Моя мать, придворная дама Владычицы айтов, была из ваниров. Как ее угораздило связаться с отцом, я не представляю. Она говорила, что полюбила его с первого взгляда и не думала о последствиях. Не знаю. Наши женщины весьма раскрепощенные в этом вопросе и обычно не прислушиваются к голосу разума. Не пускай слюни, к людям это не относится. Я был перворожденным. Это означает, что моя душа родилась в Источнике впервые. К счастью, я унаследовал внешность и таланты матери, от отца мне достался лишь зеленый цвет глаз и кое-какие способности. Борг! Ну, зачем говорить о том, что потеряно безвозвратно? Мать очень тщательно скрывала беременность, но Владычица все-таки догадалась. Что она потребовала у матери за свое молчание, я сказать не могу. Просто не знаю, но я ей благодарен за то, что она нас не выдала. Иначе… лучшее, что меня ожидало — это жизнь среди выбросков без права на перерождение. Да, общество айтов жестоко, но это вынужденная жестокость, она не дает им вернуться в первоначальную стихию к прародительнице Ра. Нет, объяснить тебе это я не могу, просто поверь мне. Меня могли выдать кровь и глаза. Но, благодаря Владычице, нам удалось всех обмануть. Она дала специальные капли, маскирующие параметры крови и цвет глаз. Ну, что ты прыгаешь? Да, кровь у теббов голубая, а у айтов красная, но не такая, как у людей, очень густая и тягучая, словно мед. Я не маг и был рожден вне брака, поэтому не рискнул остаться в касте ваниров, а выбрал путь воина. У айтов очень строгая иерархия, да ты и сам знаешь. Когда-нибудь расскажу. Мне было тридцать пять лет, когда… Нет, не нужно мне воды. Зачем я тебе это рассказываю? Я никогда никому не рассказывал об этом! Если ты кому-нибудь проболтаешься, я тебя убью! Короче, меня назначили сторожить захваченных в плен теббов, проникших на нашу территорию. Их командир был серьезно ранен, и, когда я принес ему лечебное зелье, он меня узнал. У нас есть способы определять родную кровь.
— Сын? — он медленно встал на ноги, и наши глаза оказались друг напротив друга.
Я смотрел на отца и не верил. Если бы ты знал, сколько раз, будучи ребенком, я представлял эту встречу, сколько раз произносил про себя обидные слова, которые собирался бросить в глаза тому, кто обрек меня на постоянный страх быть разоблаченным. Наверное, я был слаб, но так ине смог этого сказать вслух. У него были точно такие же, как у меня, глаза. И в них… В них было столько чувств. Нет, я не плачу! Что за ерунду ты говоришь? Я вообще плакать не умею. Просто не хочу вспоминать тот период своей жизни. Я помог ему бежать. Меня быстро вычислили, а пока сидел в тюрьме, полностью слетела моя маскировка. Предателей у нас не амнистируют и не дают оправдаться. Владыка лично перерезал мою нить жизни, отсекая от Источника. Нет, я не нежить, и это не образное выражение. Нет, я не могу тебе это рассказать. Просто не могу! Это не мой секрет, но поверь, без связи с Источником мы, с каждым перерождением сохраняя память о прошлых жизнях, теряем способности своей расы и становимся обычными смертными, окончательно растворяясь в первичном пламене хаоса в тот момент, как в нас заканчивается его энергия. О, боги, какой ты зануда! Я был выброшен из дворца на улицу с клеймом предателя. Жил среди выбросков. Умирал и рождался, с каждым рождением теряя признаки своей расы, но помня все свои жизни. Второй раз я родился человеком, но в баронской семье, затем сыном купца, ремесленника и вот теперь нищий. Я отрезан от Источника, поэтому никогда не смогу подняться выше. Это мое последнее перерождение. А теперь забирай лошадь, воинов и отправляйся домой. Я еду искать Летту.
