тебя подводит, а рядом нет никого, кто поддержал бы в трудный миг, то любые надежды тщетны. Я понял это после полувека бессмысленных терзаний и безуспешных попыток вернуть то, к чему вернуться уже не суждено. Я калека, насм. У меня больше нет сил, чтобы бороться, и нет воли, чтобы удерживать в себе хотя бы надежду.
