– Здравствуйте! – гаркнул он тем самым командирским тоном, который бывает только у военных и прорабов.
Посетитель явно относился к последним, на что намекала потертая роба и оранжевая каска.
– Доброго дня, – прогудел Потапыч, выглядывая из подсобки с чайником в руке. – Что вы хотели?
– Меня зовут Барин Очумелые Ручки, – отрекомендовался гном важно. – Хочу видеть следователя МакНага.
– Зачем? – подозрительно осведомился дежурный. – Он вас ждет?
После чего пристроил недомытую посуду на тумбочке и плюхнулся на рабочее место.
– Нет, – замотал заплетенной в косицы бородой Барин. – Но мне нужно его видеть. По делу!
– По какому? – еще подозрительнее уточнил оборотень, сжимая в лапище блюдце.
Обычные средства связи такого обращения не выдерживали, поэтому для Потапыча выписали небьющееся, армейское, по спецзаказу.
– А я этот… – Гном почесал бороду. – А, вспомнил! Потерпевший. Технику у меня покрали из гаража.
– Сейчас спрошу, – пообещал дежурный. – Подождите.
Он набрал номер МакНага, перебросился с ним несколькими фразами и придвинул к себе журнал записи посетителей.
– Куда идти, знаете? – спросил он, вписывая фамилию гнома.
– Нет, – развел ручищами тот.
– Я могу проводить, – предложила я небрежно. – Заодно и сама с ним парой слов перемолвлюсь.
– Вот и ладно, – кивнул дежурный, захлопывая журнал.
По дороге наверх Барин заинтересованно вертел головой и неодобрительно цокал языком, а при виде кое-где обвалившейся штукатурки не сдержался:
– Руки бы пообрывать этим… ремонтникам!
– Да уж, – поддакнула я.
Как и многие дома в старой части Ёжинска, райотдел построили лет шестьдесят назад силами пленных представителей других рас. С тех пор многое поменялось, и нелюдей давно перестали использовать в качестве неквалифицированной рабочей силы. В конце концов, мешать цемент может и обычный человек, зато многое другое ему не под силу. Поэтому, например, в органах людей почти нет. Смысл морочиться с дорогими экспертизами и кинологами, если оборотень вроде Чандлера может сам идти по следу преступника?
Да всякие таланты можно приспособить к делу. Я вот благодаря смешанной гномье-драконьей наследственности (и заодно, подозреваю, папашиным преступным наклонностям) чую сокровища. А те же гномы строят действительно на века.
Может, предложить полковнику надежную ремонтную бригаду?
Похоже, бедный МакНаг спал прямо на рабочем месте и теперь судорожно пытался сообразить, не снятся ли ему неурочные посетители.
– Гос-с-с-сподин Барин? Гос-с-с-пожа Анна?
Он переводил взгляд с меня на гнома.
– Здравствуйте! – вежливо сказала я. – Простите, что так рано. Господин Барин хотел с вами поговорить. И я тоже, только чуть позже. Если можно, я тут подожду.
Наг кивком меня поблагодарил и повернулся к гному:
– С-с-слушаю вас-с-с!
Я тихонько устроилась в кресле в уголке.
– Я… это… – Гном помялся, подбирая слова, потом стянул с головы каску и выпалил напрямик: – Заявление хочу забрать!
От такого поворота МакНаг онемел, затем нехорошо сощурился.
– Почему? – спросил он. – Прес-с-с-тупник ведь найден! Вам кто-то угрожал? Или надавил на жалос-с-сть? С-с-сидоров, конечно, в тяжелом с-с-с-ос-с-с-тоянии, но…
Я подскочила как ужаленная. Так что, Барин – потерпевший по тому самому делу? Вот мне подфартило!
– Да кто б мне угрожал! – отмахнулся Барин нетерпеливо. – Вы правда нашли, кто это сделал?
– Вес-с-сьма вероятно, – подтвердил МакНаг осторожно.
Гном просиял:
– Ну так отдайте его мне!
– С-с-самос-с-суд? – прошипел наг недобро. – Это прес-с-ступление.
– Чего?! – вытаращился на него почтенный Барин, затем помотал бородой. – Да ну!
– Тогда я ничего не понимаю, – вздохнул МакНаг.
– Да чего тут понимать? – Гном плюхнулся на табуретку, пристроил каску прямо на столе следователя и подался вперед. – Эта ж техника мне от деда досталась. Не на ходу она, понимаете? Я еще малой был, когда списали ее.
– Но она ос-с-с-талас-с-сь в гараже?
– А что ж ее, выбрасывать? – Барин чуть за сердце не схватился. – Я ж и берег. Вдруг пригодится? А этот умелец дедов бульдозер смог завести! И даже укатить на нем!
МакНаг покачал головой. Зато я бережливость почтенного гнома понимала и разделяла.
– И чего вы хотите с-с-с-ейчас-с-с добитьс-с-ся? – громко прошипел наг, отчаявшись постичь гномью логику.
– Ну так отпустите это… ну, воришку! Но так, – гном пристукнул кулаком по столу, – чтоб он у меня отработал! Мне такие нужны.
Каюсь, сдержаться я не смогла.
– С-с-смеетес-с-сь? – сумрачно поинтересовался МакНаг, переждав приступ моего веселья.
– Простите, – покаялась я. – Я больше не буду.
– И что мне с-с-с вами делать? – риторически вопросил следователь, разглядывая деловитого гнома, который как раз обнаружил, что табуретка под ним шатается, и полез ощупывать крепления. – Зачем вы вообще тогда заявление пис-с-сали?
– Так я ж хотел, чтоб вы этого рукастого нашли! – пропыхтел Барин, ловко что-то там подкручивая. В потайных кармашках робы у него хранился целый набор инструментов (подозреваю, что вплоть до монтировки, на всякий пожарный). – А сажать его не надо! Толку-то? Пусть лучше пользу приносит!
Он подергал сиденье, довольно усмехнулся и снова взгромоздился на табуретку.
– Тоже исправительные работы, – пробормотала я негромко.
МакНаг одарил меня хмурым взглядом.
– Я не могу прос-с-сто так закрыть дело, – напомнил он.
Гном насупился, и МакНаг решился:
– Я поговорю с-с-с начальс-с-ством. Погуляйте полчас-с-са в коридоре.
Барин закивал, подхватил каску, сжал своими лапищами тонкую ладонь нага и с чувством ее потряс:
– Спасибо! Если чего надо – обращайтесь!
Гном громко утопал в коридор.
– И откуда он взялс-с-ся на мою голову? – спросил МакНаг, обхватив эту самую голову руками.
Я только вздохнула сочувственно. Ладно бы потерпевший сразу передумал, а так вся работа уже сделана, и без толку.
МакНаг недолго предавался унынию.
– А вы чего хотели? – спохватился он и щелкнул пультом, включая отопление.
Из-под потолка мгновенно повеяло жаром – видимо, утренняя прохлада была змеелюду не по вкусу.
– Ну, собственно, – я заколебалась, пытаясь мало-мальски прилично сформулировать мысль, – я как раз хотела уточнить, что навело вас на Сидорова.