Когда Дик закончил свой рассказ глаза Борга влажно поблескивали, было видно, что он мучительно ищетслова для утешения, еще не понимая, что товарищдавно смирился со своей участью и в утешениях не нуждается.
— Послушай, но ведь в этот раз ты маг! А вдруг это бонус, который ты получил от своих богов? "Целитель с огромным потенциалом" — так сказала магистр Хейда. Кстати, ты знаешь, что она была девять лет любовницей сая Алмара?
— Откуда я могу это знать? Будем прощаться?
— Вот еще! Я поеду с тобой! — глаза Борга сияли в предвкушении приключения. — Мы спасем Летту из рук злобных разбойников или, быть может, даже колдунов. После этого учитель поймет, что я уже вырос, и мне можно преподавать боевую магию. А то до сих пор наставник считает меня безответственным рассеянным подростком, а я уже мужчина! Маг тебе в команде пригодится.
— А тебе не влетит от мэтра?
— Я ему отправлю сообщение из первого же города.
— Послушай, Борг, я не хочу тебя пугать, но у Хмыря был сводный брат, и, если до него дойдут слухи, что меня и Летту забрали маги, он может сделать соответствующие выводы и постараться достать нас.
— А смысл?
— Как тебе сказать… Ему есть чем меня шантажировать… Может быть, ты все-таки отправишься к наставнику?
Борг моментально надулся и когда он начал говорить, его голос звенел от негодования.
— Ты старше меня всего на год и тоже считаешь, что я ни на что не годный слабак? После того, как мы с тобой сегодня дрались спина к спине? Ты действительно так считаешь?
— Нет.
— Значит, я еду с тобой?
— И почему я точно знаю, что еще об этом пожалею?
Летта
— И куда это нас занесло? — Ромариз натянул вожжи оглядываясь по сторонам и заметил в окошке сияющую любопытная мордашку Летты. Девушка широко улыбнулась, энергично помахала ладошкой, и айт, не удержавшись, улыбнулся в ответ.
"Хорошая девчушка, — подумал он, — и улыбка у нее заразительная. Интересно, Антео знает, кого назвал своей невестой? Или это приказ Владык, против которого принц не посмел возражать?" Ромаризу хотелось увидеть сейчас лицо давнего соперника, чтобы понять, какие чувства на самом деле испытывает его высочество. Он даже на мгновение подумал, не увести ли ему и эту девушку? Ромариз скосился на Летту, которая успела высунуться из окошка и с восторгом обозревала окрестности. То, что он ей симпатичен, айт понял сразу, но пока не давал повода заподозрить себя в ответных чувствах. Летта ему нравилась, но скорее, как подопечная, а не как женщина. Слишком уж юной и беззащитной она выглядела. Да и Алмара воин не сбрасывал со счетов. И если со старшим принцем, несмотря на давнее соперничество, у них было что-то напоминающее товарищеские отношения, то молчаливый и скрытный Алмар вызывал у никогда не бывшего трусом Ромариза сильное опасение. И чтобы ни говорили придворные, считающие мага мягким и покладистым саем, он видел в нем и жесткую волю, и холодный, безжалостный разум. Становиться на пути этого айта Ромариз не собирался ни при каких обстоятельствах, поэтому Летта пока побудет в списке опекаемых им девушек.
Поле закончилось неожиданно, и карета въехала в большую деревню. Добротные деревянные дома окружали мрачный замок с высокой крепостной стеной. Над замком развивался флаг, изображающий черного коршуна на зеленом фоне. Ромариз натянул поводья и окликнул Варадею. Маркиза, постоянно обитая при дворе, должна была знать геральдику королевства.
— Герцог ЭрсенЧедре, двоюродный дядя короля по материнской линии, — не разочаровала его Варадея иулыбнулась. — Мы находимся в трех днях пути от столицы. Надо поблагодарить таинственного врага, он значительно сократил нам дорогу.
