– Мне пора, – сказала я, прикидывая, успею ли добежать до своего кабинета, прежде чем ливанёт.
Словно в насмешку пророкотал гром.
– Куда? – рявкнул Грендель. – Гроза! Надо укрыться!
И, не слушая возражений, семейство троллей буквально внесло меня в дом.
«Каждая женщина мечтает, чтобы ее таскали на руках, – подумала я с иронией, прихлебывая ароматный чай, сдобренный хорошей дозой «коньяка». – Но не так же! Все у меня не как у нормальных людей».
Сидеть в берлоге под шум дождя и пить упоительно горячий чай оказалось неожиданно приятно.
К тому же я только сейчас вспомнила, что с самого утра у меня в желудке побывала только порция оладий, да и ту поделили на двоих. Хотя, пожалуй, оно того стоило.
Я протянула руку и взяла чуть зачерствевшую, зато явно домашнюю булку.
– Варенье. – Мама-тролль гостеприимно пододвинула ко мне плошку с янтарно поблескивающими дольками абрикоса в сладком сиропе. – Вкусно.
– Дождь почти все, – доложил Хельги, выглянув на улицу.
– Спасибо за угощение, – произнесла я, борясь с желанием облизать пальцы. – Очень вкусно!
Мама-тролль зарделась, теребя передник, а Грендель сказал серьезно:
– Вам спасибо!
Я только улыбнулась и встала из-за стола.
– Загляну к вам завтра, – пообещала я. – И если вдруг что, вот мой номер.
Я положила перед отцом семейства карточку, на которой от руки дописала несколько цифр.
– Так мы его знаем, – растерялся Грендель.
– Домашний, – объяснила я.
Под взглядами троллей я вышла на улицу. Грозовой фронт уже стремительно уносило куда-то на север. В лужах плавали лепестки яблонь и слив, и почти распустившаяся сирень склонила тяжелые, наполненные влагой ветви. Я остановилась и втянула пахнущий цветами воздух. Хорошо-то как!
Ну и денек! Пожалуй, хватит с меня на сегодня. Никаких проблем, расследований и подозрений! Домой, поужинать и залечь в ванну с книжкой… Ничего не скажешь, донельзя соблазнительная программа.
Я медленно пошла по Абрикосовой, погрузившись в свои мысли. Когда из двора наперерез мне бросилась тень, успела только подумать: «Дежавю!» И с размаху села в лужу…
Бессовестный призрак носился вокруг и радостно лаял. Что за ерунда? Блэки ведь не обычный живой пес, нечаянно толкнуть не может. А невзлюбить меня ему вроде бы не за что.
– Морда ты наглая! – уныло сообщила я ему и завозилась, пытаясь встать.
Представляю, как я сейчас выгляжу: колготки мокрые, китель и блузка забрызганы, юбку вообще хоть отжимай.
И как в таком виде домой добраться? Ни один таксист такую грязнулю в свою машину не пустит. Об общественном транспорте и думать не стоит. Разве что пешком, закоулками… и лучше дождаться темноты.
Я с досадой покосилась на выглядывающее из-за туч солнце. До заката еще долго.
– Позвольте вам помочь? – вежливо предложил кто-то подозрительно знакомым голосом.
Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, но ухватилась за протянутую руку.
Ярый с легкостью меня поднял и, скептически изогнув бровь, осмотрел с ног до головы. Я тоже уставилась на свою испачканную юбку. Кое-где на грязь аппликацией прилипли пожухшие лепестки. Жалкое зрелище… кошмар!
– Кхм-кхм! – Я прочистила горло и попыталась улыбнуться. – Спасибо за помощь, господин Ярый. Вы уже обжились?
Он кивнул и поджал яркие губы – то ли недовольно, то ли сдерживая смех.
– Вам нужно немного обсохнуть. – Он аккуратно взял меня за локоть.
Какие горячие у него руки… Будь Ярый человеком, следовало бы срочно вызывать «скорую».
– Спасибо, – насколько могла твердо сказала я. – Я в порядке.
– Вы дрожите, – возразил он, устремив на меня взгляд удивительно темных глаз, и вдруг растянул губы в сардонической улыбке. – Не тревожьтесь, госпожа Стравински, я вас не съем.
– Домовой Стравински, – упрямо буркнула я.
Но сопротивляться не стала.
Мрачный каменный дом, в котором даже летом от стен тянуло холодом, теперь неуловимо преобразился. С порога меня окутало мягким теплом и запахом нагретого на солнце камня.
Я с интересом осмотрелась. Пятна плесени в углах высохли, горы непонятной рухляди (достояние предков!) исчезли, а сам дом стал неуловимо похож на обиталище троллей. Такая же надежная берлога, только на свой лад.
Почему-то хозяин привел меня на кухню. Может, остальные комнаты еще толком не обжиты или побоялся, что я испачкаю обивку.
– Мэгги, – негромко позвал Ярый с порога. – У нас гостья. Ее нужно накормить, напоить…
«И спать уложить!» – едва не закончила я вслух, но вовремя прикусила язык.
– …и привести в порядок одежду, – закончил хозяин, бросив на меня непонятный взгляд. – Присаживайтесь, госпожа Стравински.
Это упорное игнорирование моей должности начинало раздражать. Однако я не в том положении, чтобы капризничать.
Я опустилась на стул, и на столе передо мной словно по волшебству оказалась чашка горячего чая. Хотя почему «словно»? Брауни не показывалась на глаза, но работала споро. За чаем последовали посыпанная зеленью яичница и бутерброды. Пахли они соблазнительно, но сидеть в мокром было неудобно и неприятно.
Ярый остановился в дверях и прислонился плечом к косяку, словно отрезая путь к бегству.
Не скажу, чтобы я испугалась. Скорее стало смешно. Вряд ли он осмелился бы причинить мне вред, однако продемонстрировать угрозу не преминул.
– А можно мне сначала в ванную? – попросила я вежливо.
– О, прошу меня извинить, – спохватился хозяин, отлипая-таки от дверного косяка. – Ванная там. Мэгги вам все приготовит.
Он указал рукой налево и слегка посторонился – ровно настолько, чтобы я могла протиснуться.
«Похоже, с брауни он поладил, – подумала я, вдохнув исходящий от Ярого дымно-смолистый аромат. И запоздало сообразила: – И не только с брауни!»
Я попалась в простейшую ловушку: Блэки выступал в роли загонщика, а его хозяин – в роли охотника.
Ну что ж, посмотрим, кто кого съест.
Сняв испачканную одежду, я наскоро привела себя в порядок. Так, что тут мне предлагают надеть? Я подняла рубашку, явно с хозяйского плеча, и с сомнением покрутила. Приложила к себе. Вот преимущество невысокого роста – вещь доходила мне почти до колен. Только ткань тонкая и мало что скроет.
Интересно, Ярый намеревался меня смутить? Или это вышло случайно? Вряд ли он носит халаты, а его джинсы точно не будут мне впору.
Я пожала плечами и оделась. Проверив, все ли мелкие пуговички застегнуты, я аккуратно сложила на стиральной машине свои грязные вещи и повернула ручку.
